Месть королевы мафии (ЛП) - Дэвис Шивон

— У тебя были свои дела. Ты жонглировала множеством мячей. Пожалуйста, не вини себя за это.

Она яростно трет глаза, из которых продолжают литься слезы.

— Я потеряла всех, кто был мне дорог, и все из-за того, что Анджело Маццоне договорился о брачном контракте для Натальи, — она мучительно стонет, теряя самообладание. — Я должна была забыть об этом. Если бы я не была такой озлобленной и полной решимости заставить своих врагов заплатить, ничего бы этого не случилось.

Я хочу сказать, что мы бы тоже не были вместе, но даже если она ошибается, то пусть говорит, что хочет.

— Я облажалась, и теперь он мертв. Он мертв, я его убила, — рыдает она мне в грудь, когда я обнимаю ее, чувствуя себя совершенно беспомощным. — Как мне рассказать его детям? Как мне посмотреть им в глаза после того, что я сделала?

— В том, что произошло, виноваты исключительно их родители, милая, мы просто должны извлечь урок, — я смахиваю ее слезы, когда они снова начинают литься. — Лучший способ почтить Ренцо — оградить этих детей от неприглядной правды. Сохранить их память. Мы расскажем им, что их родители погибли в автокатастрофе. Я могу подготовить почву для того, чтобы это была единственная правда, которую они смогут узнать в будущем. Пусть то, что сделали Мария и Ренцо, умрет вместе с ними. Пусть их дети вспоминают о них с гордостью.

— Да, — она всхлипывает, кивая головой. — Это именно то, что мы должны сделать, — она снова всхлипывает. — Мой папа погиб бесславно, потому что защищал меня, и я годами ненавидела его, Массимо. Я думала о нем ужасные вещи, и была так неправа.

— Теперь ты знаешь правду, любовь моя. Ты знаешь, что он любил тебя настолько сильно, что пожертвовал собой ради тебя. И твой брат тоже.

Вцепившись в мой свитер, она держится за меня изо всех сил.

— Так много ненужных смертей, — она вытирает нос тыльной стороной рукава, глядя на меня покрасневшими глазами. — Но открылась новая перспектива. Все, за что я боролась… Месть. Сила. Успех. Они ничего не значат. Я упустила из виду самое важное. Единственное, за что стоит бороться, это… любовь.

Глава 47

Катарина

Проходит несколько недель, вот-вот наступит октябрь. Все становится легче. Работа помогает, но горе подстерегает меня в самые неожиданные моменты, заставляя снова сходить с ума. Массимо — просто святой, он терпит мои перепады настроения и заботится обо мне с бесконечной нежностью. Мой муж — моя опора. Каждый день я благодарю бога за то, что он есть в моей жизни.

Я вернулась к терапии, посещаю еженедельные сеансы, и это тоже помогает. У нас с Массимо новый режим утренних тренировок. Мы бегаем по пляжу или по территории вокруг дома, а затем купаемся в бассейне. Пребывание в воде больше не пугает меня. Это успокаивает, и я чувствую, что возвращаю себе частичку той девушки, которой была раньше.

Двойные свидания с Ник и Дарио напоминают мне, что жизнь для того, чтобы жить, и, как сказал мой муж, улыбаться и получать удовольствие — это нормально. Это не значит, что я забыла всех тех, кого потеряла.

Мы посадили дерево в саду в память о Ренцо. Иногда я сижу там и разговариваю с ним. Это помогает, даже если люди Массимо, которые охраняют территорию, думают, что я сумасшедшая.

С компанией О’хара все идет гладко, и мы устанавливаем прочные рабочие отношения. Ситуация на улицах стабилизировалась. Наши поставки осуществляются вовремя, и мы без проблем заменили русских поставщиками из «Ринаситы».

Мы с Массимо объединили наши команды. Несмотря на то, что все еще только начинается, и некоторые наши солдаты немного недовольны, мы уверены, что все будет хорошо.

Массимо и Фиеро находятся в процессе переноса всех своих бизнес-операций в прибрежное здание на Стейтен-Айленде, а мы с Ник помогаем подготовить офис для сотрудников, которые переедут туда на следующей неделе. Я готова к новым вызовам и с нетерпением жду возможности работать с Массимо и Фиеро.

