Клинок архангела (ЛП) - Сингх Налини

— Эй. — Эшвини заговорила тише, чтобы слышала лишь Хонор. — Я слышал, ты консультируешь Башню. Работаешь с Дмитрием?

— Я его ножом полоснула, — прошептала Хонор, а воспоминание об этом действии так и были чёрным пятном в сознании. Эш дико улыбнулась

— Похоже на тебя. Ублюдок, вероятно, это заслужил.

Глядя на свою лучшую подругу, Хонор начала смеяться, и это случилось впервые с тех пор, как Эш и Рэнсом вынесли её, избитую, израненную и истекающую кровью от такого количества укусов, что врачам пришлось поместить её в ванну с антисептиком, не желая пропустить ни одной раны, из той грязной ямы.

Не желая спать, Дмитрий стоял на балконе без перил перед Башней, когда тень крыльев пронеслась над ним, а затем опустилась вниз. Приземлившийся ангел была одновременно и нежеланным и желанным гостем.

— Фаваши, — поздоровался он, ожидая её визита. За продвижением Архангела следили с тех пор, как заметили в часе езды от побережья Бостона. — Ты пришла, захватить территорию Рафаэля, пока он на Дальнем Востоке? — Лицо Фаваши ничего не выражало, когда она сложила крылья цвета мягкого, изысканного крема.

— Мы оба знаем, что он сильнее меня, Дмитрий. А в его отсутствие, ты возглавляешь его Семёрку. Я бы сглупила, встань против тебя в бою.

Он фыркнул, хотя она была права. Его вампирская сила вкупе с интеллектом и опытом, когда дело доходило до боя, даёт уверенность, что ни один город под его присмотром не падёт. А этот город? Дмитрий присматривал за ним задолго до того, как он стал желанным для многих, и никогда не отдаст его врагу.

— То есть ты пришла потешить моё самолюбие? — промурлыкал он, хотя тон был таким же смертоносным, как лезвие ножа. — Мне жаль, но предпочитаю, чтобы меня ласкала не хладнокровная сука.

В её глазах блеснул огонь, а из пор просочился проблеск порочной силы, которая жила под маской прекрасной, элегантной и доброжелательной персидской принцессы.

— Дмитрий, я ещё Архангел. — В этом напоминании прозвучала нотка высокомерия, но затем Фаваши улыбнулась. — Я вела себя глупо, и вот что заслужила. Неужели ты никогда не простишь амбиции юной женщины?

Дмитрий уставился на неё, на архангела, который заставила Дмитрия на одно чёртово мгновение поверить, что он может выползти из бездны и снова выйти на свет. С роскошными каштановыми волосами и глазами того же сочного оттенка, с кожей цвета золота Персии и телом богини, Фаваши была королевой, которая вела себя именно так. Мужчины сражались и умирали за неё, поклонялись ей. Женщины видели в ней изящество, которого недоставало Микаэле, самой прекрасной из всех Архангелов, и потому служили с готовностью и преданностью, не понимая, что Фаваши так же безжалостна, как и остальные Архангелы.

— У каждой амбиции, — начал он, — есть своя цена.

Расправив крылья, словно желая подставить их ласкам ночи, Фаваши посмотрела на усыпанный бриллиантами ночной пейзаж Манхэттена.

— Такое потрясающее место, но такое грубое. Моя земля мягче.

— Человек может сгореть дотла в твоих пустынях, и его никогда не найдут. — Он не сомневался, что Фаваши похоронила немало трупов под крутыми песчаными дюнами. Хотя не в этом проблема, ведь Дмитрий сам так делал. Проблема в том, что Фаваши не только обманула его и заставила поверить, но и ждала, что он будет вести себя, как её личный сторожевой пёс-убийца, сидящий на поводке. Когда-то, очень-очень давно, в другой жизни, Дмитрия превратили в вещь, которой можно было только пользоваться. Но больше никогда. — Зачем пришла?

— Повидаться с тобой. — Простой ответ, но в голосе слышался мягкий, экзотический акцент, делавший слова приглашением. — Пусть прошлое остаётся там, где ему самое место. Я вновь буду соблазнять тебя.

