Дж. Уорд - Вечный любовник
— Знаешь, ты никогда не был таким собственником.
— Это потому что у меня никогда не было того, что я бы хотел сохранить. Твой удар, брат мой.
Когда Ви поставил водку и сосредоточился на игре, Мэри вынула руки из-за спины. Из ее пальцев свисала вишенка.
— Хочу посмотреть еще один твой фокус, — сказал она. — Ты говорил мне, что можешь сделать что-то действительно интересное языком со стебельком вишенки.
Он рассмеялся.
— Да ладно…
— Что? Фокуса не будет?
Его губы медленно растянулись в улыбке.
— Смотри на мой рот, женщина.
Наблюдая за ней из-под опущенных ресниц, Рейдж наклонился к ее руке. Его язык выскочил наружу, захватив вишенку, и он втянул ее в рот губами. Он разжевал ее, а потом, проглотив, покачал головой.
— Не совсем то, — прошептал он.
— Что?
— Ты намного слаще в некоторых местах.
Краснея, она закрыла глаза ладонью.
О, конечно. А сейчас он решил с ней поиграть, подумала она.
Глубоко вздохнув, она почувствовала тот эротичный темный аромат, который исходил от него каждый раз, как он хотел оказаться внутри ее тела.
Она отняла руку от глаз и быстро взглянула на него.
Он смотрел на нее, полностью поглощенный ею. В середине его глаз мерцали, словно свежий снег, белые точки.
У Мэри перехватило дыхание.
Там есть что-то еще, подумала она. Там был… кто-то еще, смотрящей на нее его глазами.
Подошел улыбающийся Фьюри.
— Если так и дальше пойдет, Голливуд, лучше уединитесь. Нам не нужно лишнего напоминания о том, что у тебя есть.
Он хлопнул ладонью Рейджа по плечу.
Рейдж повернулся кругом и вцепился зубами в руку брата. Звук его сжавшихся челюстей был достаточно громким, чтобы пресечь все разговоры в комнате.
Фьюри отскочил назад, отдергивая руку.
— Боже правый, Рейдж! Что ты… Черт. Твои глаза, парень. Твои глаза изменились.
Рейдж побледнел и неровным шагом отошел в сторону, щурясь и моргая.
— Прости. Черт, Фьюри, я даже не заметил, как…
Все мужчины в комнате, выпустив из рук то, что в них находилось, подошли к нему, окружив.
— Насколько ты близок к изменению? — Спросил Фьюри.
— Выведете женщин, — приказал кто-то. — Отведите их наверх.
Когда комнату наполнил звук удаляющихся шагов, Вишес сжал руку Мэри.
— Пойдем со мной.
— Нет, — воспротивилась она. — Стой. Я хочу остаться с ним.
Рейдж взглянул на нее, и в мгновение ока тот странный пристальный взгляд вернулся. Потом его белые глаза переместились на Вишеса. Рот Рейджа медленно раскрылся, и он зарычал громко, как лев.
— Ви, приятель, отойди от нее. Сейчас же, — сказал Фьюри.
Вишес отпустил ее руку, но все же прошептал:
— Тебе нужно убираться отсюда.
К черту, подумала она.
— Рейдж? — Мягко позвала она. — Рейдж, что происходит?
Он покачал головой и отвел глаза, прислонившись спиной к мраморному камину. Пот катился по его лицу. Он вцепился в камень так сильно, словно хотел вырвать облицовку из стены.
Время замедлило свой бег, пока он боролся с собой: грудь тяжело вздымалась, руки и ноги дрожали. Прошло много минут прежде, чем напряжение покинуло его тело, и он в изнеможении обмяк. С чем бы он ни боролся, он победил. Но какой ценой?
Когда он поднял глаза, зрачки снова приобрели обыкновенный черный цвет. Но сам он выглядел чудовищно.
— Простите меня, братья, — пробормотал он. Потом он взглянул на нее и открыл рот. Но, вместо того, чтобы сказать что-то, он лишь склонил голову так, словно ему было стыдно.
Мэри прошла сквозь заграждение из мужских тел и прикоснулась к его лицу.
Он задохнулся от удивления, и она поцеловала его в губы.
— Давай фокус с вишенкой.
Она чувствовала изумление окружавших их мужчин, видела их ошарашенные лица. Рейдж тоже был потрясен. Но когда она пристально посмотрела на него, он стал разжевывать вишенку, делая что-то со стебельком.
Она оглянулась на воинов.
— Он в порядке. Мы в порядке. Возвращайтесь к своим делам, хорошо? Ему нужна небольшая передышка, а вы, ребята, ему совсем не помогаете.
Фьюри тихо рассмеялся и направился к столу для пула.
— Ты знаешь, она поразительная.
Ви поднял свой бокал.
— Да. Это правда.
Вечеринка продолжилась, Велси и Бэлла вернулись в комнату. Мэри погладила Рейджа по лицу и шее. Казалось, ему тяжело смотреть ей в глаза.
— С тобой все хорошо? — Спросила она мягко.
— Прости…
— Забудь. Что бы это ни было, ты не можешь ничего изменить, так?
Он кивнул.
— Так и не надо извиняться.
Она хотела знать, что произошло, но не собиралась выяснять это здесь и сейчас. Иногда нужно было притворяться, что ничего не случилось. Притворяйся-пока-что-ниубдь-да-не-выйдет — было хорошим советом.
— Мэри, я не хочу, чтобы ты меня боялась.
На секунду она заметила, как у него во рту изменяет свою форму стебелек вишенки.
— Я не боюсь. У Ви и Фьюри, возможно, были неприятности, но меня ты бы никогда не тронул. Ни за что. Точно не знаю, почему я так уверена в этом. Но я уверена.
Он глубоко вздохнул.
— Боже, я люблю тебя. Я, правда, правда, люблю тебя.
А потом он улыбнулся.
Стебелек от вишенки был плотно завязан вокруг одного из его клыков.
Глава 40
Бэлла не могла перестать глазеть, но понимала, что нужно остановиться. Но ничего не получалось. Зейдист был единственным, кого она видела.
Хотя его словно и не было на вечеринке. За исключением происшествия с Рейджем, Зейдист все время держался в стороне от всех. Ни с кем не разговаривал. Ничего не пил. Ничего не ел. Он был лишь статуей рядом с одним из длинных окон. Его неподвижность поражала. Казалось, что он даже не дышит. Двигались только его глаза.
И они все время избегали ее взгляда.
Бэлла устроила им обоим небольшой перерыв, отправившись за очередной порцией вина. Свет в шикарной бильярдная был притушен. Стены были покрыты зеленым шелком и украшены черно-золотыми атласными шторами. В углу, где был расположен бар, тени сгущались еще сильнее. В них она и скрылась от чужих глаз.
Наверное, ей стоило быть осторожнее и наблюдать за ним именно отсюда.
За последние несколько дней она часто интересовалась им и услышала все существовавшие истории. Слухи ходили совершенно ужасные, особенно о нем и женщинах. Говорили, что он убивал их, и сложно было не интересоваться, насколько правдивы были эти истории. О мужчине, который выглядел столь опасно, люди были просто обязаны что-то говорить. Слухи Рейдже она слышала годами, и, Бог свидетель, все они были лживы.
