Нора Робертс - Обманутые иллюзии
- Да, конечно, - он хотел бы посмотреть на удостоверения этих офицеров, если, конечно, они не поддельные. - Я предпочел бы подождать приезда моего адвоката, чтобы засвидетельствовать всю процедуру. Уверяю вас, вы можете весь дом хоть вверх дном переворачивать. Мне скрывать нечего.
Все повернули головы, услышав голоса в коридоре. Когда в дверь, оттеснив горничную, протолкнулись Люк с Роксаной, только что восстановленное самообладание Сэма очутилось на грани полного крушения.
- Что вы делаете в моем доме?
- Ты меня звал, ты требовал, чтобы я пришел, - Люк оберегающе обнял Роксану. - Я не знаю, чего ты хочешь, Уайатт, но мне не нравится тон, которым ты приглашаешь. Я... - он прервал свою речь, только что заметив следователей. - Кто эти люди?
- Полиция. Рады вас видеть, - Лоренцо довольно усмехнулся.
- В чем дело? - Роксана вскинула голову, прелестная смелая женщина, явно взволнованная до предела.
- Извините, - заявил Сапперстайн. - Я вынужден попросить вас обоих уйти. Это официальное мероприятие.
- Я хочу знать, в чем дело. Опять ты сотворил что-то ужасное, да? - она резко повернулась к Сэму. - Ты Люка не тронешь, - она схватила его за лацканы пиджака и затрясла его. - Один раз ты меня использовал, но больше это тебе никогда не удастся.
- Дорогая моя, пожалуйста, - Люк подошел к ней - не надо себя расстраивать. Он того не стоит, и никогда не стоил.
- Я привела тебя в дом, - она оттолкнула Сэма. Только присутствие свидетелей удержало его от того, чтобы ударить ее наотмашь. - Я доверяла тебе и моя семья тебе доверяла. Неужели тебе недостаточно того, что ты предал нас тогда? Неужели ты не можешь избавиться от этой смертельной ненависти к нам?
- Не тронь меня! - он схватил ее за запястья и начал выворачивать руки. Роксана застонала от боли, следователи не замедлили вмешаться.
- Полегче, Уайатт.
- О, дорогая.
Это был сигнал для нее. Как бы ослепнув от навернувшихся на глаза слез, Роксана наткнулась на Люка и сбросила портфель со стола. Замки раскрылись. Оттуда высыпались сверкающие брильянты, а вслед за ними - огненно-красные рубины.
- Ой, - Роксана закрыла рот рукой. - Боже мой, это же королевское ожерелье из Клайдбургской коллекции. Ты, - она подняла руку и обвиняюще показала на него пальцем, - ты украл их. Так же, как ты украл камни у Мадам много лет назад.
- Ты рехнулась. Это он их подбросил, - Сэм стал лихорадочно смотреть по сторонам, он не верил, что вся та конструкция, которую он так старательно создавал, могла рассыпаться за одно мгновение. - Эта сволочь их подсунула. Он меня посадил в ловушку, - он приготовился к броску, а Люк - к отражению. Лоренцо собрался вмешаться, а Роксана развернулась. Ей ужасно не хотелось, чтобы кто-то подумал, что она пытается увернуться от беды. Но ведь цель оправдывает все. Она подставила Сэму подножку и он свалился прямо на раскрытый портфель.
- Недалеко же ты ушел, - Сэм сидел на полу, тяжело дыша. - Не пройдет у тебя этот фокус, Каллахан. Ты пока у меня на крючке. В сейфе, - утирая рукой рот, он встал. Глаза его широко раскрылись, лицо стало серым, губы скривились в зловещей ухмылке. - В моем сейфе лежат доказательства преступной деятельности этого человека. Он вор и убийца. Эта женщина тоже воровка. Все они преступники. Я могу это доказать, я могу это доказать! ковыляя к сейфу он бормотал что-то себе под нос.
- Господин Уайатт, - Сапперстайн сдерживающе положил руку на плечо Сэма. - Советую вам дождаться адвоката.
- Я уже устал его ждать. Я жду уже сто лет. Вы, кажется, хотели обыскивать, да? Так обыщите это, - он повернул диск на сейфе взад-вперед, набрав необходимую комбинацию. Сейф открылся и он просунул туда руку, после чего, вытаращив глаза, уставился на папку, которая выпала из сейфа и из которой высыпались на пол яркие цветные фотографии.
- Интересные снимки, господин Уайатт, - Лоренцо подхватил несколько фотографий и, поджав губы, стал их рассматривать. Вы очень фотогеничны и динамичны, - он ухмыльнулся и передал фотографии напарнику.
- Это не я, - не отрывая глаз от фото, Сэм вытер рот тыльной стороной ладони. - Это Ганнер. Здесь должен быть Ганнер. Это монтаж. Это сразу видно. Я никогда не видел этих людей. Я не знаю их.