— Нет. — Он схватил Фаваши за запястье, когда она подняла руку, чтобы коснуться его лица, и сжал так сильно, что сломал бы кости смертной женщине. — В последний раз, когда ангел пыталась меня соблазнить, — прошептал он, наклоняясь и касаясь губами её шеи, — я нарезал её на мелкое филе и скормил собакам. — Раньше Дмитрий соблазнял Фаваши… по крайней мере, она позволила ему поверить, что именно он руководит танцем. Единственную пользу, которую он извлёк из этого — больше никогда не ошибётся, поверив в сладкую женскую ложь. Пробежав губами по чувствительному краю её уха, Дмитрий наскоро втянул мочку, зная, что так она немного расслабиться, и одновременно потирал большим пальцем усиливающийся пульс на запястье. — Я наблюдал, как собаки ели то мясо, — пробормотал он, протягивая свободную руку и поглаживая дуги её крыльев в самой интимной из ласк, — и пожалел, что очень быстро её порезал.

Фаваши выдернула руку и отступила, но зрачки были расширены, а кожа покраснела.

Дмитрий улыбнулся и очень осторожно прикоснулся пальцем к быстро пульсирующей жилке на шее.

— Миледи Фаваши, тут есть кровать, если желаете, чтобы вас обслужили. — Она даже не вздрогнула от насмешливого тона, но, в конце концов, она — архангел. А вот в голосе звучало беспокойство, которое когда-то могло обмануть его, заставив поверить, что ей не всё равно.

— Дмитрий, ты стал совсем другим. Я не потерплю в своей постели такого мужчину.

— Жаль, я столько хочу сотворить с тобой. — И ничто из этого не имеет ничего общего с удовольствием. — Что же, — продолжил он, наигравшись, — расскажи истинную причину, зачем ты здесь?

Порыв ветра поднял прядь тёмных волос, которая скользнула по лицу Фаваши.

— Я сказала правду. — В профиль у неё безупречное лицо. Фаваши наблюдала за приземлением на нижнем балконе группы ангелов, которые сложили внутрь крылья, замедляясь. — У Рафаэля и Илии есть супруги, и они стабильны, в отличие от остальных членов Совета. Я решила, что пора и мне стать такой… И лишь ты показался единственным подходящим выбором. — Хладнокровный расчёт бессмертного. — Независимо от того, доверю ли я тебе, чтобы ты лёг в мою постель или нет, предложение остаётся в силе. Подумай, сколько власти придёт с положением моего супруга.

С этими словами она расправила крылья, которые он ласкал, когда она нагая выгибалась над ним, и взмыла с балкона.

Сделав звонок и удостоверяясь, что Фаваши проводят за пределы страны, Дмитрий повернулся к прохладным ночным ветрам, в которых были нити запаха Гудзона переплетённые с бешеным биением этого дикого, живого города из стали, стекла и сердца. Фаваши не понимала и, вероятно, никогда не поймёт. Дело в том, что Елена слишком слаба, чтобы быть супругой Архангела, но Рафаэль её любил. А Дмитрий, как лидер Семёрки не мог смириться с такой слабостью. Хотя смертным, которым он так давно был, любил женщину с большим ртом и раскосыми карими глазами… тот мужчина понимал, что значит глубоко любить, и что такая любовь своего рода прекрасное безумие.

Жар. Обугленная кровь. Крики. Слова, которые она должна понимать, но нет. Боль, жгучая, ослепляющая… но всё это одолевала тоска.

— Нет, нет, нет. — Вырванная из кошмара звуком собственного голоса, Хонор дотронулась до лица и утёрла слезинку. Это потрясло. В основном, после кошмаров о том подвале она просыпалась оцепеневшая от ужаса или её тошнило. Реже, она со злостью подскакивала, до боли стискивая оружие. С момента спасения она лишь не плакала, ни наяву, ни во сне.

Утирая влагу рукавом, чтобы избавиться от следов потери самообладания, она смущённо оглядела библиотеку. Пусто. Взглянув на часы, она поняла почему — пять утра. Эшвини и Демарко оставили её с Рэнсомом здесь после часа ночи, а примерно через час и Рэнсом ушёл. И она ему пожелала спокойной ночи, насколько помнила.

Сейчас же, схватив ноутбук и ксерокопии нескольких текстов, она направилась обратно к себе.

Комната всё равно казалась душной клеткой, и как бы Хонор ни устала, понимала, что уснуть невозможно. Решив, что Эшвини уже встала, так как охотница ушла после вызова охоты по местности, Хонор взяла сотовый телефон.