Д Гудвин - Десять писем
Немного позже я узнала смысл слов «кончать», «спускать», иметь «оргазм», но уже тогда, может быть инстинктивно, чувствовала, что Мария «кончает» при каждой нашей встрече. И когда она «кончала», судорожно извиваясь и дергаясь всем своим телом, я испытывала почти тоже состояние. Делала она со мной и другие очень стыдные вещи, в том числе, и это было незадолго до разрыва с ней, она пробовала натирать головку своего клитора о мой анус…
К сожалению, много позже, я узнала, что Мария была агентом — разведчиком Хаяси, что она проходила специальное обучение, изучала английский язык и совершенствовалась в французском языке, который уже тогда знала прекрасно. И еще я узнала, что она была любовницей Хаяси и с гостями не позволяла ничего того, к чему она особенно стремилась, а удовлетворяла их лишь каким-либо извращенным способом.
Из-за Марии и начались все мои неудачи. Как-то сидя одна в своей комнате, я начала перебирать свои старые, детские платья. Вдруг я почувствовала под руками какую-то бумажку, зашитую в подол моего старого платья. Чувствуя какую-то тайну, я лихорадочно, поспешно, распорола шелк и вынула бумажку. И в это мгновение дверь распахнулась и в комнату вошла Мария.
— Что это? Письмо?
— Да… То-есть нет… — прошептала я. — Просто бумажка.
Мария бросила на меня пронизывающий взгляд и тотчас ушла. Я схватила бумажку и прочла: "Хр.33. Рыба ушла. Ставьте сети и. К.Г. В тихой лагуне. Спросите "мирных людей".
Очевидно это была копия телеграммы, написанная отцом. Но зачем надо было ее зашивать? Во всяком случае, ее надо было быстро уничтожить. Я перечла записку еще раз, чтобы запомнить, зажгла спичку, сожгла бумагу и растоптала пепел на ковре.
— Где записка? — влетел в комнату Хаяси. — Ты слышишь?
Я молчала, он сильно сжал мне руку.
— Я ее сожгла, — призналась я и указала на пепел на ковре. Хаяси с силой ударил меня по лицу и вышел, хлопнув дверью. Щека у меня горела и постепенно глухая злоба начала наполнять все мое существо.
"Как?! Такая желтая дрянь будет меня бить по лицу?! Меня?! Француженку? Ну, ничего, я тебе еще устрою веселенькую минутку!"
Я достала длинную японскую шпильку для прически и спрятала ее в складках халата. До вечера меня никто не беспокоил, а вечером за мной пришли две девушки и пригласили меня с собой.
— Сегодня у нас важные гости, — сказали они, — и тебе придется поработать.
Уловив испуг в моих глазах они засмеялись:
— Не бойся, ты будешь прислуживать только за столом. Но тебя велели предупредить — никаких разговоров с гостями не заводи.
Со страхом, но и с немалой долей любопытства я пошла за ними в ту часть дома, где еще не была. Девчонка открыла одну из дверей.
— Иди туда, тебе скажут, что делать!
Я вошла и оказалась в большом холле, предназначенном, очевидно для оргий. Здесь были столы, широкие низкие диваны, а посередине, на черно-мраморном постаменте стояла скульптурная группа из двух голых женщин и одного мужчины. Я подошла поближе и обомлела! Одна женщина стояла на четвереньках, другая лежала под ней на спине и языком касалась половаых органов первой. Мужчина стоял на коленях и всаживал огромный член в задницу той, что стояла на четвереньках. Женщина, лежавшая на спине, рукой ласкала его яйца, принимая одновременно себе во влагалище средний палец руки другой женщины. В этой группе было столько динамики и живой страсти, лица участников этого коллективного совокупления были так выразительны, что я, знакомая с этим только теоретически, почувствовала, что-то вроде желания, какой-то приятный зуд в своих половых частях. Внезапно резкий голос вывел меня из этого состояния:
— Хватит любоваться, мадмуазель! Помогите лучше накрыть на стол!
