Катори Киса - Турнир партнеров
Совы не было.
Он ждал до последнего, опоздав на завтрак на добрые полчаса, вглядываясь в затянутое тучами небо до рези в глазах.
Поспешно проглотив пару оладий и запив их почему-то совершенно безвкусным чаем, слизеринец почти бегом бросился обратно в коттедж.
Хедвиг по-прежнему не было.
На тренировку он тоже опоздал. Маккман ничего не сказал, лишь удивлённо посмотрев на поджатые губы своего ученика, хмурый взгляд и сжатые кулаки. Сегодня они оттачивали выученные вчера Режущие Заклинания, и Драко, казалось, поставил себе цель побить все рекорды по промазыванию мимо мячиков и медлительности реакции, хотя требовалось от него всё в точности наоборот: каждое новое заклинание им необходимо было отработать до такой степени, чтобы справляться с почти непрерывным градом мячей, сыплющихся им на головы. Рассердившись на себя, Малфой решительно сосредоточился на Задании, и у него даже стало получаться, когда вдруг раздался громкий, полный ужаса крик, к которому немедленно присоединился пронзительный женский визг. Обернувшись, слизеринец успел заметить лишь спину стремительно выбегающего с Полигона Маккмана с Дереком на руках. Он повернулся к Флёр и увидел её стоящей на коленях перед кровавым пятном, расплывающимся на истоптанной земле. Девушка спрятала лицо в ладонях и как-то тихо, страшно выла на одной ноте, раскачиваясь взад-вперёд. Драко моментально забыл про своё отношение к ней и сделал то, что на его месте сделал бы любой нормальный человек: он бросился к Делакур и обнял её за плечи.
- Что случилось? - спросил он, чувствуя, как сжимается сердце от тревоги.
В ответ Флёр разрыдалась.
- Я не хотела!! Не хотела! Это случайность! - всё повторяла и повторяла она между всхлипами.
Малфой примерно понял, что именно произошло, и теперь разрывался от желания немедленно узнать, насколько сильно пострадал Дерек, и понимания, что нельзя бросить девушку в таком состоянии. Именно в этот момент в дверях появился высокий, мускулистый мужчина.
«Точнее, парень», - поправил себя Драко, когда тот подошёл поближе.
- Флёр! - выдохнул незнакомец, кинувшись к замершей при звуке его голоса Делакур.
- Виктор! - она бросилась к нему на шею и что-то быстро заговорила по-французски, спрятав мокрое от слёз лицо у него на груди.
- Побудь с ней! - бросил Драко, вставая, но его, кажется, не услышали.
Никогда Малфой ещё не бегал так быстро. В мгновение ока он очутился в Больничном Корпусе, в дверях которого столкнулся с бледным Маккманом.
- Что с ним? - выдохнул слизеринец.
- Всё в порядке, только крови очень много потерял, - впервые Эдгар видел блондина таким: взъерошенным, запыхавшимся, с горящими от беспокойства глазами.
- Слава Мерлину… - прошептал слизеринец и устало привалился к стене. - Так что всё же произошло? У Делакур истерика, она ничего не объяснила.
Маккман усмехнулся про себя, отмечая, как быстро вернулась на красивое лицо привычная непроницаемая маска, немедленно спрятавшая большинство эмоций хозяина. А их было немало: парень определённо очень волновался за мальчика, был раздосадован поведением девушки и горел желанием поскорее получить ответ на свой вопрос. За эти несколько минут холодный и неприступный Малфой открылся Эдгару совершенно с другой стороны. Впрочем, это не стало очень уж великим открытием: мужчина давно подозревал, что за ледяной стеной прячется страстная, жизнерадостная натура, но всё равно был приятно удивлён, обнаружив доказательства своим предположениям.
- Флёр на руку упал мяч как раз в тот момент, когда она произнесла Заклинание, девушка дёрнулась, и оно угодило в Дерека, практически отрезав ему руку. К счастью, такого рода повреждения лечатся мгновенно опытным врачом, но опасность представляет очень быстрая потеря крови. С Дереком всё в порядке, он проспит ещё примерно час под действием Усыпляющих Чар, но до вечера ему лучше полежать в постели и попить Кроветворящее Зелье, - почувствовав, что Драко совсем успокоился, Маккман обеспокоенно спросил. - А как Флёр?
- Я оставил её рыдающей в объятиях Крама, но надеюсь, она уже успокоилась.
Драко чувствовал, что от всего пережитого у него слегка дрожат колени. Ужасно хотелось присесть, но Эдгар решительно двинулся к Полигону, и ему ничего не оставалось, кроме как двинуться за ним.
Делакур действительно успокоилась. Точнее, перестала плакать, скукожившись в кольце рук своего Партнёра. Едва Маккман вошёл в здание Полигона, она вскочила на ноги, выкрикивая разрывающий всё это время её сердце вопрос:
- КАК ОН??
Эдгар поспешил успокоить девушку, и та снова залилась слезами, видимо, от облегчения.
Никто, кроме стоящего в дверях Малфоя, не заметил тоненькую фигурку, скользнувшую внутрь здания, пока не раздался звонкий и несколько недоумённый девичий голосок:
- А где Дерек?
* * *
- Чёрт, Арчи, ну почему я не могу отправиться прямо сейчас??
Уже четвёртый раз за утро Гарри задавал этот вопрос, на который Инструкция упрямо отвечала: «Ещё не время», «Имей терпение» и «Спокойствие, главное - спокойствие!».
«Гарри, я уже сказал, у них Тренировка, ты только помешаешь. Поедешь после обеда».
- Я мог бы тихонечко посмотреть в окошко! - упрямо заявил Поттер.
«Там нет окон!»
- Тогда в щёлочку двери…
«Тебя бы заметили»
- Чёрт, просто посидеть снаружи, прислонившись к стенке!
«Ага. Ровно пять секунд, да?»
Гриффиндорец со стоном повалился на свою кровать (палатка ещё вчера вечером была аккуратно упакована, так же, как и все остальные вещи), обнимая лежащего там Меркуцио.
- Нет, ну ты видишь, какой он гадкий? - пожаловался он тигрёнку, но так как сейчас Поттер был человеком, тот не понял его.
- Ты видишь, какой он гадкий? - прошипел тогда он на серпентаго, обращаясь к свернувшемуся в террариуме Гремучнику.
- Кто? - удивлённо переспросила змея, но гриффиндорец не удостоил её ответом.
- Ты видишь, какой он гадкий? - в третий раз спросил он, теперь уже у крайне недовольного Коспера, пытающегося всеми правдами и неправдами открыть дверцу своей транспортировочной клетки.
- Мяяяуууу! - возмущённый вопль был ему ответом.
Гарри оставалось только ждать…
* * *
Драко честно старался есть и слушать, что говорят другие, но получалось плохо. Был уже обед, на котором присутствовал и Милторн тоже, который заявил, что прекрасно себя чувствует, и вынудил Маккмана разрешить ему поесть со всеми. Теперь он сиял, как новенький галлеон, то и дело бросая восхищённые взгляды то на свою Кати, то на Виктора Крама. Последний говорил немного, больше смотря в свою тарелку и на радостно улыбающуюся Флёр. Больше всех говорила Вербер, но это нисколько не напрягало, так как у девочки оказалось замечательное чувство юмора и прирождённый талант рассказчицы. В другое время Малфой с удовольствием пообменивался бы с ней остротами и расспросил о её школе, но сейчас все его мысли занимал лишь один вопрос: «Где Гарри?».
