Изабель Ричардс - Погоди, я пойму
Обзор книги Изабель Ричардс - Погоди, я пойму
Ричардс Изабель
Погоди, я пойму
Изабель РИЧАРДС
Погоди, я пойму...
Анонс
Представьте себе, что вас не то принял как гостью, не то похитил молодой и красивый сенатор одного американского штата. Конечно, к этому можно отнестись очень по-разному. Но вся беда в том, что вы уже успели довести сенатора до белого каления своими зловредными статьями в местной газете и он готов вас придушить собственными руками. Вы к тому же презираете этого напыщенного, высокомерного, бесчувственного, хотя, надо признаться, и чертовски привлекательного мужчину.
А тут еще коллеги-журналисты прознали о вашем совместном с сенатором времяпрепровождении в уединенной охотничьей хижине в горах...
Как же героям выйти с честью из создавшейся рискованной ситуации? Что вообще может получиться из всего этого? Загадка, да и только!..
Наконец-то никто не в силах помешать ему делать то, что хочется, одеваться так, как заблагорассудится, с удовлетворением думал Юджин Фрейзерс, ведя свой "додж" военного образца по шоссе в предгорьях плато Колорадо. Где-то с наступлением сумерек погода начала портиться, поднялся ветер и неожиданно пошел снег. И если сначала он таял, едва коснувшись асфальта, то теперь в ярком свете фар кое-где уже мелькали белые рыхлые островки на черной блестящей поверхности дороги.
Но ничто, ни ухудшающаяся видимость, ни плохие погодные условия, не могло испортить приподнятого настроения Фрейзерса. Он снял руку с руля и с удовольствием провел по небритому подбородку. Целую неделю он будет предоставлен самому себе! А такое выпадало на его долю совсем нечасто.
Даже раздражение, вызванное очередной статейкой мисс Саманты Синклер в финиксовской "Ивнинг-нъюс пост", постепенно рассеивалось, уходило в прошлое.
Зловредная журналистка пристально следила за его карьерой и с упорством маньяка пыталась вытащить на свет Божий и сделать достоянием общественности порочащие, по ее мнению, факты его деятельности. Как-то под влиянием вспышки негодования у него возникло желание встретиться с этой девицей и объяснить, что все не так просто, как ей кажется. Но потом, успокоившись, он представил, как увидит малопривлекательную особу со старообразным лицом и горящим взором фанатички, и отказался от этой цели.
То, что Саманта Синклер - старая дева, не вызывало у Фрейзерса ни малейшего сомнения. Обаятельная молодая женщина, доброжелательная и мягкая, наверняка нашла бы лучшее применение своему неуемному темпераменту. И она вряд ли могла бы позволить себе столько сил и времени отдавать на копание в биографиях посторонних людей, если бы сама вела полноценную, удовлетворяющую ее жизнь.
Снег повалил гуще, и дворники едва успевали очищать ветровое стекло джипа.
Как замечательно, что неоднократно передаваемые по радио метеосводки и предупреждения диктора о неблагоприятной ситуации на дорогах заставили автомобилистов воздержаться до поры до времени от поездок или переждать непогоду в придорожных мотелях! Вот уже в течение часа ни одна машина не попадалась Фрейзерсу навстречу, предоставив дорогу в его полное распоряжение.
Но не успел Юджин подумать об этом, как на одном из подъемов шоссе далеко впереди него мелькнул свет фар и тут же исчез.
Сначала был ослепляющий свет фар, неожиданно возникшей из непроглядной тьмы машины - первой, встреченной ими за целый час пути по необъятной пустыне. А в следующее мгновение их темно-синий фургон развернуло на мокром шоссе, вынесло на встречную полосу и опрокинуло в кювет. Последовало несколько секунд какой-то странной невесомости, а потом резкая вспышка боли. Запах бензина пробился сквозь затуманенное сознание, и девушка потрясла головой, чтобы прийти в себя. В ушах все еще звучал смех Эмелин Фарингтон по поводу одной из шуточек, которыми они обменивались всю дорогу.
Бензин! Саманта с трудом поднялась на колени, и тут же острая боль в плече дала знать о том, что без перелома, кажется, не обошлось.
- Эмми! - тихо окликнула она с надеждой в голосе. - Ты жива?
Ни звука в ответ, только темень, одуряющий, тошнотворный запах да мерное урчание мотора. Необходимо срочно выбраться наружу! Стараясь не поддаваться охватывающей ее панике, Саманта нащупала приборную панель и, найдя ключ зажигания, вырубила двигатель. По положению рулевого колеса она догадалась, что машина лежит на боку, пассажирской стороной вниз. Саманта ощупью попыталась пробраться через нагромождение чемоданов, сумок и упаковок с продуктами, чтобы отыскать в темноте подругу. Лишь бы только та была жива и им удалось бы покинуть машину прежде, чем произойдет взрыв!