Я обернулась. С зади меня стоял хозяин — толстый, маленький японец.
— Хаяси очень вами не доволен, мадмуазель. Если он еще раз напомнит мне о вас, то… для вас будут большие неприятности, не считая того, что вам придется обслуживать наших гостей наравне с другими девочками. А пока выполняйте вашу работу.
Я твердо решила никому не рассказывать о том, что было написано на бумажке. И надо же было, чтобы Мария увидела ее у меня. С такими невеселыми мыслями я вместе с другими служащими машинально носила посуду, накрывала на столы, ставила цветы в вазы. И вот все готово. Зажегся яркий свет. Послышался гонг. Где-то наверху послышался джаз. Двери раскрылись, вошли девочки, одетые в раскошные бальные платья, туфлях — «гвоздиках», украшенные в драгоценности. Во мне даже шевельнулась зависть, а они со сверкающими от возбуждения глазами и горящими щечками, весело смеялись и непринужденно болтали.
Вскоре вошли гости, с десяток пожилых, но очень элегантно одетых мужчин. Некоторые из них непринужденно расселись на диване, другие с интересом разглядывали скульптуру на мраморном постаменте, одобрительно посмеиваясь, третьи заигрывали с девочками.
Еще в самом начале я пристроилась в одном из углов между тяжелыми друпировками и меня почти не было видно, тем более потому, что эти части холла были, очевидно нарочно плохо освещены. Зато мне все было видно и я с любопытством наблюдала за происходящим.
Девочки с веселым шумом встретили мужчин, знакомились, кокетничали и присаживались за столики. Через некоторое время все освоились окончательно. Звенели бокалы, хлопали пробки. Стало шумно и весело. Мужчины сняли пиджаки и остались в белоснежных рубашках. Девочки разлеглись на диваны, выставив красивые ножки. Один из мужчин благовенно приник губами к ножке прелестной девочки-японки, а она, откинувшись на подушки, заливалась радостным смехом, все выше и выше поднимая свое платье и подставляя под поцелуи свое розовое тело. В другом конце холла, два приятеля целовали маленькие, упругие грудки девочки с длинными, светлыми волосами и прелестным белым личиком, которую я видела очень редко и почти не занала. Она была из другой группы. Девочка, охватив голову мужчин своими руками, смеялась от удовольствия.
Некоторые девочки уже сняли платья и сидели перед мужчинами в одних трусиках, а одна даже совсем голая. Немка Эльза, высокая белокурая девочка с тонкой талией и великолепными бедрами, забралась на стол и демонстрировала стриптиз, поражая всех удивительной гибкостью своего тела. Мужчины собрались вокруг стола, поощряя ее горячими возгласами. Каждому хотелось потрогать это великолепное девичье тело. Ее шлепали по ягодицам, гладили ляжки, пожирали взглядами. Раздевшись совершенно, она начала выплясывать такой сумасшедший канкан, что мужчины заревели от восторга, а она воодушевившись сама, делала самые непристойные движения, выставляя напоказ все сокровенные части своего тела. Постепенно ее движения стали более плавными и медленными глаза затуманились и она упала на руки одного из мужчин. Он быстро растегнул брюки и спустил их до колен. Подхватив девочку, он перенес ее на диван и поставил ее в удобную для себя позу, глядя на мраморную скульптуру. Подведя к ее заду свой огромно стоящий член он приготовился, чтобы всунуть его, а она чтобы помочь ему в его работе старалась как можно больше выгнуть нижнюю часть тела своего живота и приподняла ногу, которую рука мужчины незамедлила подхватить. По их положениям было видно, что их половые органы соединились и после нескольких бурных движений, член выскользнул… Вновь повторились движения обоих, усилия их… Вновь девочка поднимает попеременно то одну, то другую ногу… Оба покачиваются… Вновь страстное, но более осторожное движение обоих… Вновь новое резкое движение мужчины и член снаружи…