- Но, они, кажется, вас знают, - пробормотал Сапперстайн. Он служил когда-то в полиции нравов, но ни разу не видел столь творческого подхода. Знаете ли, такое требует опровержения. Дома такое не держат.
- Ага, - войдя во вкус, Лоренцо показал пальцем на фотографию, где была запечатлена наиболее непристойная и невероятная поза. - Интересно, как это он так вывернулся? Жена моя была бы в восторге.
- Неважно, - Сапперстайн прокашлялся. Он с опозданием вспомнил, что среди них есть женщина. - Господин Уайатт, сядьте, пожалуйста, пока мы...
- Это монтаж! - кричал Сэм. - Это он сделал. Он лгал и обманывал, тяжело дыша, он показал пальцем на Люка. - Но он за это заплатит. Все они заплатят. У меня есть доказательства, - крякнув он полез в сейф. Его нервы окончательно сорвались, когда он вытащил оттуда брильянтовую диадему. - Это фокус, - проговорил он, захлебываясь. - Фокус, - он отпрянул, уставившись на усеянную брильянтами корону, и тут смешок прорвался сквозь его зловещую ухмылку. - Это исчезнет.
Сапперстайн кивнул Лоренцо, который взял диадему из рук Сэма.
- Вам не нужно ничего объяснять, - начал он, вытащив запонку. Тем временем Сапперстайн извлек из сейфа драгоценности.
- Я буду президентом, - с пеной у рта кричал Сэм. - Через восемь лет, мне нужно только восемь лет.
- Ой, я думаю, ты получишь больше, - прошептал Люк. Он щелкнул пальцами и подал Роксане внезапно появившуюся между пальцами розу. - Вот и все, Рокс.
- Угу, - она уткнулась лицом в его грудь, чтобы скрыть широкую улыбку. - А что мы покажем на бис?
35
Осень в Новом Орлеане была теплой, яркой и необыкновенно сухой. Дни становились короче, но вечер за вечером закаты являли собой чудесную симфонию из разных цветов и оттенков, которая захватывала дух и зачаровывала глаз.
Макс умер во время одного из таких ярких световых представлений. Он лежал на своей кровати, а рубиново-красный закат стал его последним занавесом. Семья его была рядом и, как сказал Леклерк, сидя за одной из выпитых в ту ночь бесчисленных чашек кофе, это была самая прекрасная смерть из всех возможных.
Роксане оставалось довольствоваться этим, а также тем обстоятельством, что Люк вложил философский камень в одряхлевшую руку их отца, который и перешел в мир иной вместе с этим камнем.
Он не был похож на сверкающую драгоценность и представлял собой обычный серый кусок горной породы, разглаженный временем и прикосновениями любопытных пальцев. Размер камня был таким, что он свободно умещался в ее ладони, и сейчас лежал в ней так же, как лежал в других ладонях во время других эпох.
Если и была в нем сила, то Роксана ее не ощущала, но надеялась, что ее ощутил Макс.
Камень похоронили вместе с Максом светлым ноябрьским утром. Над головами собравшихся сияло голубое небо. Легкий ветерок шевелил траву, выросшую среди могил жителей города, который он так любил. В воздухе стояло благоухание, и звуки Шопена лились из дюжины скрипок. Макс не потерпел бы черного крепа и органной музыки.
На кладбище пришли сотни людей, чьи пути как-то когда-то пересекались с Максом. Пришли сюда молодые фокусники, были здесь и старики, чьи руки и глаза уже отказывали им так же, как Максу отказал разум. Кто-то выпустил в небо с десяток белых голубей, которые затрепетали крыльями и защебетали над головами, создавая впечатление, будто ангелы забирают душу Макса с собой.
Роксане этот жест показался невероятно трогательным. Прощальное представление Макса, как он и мог ожидать, прошло потрясающе.
В течение последующих нескольких дней Роксана пребывала в прострации и была неспособна преодолеть охватившую ее скорбь. Отец был единственным в ее жизни человеком, который оказывал на нее такое сильное влияние. Пока он болел, у нее не оставалось выбора, кроме как возглавить семью. Но пока его тело было вместе с ними, была у нее и иллюзия - снова иллюзия - что она не расстается с ним. Она жалела, что не может поделиться с ним радостью их последней победы.
В газетах все еще писали о скандале вокруг Сэмюэла Уайатта, бывшего кандидата в сенаторы, а ныне обвиняемого в крупной краже, а также в более мелких правонарушениях.
В мэрилендском доме Уайатта были найдены и другие вещественные доказательства его вины. Маленькое устройство, что-то вроде пульта дистанционного управления или калькулятора, полный инструментарий взломщика из отполированной до блеска нержавеющей стали, стеклорез, электропила, приводящая в действие крючок, золотая запонка с выгравированными инициалами С. У. и, самое убийственное, дневник с подробным описанием всех краж, совершенных за последние пятнадцать лет.
Джейк потратил месяц на написание этого дневника почерком Сэма. Но работа была выполнена на славу.
