Мари Грей - Истории, от которых ты станешь совсем пунцовым (сборник)
Жереми, напротив, немного нетерпелив, несмотря на все его достоинства. Он хочет, чтобы я чаще была с ним… Просит, чтобы я оставалась у него на ночь. Думаю, я кажусь ему слишком независимой. И все же нельзя, чтобы я ему разонравилась.
Я готова на все, чтобы объяснить ситуацию Жереми. Хочу, чтобы он увидел меня в истинном свете. Мы не сможем построить крепкие отношения, если будем скрытничать и лгать! Если он не согласится выделить Фузу место в моей жизни и постели, тем хуже для него самого. Придется мне найти кого-то более понимающего. Будет, конечно, жаль, но мне кажется немыслимым и совершенно ненужным отказываться сейчас от Фузу. Я обожаю его! Я все чаще и чаще хочу его, причем во все более необычных местах. Сколько еще времени он пробудет со мной? Сколько дней, недель или месяцев пройдет, прежде чем нас разлучат однообразие или пресыщенность? Возможно, по мере развития моих отношений с Жереми связь с Фузу потеряет часть своей привлекательности. Кто знает? Может быть, мне удастся найти равновесие, которое удовлетворит каждого в нашем союзе. Это было бы просто идеально. Две редкие жемчужины. Почему я должна выбирать между ними? В конце концов, они дополняют друг друга. Как они непохожи! Один дарит мне стабильность и любовь, другой – страсть и новизну. Жереми более сильный и привлекательный; благодаря его вниманию, я чувствую свою значительность, чуть ли не высокочтимость. Он горячий, сексуальный, и редкая женщина не оборачивается ему вслед. Но он начисто лишен тонкости и изящества Фузу, такого миниатюрного, скромного, почти невинного. Но отныне я верю пословице: «Мал золотник да дорог»!
Такой маленький, но насколько действенный! Это, в своем роде, лучший партнер, какой у меня когда-либо был. И уж точно самый маленький… Едва 10 сантиметров! Впрочем, как раз благодаря этому я могу всегда держать его при себе: он легко помещается в мою сумочку. Мой Фузу фиолетовый, но я знаю, что бывают и синие, и бирюзовые, и, наверное, желтые. Их окрестили «самыми маленькими вибраторами в мире»… Как всегда скромно, как это характерно для азиатов! Made in China. Китайцы так изобретательны!
Хорошие манеры
Два месяца я ждал этого момента. Восемь долгих недель я томился без Стефани, прелестной женщины, которую мне было запрещено беспокоить все это время, хоть я и разделил с ней свою судьбу. Подумать только, мы живем вместе! Что бы со мной было, если бы сложилось по-другому? Не хочу и думать об этом!
Как бы там ни было, я с радостью поддержал ее желание возобновить учебу и принял тот факт, что, желая как можно лучше подготовиться к повергающим ее в ужас экзаменам, она стала совершенно неспособна к нормальному общению. Даже самые страстные мои ласки оставляли ее безучастной… А два часа в день, когда ей нужно было сделать паузу и поднять свой хорошенький носик от книг, полностью принадлежали ее дочери – шестилетней малышке, которая очень быстро завоевала мое расположение своей ласковостью и невероятным обаянием.
Наши отношения со Стефани достигли такого уровня, что мне хотелось жить с ней, вернее, с ними, долгие годы; и я был готов на эту ничтожную жертву, на этот маленький перерыв, лишь бы любимая могла расти профессионально. Это, по-моему, было меньшее, что я мог сделать в благодарность за нее саму…
Но все же это сложно – целых два месяца воздержания, когда связи едва год, когда страсть еще сильна… Эти два месяца тянулись просто бесконечно.
Я смотрел, как она была прекрасна, несмотря на синие круги под глазами, я вдыхал ее аромат, который так любил, я ложился рядом с ней, стараясь сдерживать свое желание, те считанные разы, когда она не засыпала, утомленная, на тахте с книгой в руках. Я невыносимо хотел ее, буквально до боли, но крепился и хвалил себя за это. Старые добрые способы наслаждения позволяли мне хоть немного снять напряжение, но и от них пришлось отказаться, так как они только разжигали, а не удовлетворяли меня. Я прилежно пытался думать о другом, использовал все возможные приемы.
Но вот воздержание, наконец, приблизилось к концу. Стефани только что сдала последний экзамен. Я согласился дать ей еще три дня, чтобы она смогла отоспаться от всей души, а к долгожданной субботе – мы обвели этот день в календаре на кухне как дату возобновления наших отношений, как сокровенный праздник – к субботе я был готов на все… Она дала мне понять, что устроит для нас нечто необыкновенное. Я заранее трепетал, с радостью предвкушая взаимные услады. Мне бы хватило и обычной ночи любви, без особенных ухищрений и огня! Но, зная ее, я готовился к совсем другому. Потому что больше всех других качеств и особенностей женщины, которую я выбрал себе в подруги, меня сводила с ума та легкость, с какой ей удавалось меня удивить, особенно в постели. И всегда с изяществом… Изящество так важно для нее! Она выросла в более обеспеченной и светской среде, чем я, и забавлялась моим «социальным» воспитанием и обучением меня «хорошим манерам», которые привила ей ее буржуазная семья. Я поддавался. Правда, не настолько, чтобы ее родственники с их непомерным снобизмом приняли меня, простого механика, но все же поддавался…
Однако, и к счастью, мое «воспитание» на этом не заканчивалось. Ей нравилось показывать мне в постели такие штуки, о которых я и не догадывался, будучи не слишком темпераментным по натуре. Она значительно расширила мои сексуальные горизонты, и это еще мягко сказано…
Короче, Стефани была первой знакомой мне женщиной, которая умела меня удивить – как в жизни, так и в постели… Или в других местах. Особенно в других…
Свободная, абсолютно свободная, в полном смысле этого слова, то есть не подчиняющаяся никаким запретам, никаким условностям, естественным или навязанным… Она непринужденно чувствовала себя в своем теле и умела им пользоваться. И никогда не смущалась, к моей огромной радости. С ней я познал невероятное блаженство, она обладала таким неуемным любопытством, что все время была готова открывать новые грани наслаждения, новые пути к удовольствию, не скупясь ни на траты, ни на безрассудство.
К этому самому вечеру «возрождения отношений» она обещала мне нечто новенькое и «незабываемое», намекнув только, что чем-то подобным мы уже пользовались в наших пикантных играх. Учитывая, что за год мы перепробовали значительное число сценариев и реализовали массу фантазий, этот намек мне мало что давал. Я достаточно хорошо знал ее и понимал, что бесполезно пытаться угадать ее намерения.
Это только разжигало мое воображение, и несколько дней я ни о чем другом не мог думать. Я смотрел на нее спящую и грезил. Я поджидал ее в душе и мечтал. Я подавал ей обед и томился. Но старательно избегал задавать вопросы, догадываясь, что она все равно бесцеремонно оборвет их и ничего не расскажет.
