Айрис Денбери - Рандеву в Лиссабоне
Айрис Денбери - Рандеву в Лиссабоне краткое содержание
Айрис Денбери
Рандеву в Лиссабоне
Глава 1
Этим утром она явно опаздывала на работу. Выйдя из лифта и почти бегом направляясь в свой офис, в глубине души Дженис все еще надеялась, что шеф пока не приехал. Для мистера Уитни было очень типично приехать в офис непредсказуемо рано, пока в метро была утренняя давка. Бросив быстрый взгляд в сторону его комнаты, она убедилась, что его еще нет. Она быстро пересекла комнату по толстому дорогому темно-синему ковру, чтобы установить на стоявшем на массивном письменном столе календаре сегодняшнюю дату и расположить поудобнее его еженедельник.
Затем Дженис Боуэн сделала шаг назад и глубоко вздохнула. Работать в огромном шикарном офисе у Эверарда Уитни было заветной мечтой каждой девицы. Но лишь до тех пор, пока она не сталкивалась с его взрывным характером, нетерпимостью и полной невозможностью ему угодить.
Большой кабинет, в котором находилась Дженис, был больше похож на гостиную в престижном лондонском клубе. Кругом стояли удобные кресла и банкетки, низкие столики со стеклянным верхом, множество комнатных растений. Ее всегда завораживал вид на город из огромного широкого окна. Отсюда, с пятнадцатого этажа, Лондон расстилался внизу как карликовая деревня, миля за милей исчезая вдали в тумане. И только высотные здания офисов, пики готических крыш церквей, башни Вестминстерского аббатства и здания Парламента пробивали утреннюю дымку, да едва виднелись игрушечные мосты через поблескивающую гладь Темзы. Шум движения не достигал этой высоты и казался не больше чем легким жужжанием.
Казалось, мистер Уитни был совершенно равнодушен к таким внешним жизненным явлениям. Как только в комнату проникали первые солнечные лучи, Дженис сразу закрывала венецианские жалюзи и включала искусно спрятанные лампы дневного света. Они оставались включенными постоянно, не давая предметам отбрасывать тени и скрывали пыль, появлявшуюся даже в этом профильтрованном кондиционерами воздухе.
Вернувшись к себе в кабинет, Дженис рассортировала почту, нашла нужные папки с документами и быстро взглянула на себя в большое зеркало, находившееся внутри стенного шкафа. Даже мистер Уитни не смог бы пожаловаться на то, что она слишком увлекается косметикой, — всего лишь легкое прикосновение румян на белоснежной коже щек, немного теней на веках ее миндалевидных темно-карих глаз и туши на густых ресницах. В последнее время она стала слегка зачесывать свои блестящие каштановые волосы вверх и закручивать их кольцом на затылке. Такая прическа придавала ей чувство собственного достоинства.
День начался как обычно. Мистер Уитни ворчливо и отрывисто произносил свои приказания на день, заставляя Дженис делать огромное количество работы. В середине дня он ушел, несомненно только для того, чтобы поторопить с работой других сотрудников. Просто невозможно было представить его во время неспешного делового ленча с партнерами. Похоже, он не был способен расслабляться.
Во время ленча в ресторане, принадлежавшем фирме, одна из знакомых девушек сказала Дженис:
— Ты держишься молодцом. Сколько ты уже работаешь с Уитни?
— Три недели. А кажется, что уже три года.
— Работаем как в трудовом лагере, — засмеялась девушка. — Он очень быстро устал от меня и отослал обратно в мой отдел.
— Бегаешь целый день сломя голову, сбиваешь пальцы до костяшек на машинке, но не можешь добиться его расположения, — раздраженно заметила Дженис.
— Интересно, кто же станет победителем?
Дженис засмеялась:
— Призы не будут раздаваться! В любом случае я не буду дожидаться, пока он меня выгонит. Я просто попрошу перевести меня обратно в отдел мистера Пикеринга. Я и не представляла, как мне там было хорошо.
— Но подумай о престиже. Сейчас ты секретарь одного из самых выдающихся руководителей нашей компании. По крайней мере, он сам считает себя таковым.
Дженис согласно кивнула. Мистер Эверард Уитни пришел в компанию всего год назад, очень быстро продвинулся вверх по служебной лестнице и стал одним из четырех наиболее влиятельных лиц в администрации компании. Дженис полагала, что ему нет еще и тридцати.
В этот день он появился у себя после двенадцати. Она принесла ему письма на подпись, документы, список телефонных сообщений и стала молча его изучать. Он сидел, возвышаясь над массивным столом, и, судя по его широким плечам, можно было предположить, что его рост не менее ста восьмидесяти сантиметров. У него была манера запускать пятерню в густые каштановые волосы, потом снова приглаживать их. Он всегда производил впечатление человека, глубоко погруженного в работу.