- Эмми, - крикнула она опять, превозмогая боль. - Где ты?
В задней части машины раздался еле слышный стон, и Саманта вздохнула с облегчением, мгновенно сменившимся ощущением собственной беспомощности. Эмелин, конечно же, без сознания, а ей самой любое движение левой рукой доставляет невыносимую боль. Но она все равно должна любой ценой вытащить подругу из залитой бензином машины. И немедленно!
От дурманящих бензиновых паров в голове у Саманты мутилось, тело отказывалось повиноваться.
Неожиданно перед ней возник огонек фонарика, и в распахнувшуюся дверцу машины ворвался леденящий порыв ветра. Низкий, хрипловатый голос взволнованно спросил:
- Что с вами? Вы можете двигаться?
Девушка зажмурилась от яркого света, успев заметить только пару блеснувших в темноте необычайно ярких голубых глаз. Она кивнула и тут же охнула, почувствовав, как это движение отдалось адской болью в плече.
- Кажется, у меня что-то с плечом... Но там,- Саманта с трудом удержалась, чтобы кивком головы не указать на заднее сиденье, - моя подруга, боюсь, она без сознания. Вы можете добраться до нее?
Луч фонарика скользнул по салону, и Саманта увидела неподвижную фигуру, напоминающую тряпичную куклу в человеческий рост, скорчившуюся возле дверцы.
Света оказалось вполне достаточно и чтобы разглядеть посланного им судьбой спасителя. Им оказался высокий мужчина крупного телосложения.
Когда он наклонился к Саманте, она уловила терпкий запах одеколона, смешанный с табачным дымом. Затем она почувствовала, как теплые пальцы скользнули за вырез ее шерстяного черно-белого свитера. Не в силах сопротивляться, каковы бы ни были намерения незнакомца, девушка затаила дыхание. Однако в движениях пальцев мужчины, ощупывающих область выше ее левой груди, было что-то успокаивающее... и мучительно-приятное, неизвестное ей прежде.
- У вас сломана ключица,- сказал он нахмурившись.
- Бензин... - прошептала Саманта. Страх перед взрывом буквально парализовал ее.
- У вас полный бак,- проговорил мужчина, высвечивая фонариком приборную панель.- Риск взрыва невелик, если не дать скопиться парам.
Он убрал руку, и Саманта с удивлением почувствовала, что вместе с ней ушло и успокаивающее тепло. Незнакомец тем временем исчез из поля зрения Саманты, очевидно занятый ее подругой. Единственным звуком, нарушающим тишину, было завывание ноябрьского ветра, дующего со стороны гор. Потом снова послышался стон Эмелин.
- Моя голова...- еле уловила Саманта.
- Кажется, у вашей подруги ничего не сломано,- раздался откуда-то сзади голос мужчины, - хотя возможны ушибы.
Саманта со слезами облегчения опустила веки и в следующую минуту почувствовала, что ее оборачивают чем-то теплым. Мгновенно открыв глаза, она увидела, что мужчина стоит перед ней на коленях, а верх ее тела закутан в кожаную куртку с овчинным воротником.
- Держитесь! - сказал он властно, почти грубо, и сильные руки подняли и прижали ее к широкой груди.
Резкая боль буквально ослепила Саманту, и она не сразу осознала, что оказалась в просторном салоне "доджа", прозванного "три четверти" за то, что его грузоподъемность составляла три четверти тонны. Затем прошло, как ей показалось, всего несколько секунд, и с новым порывом ледяного ветра через открывшуюся дверцу мужчина втиснул в машину Эмми и уложил ее на заднее сиденье.
Саманта с испугом уставилась на неподвижное тело подруги. Кажется, всего несколько минут назад они хохотали над какой-то глупостью. Да, Эмелин заметила, что разрез глаз подруги не такой, как у одной кинозвезды, они не такие громадные, как у другой, однако что-то сексуальное в них все-таки есть. Как у недоенной коровы, последовал вывод.
Честно говоря, теперь это замечание не казалось Саманте таким уж остроумным, но после непрерывной двенадцатичасовой езды любое оброненное ими слово вызывало у обеих безудержный хохот.
Мужчина тем временем забрался на место водителя, и Саманта наконец-то смогла рассмотреть лицо своего спасителя. Лампочка приборной панели высвечивала высокие скулы и четко очерченный подбородок, покрытый густой темной щетиной, которой было явно многовато для простой небритости, но еще недостаточно, чтобы именоваться бородой. Под прямым носом вытянулись в строгую линию бескомпромиссно сжатые губы.
