Шайла Блэк - Молодая и покорная
Постепенно ее рыдания сошли на нет, и она начала понемногу успокаиваться. Очень ласково поглаживая их лица, плечи и руки, она послала им дрожащую улыбку.
Боже, несмотря на то, что он еще не имел права заняться с ней любовью, он уже считал, что эта ночь стала в его жизни одной из самых значимых. Рейн была и будет смыслом его жизни. Всегда. Даже если после всего, она вернется к Лиаму, ее статус в его жизни не изменится.
Мысль о ее уходе полоснула его, словно ножом по сердцу. Никогда не почувствовать ее снова… и думать не смей об этом.
— Нам было приятно позаботиться о тебе, — уверил Хаммер Рейн.
Произнеся эти слова, он скатился с кровати, пока еще он был в состоянии сопротивляться желанию расстегнуть ширинку и погрузиться глубоко в нее.
— Я принесу тебе воды. Сейчас вернусь.
Пока он натягивал рубашку, Лиам тоже поднялся на ноги и начал приводить в порядок собственную одежду.
— А я пойду, наберу для тебя ванну. Тебе нужно что-нибудь еще, любимая?
Приподнявшись на коленях, Рейн аккуратно слезла с кровати. Хаммер хмуро наблюдал за тем, как она подошла к ним, с отчаянной мольбой во взгляде. Она излучала собой покорность, буквально сияя и подрагивая от желания подчиниться. А затем она опустилась на колени.
— Мне не нужна ни вода, ни ванна. Мне ничего не нужно, кроме вашего ответного удовольствия, Господа.
Она прикусила губу. На ее шее затрепетала ниточка пульса.
Хаммер не смог остановиться и запустил пальцы в ее волосы. Лиам, со своей стороны, взял ее за подбородок.
— Чего конкретно ты хочешь?
— Подарить вам наслаждение.
Ее голос дрогнул.
— Я хочу прикасаться к вам… заставить вас кончить. Пожалуйста, Господа.
Хаммер посмотрел в направлении Лиама. Он, конечно, жаждал увидеть ее готовность подчиниться, но в то же время он боялся поверить в то, что она готова отдать себя им настолько самоотверженно.
Долгое время он не мог ни вздохнуть, ни заговорить. Казалось, Лиам был ошарашен так же сильно, как и он.
— Скажите что-нибудь…, - попросила она.
Лиам наклонился и приласкал ее щеку.
— Ох, любимая…
— Пожалуйста. Мне необходимо почувствовать, что я нужна вам.
В ее глазах заблестели непролитые слезы.
— Мне нужно вернуть вам то, что вы мне дали. Вам не обязательно разговаривать или прикасаться ко мне. Просто позвольте…, - Рейн потянулась руками вперед.
Нащупав через брюки член Лиама, она обернула свои пальцы вокруг его длины. Он почти оступился, запрокинув назад голову и застонав. Затем, она повторила то же самое с Хаммером. Отчего к его члену прилил новый поток крови.
— Приятель, не хочешь подышать свежим воздухом?
Когда вокруг него сжалась маленькая ручка Рейн, он с трудом проскрежетал.
— Я? Нет.
Покачав головой, Хаммер толкнулся ей в руку.
— Нет, блять, точно нет. А ты?
— О кислороде я сейчас думаю в последнюю очередь.
Прижав свои руки, к ее ладошкам, Лиам усилил ее хватку на своем члене. На ее лице отразилось мучительное облегчение, проклятье, это было сексуально.
— Да, ты можешь доставить нам удовольствие, прелесть.
Голос Хаммера стал хриплым.
— Открой свой маленький порочный ротик и прими внутрь, предложенный нами, каждый долбанный дюйм.
Он убрал ее руку со своего члена. Лиам повторил его движение, а затем, они оба помогли ей подняться с пола. Когда вокруг его ладони обвились хрупкие пальчики Рейн, он ощутил требовательный прилив желания.
Совместными усилиями, они усадили ее на край постели. Он почти кожей чувствовал обволакивающее ее беспокойство. Совершенно одинаковым движением, они расстегнули молнии на брюках и выпустили на свободу свою эрекцию.
Обхватив свой толстый ствол ладонью, и занимая позицию между ее ног, тем самым разводя ее колени еще шире, Лиам взял ее за подбородок. Неотрывно следя за происходящим, Хаммер практически застонал, увидев в устремленных на Лиама голубых глазах Рейн, отчаянную мольбу.
— О, любимая…
Он скользнул своим твердым членом между ее ждущих губ. Они застонали все одновременно.
Когда она обхватила губами головку члена Лиама и глубоко его заглотила, лаская своим язычком его у самого основания, Хаммер ощутил шелковистость ее рта практически на собственной коже. Ее ротик был заполнен так, что на щеках появились ямочки.
Поглаживая сам себя, Хаммер проглотил нетерпеливый рык. Твою мать, даже просто наблюдая за тем, как ее язычок порхает над членом Лиама и она насаживается на него своим ртом до основания, он не может удержаться от зубного скрежета. Казалось, его кровь превратилась в жидкий огонь.
Издавая негромкие всхлипы, она ухватила Лиама за бедра, почти потерявшись в удовольствии, доставляя ему наслаждение и упиваясь его упругой длиной. Иисусе, в его яйцах пульсировало, сдерживаемое три недели желание, ему было жизненно необходимо оказаться внутри нее, неважно как; он был готов отдать за это все, что угодно.
От удовольствия у Лиама закатились глаза и, низко застонав, он запутался пальцами у Рейн в волосах, несильно придвигая ее к себе ближе до тех пор, пока она не заглотила его полностью.
Сукин сын, это было одним из самых горячих виденных им до настоящего момента зрелищ, и уж поверьте, не от недостатка таковых в прошлом, он достаточно насмотрелся на отсасывающим мужчинам женщин. И все это выглядело так, только потому, что, Рейн безумно хотела доставить удовольствие, а Лиам жаждал его получить. Именно любовь связала и притянула их друг к другу. Теперь они оба выглядели такими полноценными.
Хаммер не смог устоять и провел костяшками пальцем по впадинкам на ее нежных щеках.
— Вот так, прелесть, Возьми его глубже. Так красиво. Блять, не могу дождаться ощутить на себе твой ротик.
Нуждаясь в прикосновении к ней, он положил ладонь ей на шею и подавил рычание при виде того, как она приняла Лиама еще глубже.
— Да, правильно, прелесть. Покорись его члену. Возьми все, что он дает тебе.
— Ты только усугубляешь, придурок.
Толкаясь быстро и глубоко в ее глотку, Лиам зажмурился, стискивая зубы в эту секунду. Когда он со стоном отстранился, над его бровью уже выступал пот.
— Мне нужна минутка.
Хаммер бы рассмеялся, если бы сам не находился в плену у дикой, бурлящей внутри него потребности почувствовать ее язычок на головке и своего члена.
Пока Лиам приводил дыхание в норму, Хаммер, взял Рейн за волосы и повернул ее голову к себе. Разглядывая женщину, преследующую его во снах, он опустил глаза к ее напряженным, темноватым соскам. Ее кремовая кожа окрасилась возбуждающим оттенком розового. А ее губки, были такими влажными и припухшими, как будто умоляли себя трахнуть.