Сейчас, подписав одно из писем, он откинулся в кресле и стал рассматривать Дженис холодными серыми глазами.
— Вы очень ответственны, мисс Браун.
— Боуэн, — поправила она. Ее крайне раздражало, что он никак не мог запомнить ее имя.
— О, конечно. Боуэн. Кажется, у меня работали несколько мисс Браун из других отделов.
Именно сейчас наступил тот момент, когда было бы удобно попросить его перевести ее обратно в отдел мистера Пикеринга. Она постаралась сформулировать фразу, с которой начнет свою речь.
— Мисс Браун, простите, мисс Боуэн, вы сможете приготовиться к поездке в Лиссабон со мной через два дня?
— В Лиссабон? — эхом повторила она его вопрос.
— Да. Вы, наверное, слышали о нем. Это столица Португалии.
— Конечно, мистер Уитни.
— У вас есть паспорт? Действующий, я имею в виду.
— Да. В прошлом году я ездила в Швейцарию.
— Мы отправляемся послезавтра и пробудем там несколько недель, возможно, дольше. Сегодня я говорил с президентом компании по поводу того, что кто-то должен координировать строительство наших двух отелей в Португалии, иначе они так никогда и не будут выстроены. Я решил ехать туда сам и взять секретаря. Похоже, вы одна из самых сообразительных среди тех, кого я встречал до сих пор.
— Спасибо, мистер Уитни. — Она была поражена его заявлением, перспективой увидеть Лиссабон, а более всего его неожиданной похвалой ее работы.
— Насколько я знаю, вас ничего не связывает с Лондоном.
Как он мог узнать об этом? Ведь он никогда не задавал вопросов о ее личной жизни.
— Ну, я живу…
— В квартире на Хайгейте, ваши родители умерли, и жива только ваша тетка в Норвиче. Вы работаете в Лондоне три года, из них два в нашей фирме. Вы не замужем и, насколько я знаю, ни с кем не помолвлены.
— Откуда вам все это стало известно?
— Детали я узнал из вашего личного дела. Я люблю знать прошлое моих сотрудников. Так вы помолвлены?
— Нет, — твердо произнесла она.
— Прекрасно. Значит, никаких осложнений не будет.
Она чуть не рассмеялась. Назвать так самый счастливый момент в жизни каждой девушки — «ненужные осложнения».
Она собрала в папку подписанные документы, но в тот момент, когда она входила в свой небольшой кабинет, находившийся рядом с его, вновь услышала его голос:
— Да, забыл сказать, ваша зарплата будет значительно увеличена. И все ваши расходы по поездке в Лиссабон возьмет на себя компания.
— Спасибо, — тихо произнесла она.
— И, мисс Боуэн, пожалуйста, не обсуждайте ни с кем нашу поездку.
— Безусловно. Все ваши дела я рассматриваю как совершенно конфиденциальные.
Он тихо что-то проворчал, и было не ясно, доволен он или не удовлетворен ее ответом.
Окончив в этот день работу, она вышла на улицу и на минуту остановилась полюбоваться на небоскребы своей компании. Именно отсюда исходили проекты постройки гостиниц, учреждений, школ, больниц, универсальных магазинов, университетов, и все это самого высшего качества. Иногда Дженис спрашивала себя, какова была бы реакция компании, если бы поступил заказ на постройку небольшого загородного домика.
Дома она приготовила себе ужин, потом уселась с чашечкой кофе и задумалась над теми прекрасными возможностями, которые могли появиться в результате поездки в Лиссабон. Конечно, она еще могла отказаться от предложения мистера Уитни и завтра сказать ему, но тогда пропадал единственный шанс встретиться снова с Клайвом Диксоном. Только по одной этой причине половина девиц из ее офиса были бы готовы немедленно отправиться в Португалию.
Клайв притягивал к себе женщин не только безусловно привлекательной внешностью и приятными манерами общения, но и своей способностью дать понять женщине, что в данный момент для него никого, кроме нее, просто не существует. Хотя любая из наиболее чувствительных к тонкостям отношений понимала, что все это проходяще.
Клайв не любил связывать себя какими-либо обязательствами и сразу давал понять, что его приглашения на танцы, вечеринки, обеды и спокойные ленчи, после посещения картинных галерей, не могут рассматриваться как серьезные отношения. Не должно было быть утомительных прощаний, ненужных слез и рыданий. И это относилось равно как к девушкам, которых он знал года два, так и к тем, кого встретил всего неделю назад.
