Джуд - Драко Малфой и Солнечный путь
раздался тяжелый вздох.
- Мне стало грустно.
- Почему?
- Потому что это было бесполезно. Ты влюбился в своего друга. Мне тогда казалось, что влюбится в друга
- это ужасно. Что это предательство. Ты словно обманом пробираешься в чужую спальню. Ты можешь
подглядывать за ним. Это так неправильно…
- Но ты мне этого не сказал… - тихо произнес Сириус.
- Ты был так счастлив, - Люпин улыбнулся. - Это странно - что человек может быть счастлив только
оттого, что влюблен. Пусть даже его и не любят. Жаль, что это не может длиться вечно… Я тоже был
счастлив.
- А теперь?
- Теперь?.. Теперь я даже не уверен, что понимаю, что такое счастье. Знаешь, я доволен жизнью, - Люпин
поднял голову и откинулся на спинку стула. - У меня есть работа, которая мне нравится, есть ты, есть
Гарри, есть даже зелье, хотя и нет Северуса… Но Драко - достойный ученик. Я даже смирился со своей
природой. Да, я вполне доволен.
- Если бы нам было по семнадцати лет, я бы назвал это прозябанием, Луни, - произнес Сириус.
- Но нам не по семнадцать, верно, Мягколап? - Рем серьезно и строго посмотрел в глаза друга. - Ты
замечаешь, до чего странно и даже нелепо звучат наши прозвища? Ты прошел Азкабан, и у тебя навсегда
ввалились щеки, а я помню, что они были круглыми, совсем как у Гарри сейчас. А у меня в голове седых
волос больше, чем русых. По волчьим меркам я вообще старик, Сириус.
- Мне не нравится, когда ты зовешь меня "Сириус", - мягко произнес Блэк. - Это звучит так, будто ты
сердишься.
- А я сержусь, - кивнул Люпин. - Я уже стар, а ты хочешь убедить меня, что я еще могу быть счастлив.
Зачем ты затеял этот разговор, Сири? Чтобы я еще на что-то надеялся? Я не стану конкурировать с
памятью о вечном молодом Джеймсе Поттере, Сири! Он никогда не поседеет, в отличие от меня!
- Мне надоели эти разговоры, - произнес Сириус, поднимаясь на ноги.
- Отлично, - Люпин скрестил руки на груди и отвернулся от Сириуса. - Увидимся за ужином.
Однако Сириус и не думал уходить. Подняв на него глаза, Люпин увидел, что анимаг стоит, чуть
покачиваясь с мысков на пятки, и улыбается. В руке у него была волшебная палочка, нацеленная на
Люпина.
- Сириус, ты в своем уме? - осторожно спросил Люпин.
- Еще как, - улыбочка Сириуса стала, мягко говоря, неприличной. - У меня для тебя подарок, Луни, - он
шагнул к Люпину, в мгновение ока оказавшись у него за спиной, и мягко потянул с плеч оборотня мантию.
Люпин вздрогнул.
- Сириус, ты что делаешь?
- Готовлю тебя к получению подарка, - мурлыкнул ему в ухо Блэк. От его дыхания шее стало щекотно, и
Люпин непроизвольно склонил голову к плечу. Движения Сириуса были такими мягкими, такими
успокаивающими, такими расслабляющими… но когда он начал расстегивать на Реме рубашку, тот пришел в
себя и с силой рванулся из рук анимага. Пуговицы полетели в разные стороны.
- Не надо, Сириус! - в панике выкрикнул Люпин.
- Да что с тобой? - Сириус шагнул к нему, осторожно и не отводя взгляда от глаз Рема, словно имел дело
с опасным хищником. - Я ничего плохого тебе не сделаю, Луни.
- Сириус, прекрати это, - Рем шагнул назад.
- Почему? - спросил Сириус, ухмыляясь.
- Потому что это нечестно! Ты… ты не можешь… неужели ты не понимаешь, как я к тебе отношусь? - с
отчаянием прокричал Люпин.