Вегас был успешно возвращен без кровопролития. Депортация Антона и других высокопоставленных русских вызвала значительный политический резонанс. К тому времени, когда Круз и Алессандро возглавили команду, которая отвоевала территорию Салерно, братва рассеялась. Те, кто остался, быстро ушли с минимальным шумом. На данный момент они не представляют опасности. Им был нанесен сокрушительный удар, и, хотя они оправятся, это произойдет не скоро.

Анаис и Круз теперь живут там. Сестра отказывается отвечать на мои звонки, и очевидно, что она встала на сторону своего мужа. Я разочарована, но у меня слишком много всего произошло, чтобы что-то с этим делать. Я подожду, пока все уляжется, и тогда прилечу повидаться с ней.

У меня большая нагрузка, но я уделяю первостепенное внимание своему здоровью и больше забочусь о себе. Массимо безумно занят переездом, поэтому я каждый вечер готовлю ужин. Мне нравится копошиться на кухне. Приготовление блюд по старинным маминым итальянским рецептам возвращает меня в прошлое, и я вспоминаю семейные ужины с нежностью, а не с горечью.

Я счастливее, чем была за последние годы.

Телефон вибрирует, когда я режу чеснок на кухне. Откладываю нож, чтобы ответить на звонок.

— Mia regina, — произносит Массимо тем глубоким чувственным голосом, который я так люблю, и от которого по моему телу пробегают мурашки.

— Ты уже едешь домой? — спрашиваю я, включив громкую связь, продолжая резать овощи.

— Я опоздаю. Тут кое-что произошло, нужно заскочить в офис адвоката.

— Нет проблем. Я еще не начинала готовить. Напиши мне, когда поедешь.

— Я сегодня говорил, как сильно тебя люблю?

Я улыбаюсь в трубку, как подросток.

— Ты говоришь мне это каждое утро.

На заднем плане слышен приглушенный разговор.

— Фиеро говорит, что я подхалимничаю, и мы превращаемся в одну из тех слащавых влюбленных пар.

У меня вырывается смешок.

— Виновны по всем статьям.

— Мне насрать, — говорит мой муж, когда вокруг него начинают оживленно разговаривать.

— Мне тоже. Ты занят. Иди, любовь моя. Увидимся позже.

Я заканчиваю резать овощи и заворачиваю все в фольгу, убирая в холодильник. Затем наливаю себе большой бокал охлажденного «Сансера». Направляюсь в спальню, чтобы переодеться, когда один из охранников на воротах, окликает меня.

— Извините, что прерываю, донна Греко, но у главных ворот Леонардо Мессина просит впустить его.

Я хмурюсь, недоумевая, почему он заявился сюда без предупреждения.

— Все в порядке, пропусти его, — говорю я, резко поворачиваюсь и направляюсь к входной двери.

Я стою на улице, потягивая вино из бокала, когда он подъезжает на «Линкольне» с тонированными стеклами.

Лео выходит с заднего сиденья и направляется ко мне с серьезным выражением лица.

У меня на затылке встают дыбом волосы, охватывает дурное предчувствие. Я отталкиваюсь от стены и выпрямляюсь.

— В чем дело? — спрашиваю я, когда он подходит ко мне.

Он облизывает губы и прочищает горло.

— Мне нужно, чтобы вы пошли со мной, донна Греко.

За последние месяцы мы провели несколько приятных вечеров с Маццоне, и я еженедельно общаюсь с Нат, Сьеррой и Сереной. В его взгляде нет обычной теплоты, и он обращается ко мне официально, значит, это деловой разговор.

— Зачем? В чем дело?

— «Комиссии» необходимо срочно поговорить с вами.

Не обращая внимания на бешеных бабочек, порхающих у меня в груди, я сохраняю бесстрастное выражение лица и смотрю ему прямо в глаза.

— О чем?

Он неловко переминается с ноги на ногу.

— Я не имею права говорить.

— Это необычно.

— Такова ситуация.

Мы смотрим друг на друга, и у меня по спине пробегает зловещее чувство страха.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Возьму сумочку.

Лео идет за мной в дом, сохраняя молчание, пока я ставлю бокал с вином на кухне и беру свой сотовый и сумочку.

Мы выходим на улицу, где нас уже ждут два солдата из «Комиссии». На моей шее пульсирует вена, а кровь приливает к голове.