- Ты же не хочешь мне сказать, - заметил Сириус, усмехаясь. - Скажи мне.
- Черт тебя дери, Блэк!.. - прорычал Люпин, шагнув к Сириусу. Тот хитро сощурил глаза.
- Ладно, так и быть, - великодушно произнес он. - Я добрый сегодня.
Он взмахнул палочкой, веревка, змеей вырвавшаяся из ее кончика, скользнула по запястьям Рема и стянула
его руки за спиной. Все это произошло в одну секунду; оборотню осталось лишь изумленно пялиться на
своего ухмыляющегося друга. Внезапно Люпин понял, что уже очень давно не видел Сириуса таким…
радостным.
- Ты душка, - сообщил анимаг, приобняв Рема за талию. - Пойдем.
- К-куда? - заикнулся Люпин.
Вместо ответа Сириус обхватил его поудобнее и потащил в ванную.
- Ты собрался меня купать? - раздраженно спросил Люпин, глядя, как Сириус открывает воду.
- У меня для тебя подарок, - повторил Сириус.
- Новая пена для ванны? С ароматом собачьей шерсти?
- Ха-ха, - заметил Сириус, доставая что-то из кармана. - Мимо, Луни.
- Что это? - Люпин изумленно уставился на флакон, который Сириус поставил на полочку.
- Краска для волос, Луни, - Сириус широко улыбнулся. - Цвет - светло-русый с медовым оттенком.
Полностью закрашивает седину.
- Ты с ума сошел, - успел сказать Рем, прежде чем сильная рука схватила его за загривок и сунула
головой под кран.
* * *
- А иногда мне и хочется быть нечеловеком, - Сольвейг вернулась к кровати и устроилась на самом
краешке, свернувшись в клубочек. - Хорошо же…
- Чего хорошего? - Гермиона пристроилась сзади, обняв подругу за талию. - Люди умеют любить. Никто
больше этого не умеет.
- А лебединая верность?
- Сказки Брема.
- Кто это?
- Неважно…
Наступила пауза. Гермиона гладила Сольвейг по плечу. Потом раздался глухой голос слизеринки:
- Сплошные страдания, Грейнджер. Вот скажи мне, ты знаешь пару счастливых влюбленных?
- Ага, - кивнула Гермиона. - Это мои родители.
- Родители не считаются.
- Почему это?
- Они уже давно вместе. Ты думаешь, они все еще влюблены друг в друга?
- О! - Гермиона улыбнулась. - Ты не знаешь моих родителей. Они так влюблены друг в друга, что иногда
даже тошно. В доме постоянно цветы - папа дарит их маме. Они никогда не забывают памятных дат. Они
вместе ходят в магазины, они ходят в театры и кино, всегда отдыхают только вместе. Иногда я чувствую
себя в этом доме лишней…
- А почему они не завели еще детей?
- Они пытались, - Гермиона погрустнела. - Когда мне было семь лет, мама забеременела. Они узнали пол
ребенка, выяснили, что будет мальчик… Как мы его ждали! А потом что-то пошло не так, и маме сказали,
что если она будет рожать, то непременно умрет, и надо делать аборт. Даже не аборт - для него было
поздно, а искусственные роды…
- Это подло, - тихо произнесла Сольвейг, вырвалась из рук Гермионы и встала. - Это так подло - что
желанные дети умирают, а ненужные, вроде меня, рождаются и живут.
- Ну что ты! - Гермиона вскочила, подошла к Сольвейг и обняла ее за плечи. - Я уверена, ты была нужна
Снейпу. Он любил тебя…
- Не смей говорить так, будто он умер! - с тихой яростью в голосе произнесла Сольвейг.
* * *
- Я тебя ненавижу.
Профессор Защиты от Темных сил сидел в кресле. Теперь его руки были привязаны к подлокотникам. Голову
профессора укутывала потешная чалма из полотенца.
