Ее дикие звери (ЛП) - Бали Э. П.

— Доброе утро, мисс Аквинат, — говорит он, протягивая руку.

Я неловко пожимаю ее.

— Доброе утро.

— Я Джордж Фонтейн, ваш адвокат. Я хотел бы обсудить пару вопросов, прежде чем мы войдем. Вы не возражаете?

Мой взгляд скользит к Лайлу, но выражение его лица непроницаемо.

— Конечно, — тихо говорю я. — Благодарю вас, мистер Фонтейн.

Глава 50

Коса

Tот факт, что сегодня я занимаю место в Совете, просто смехотворен.

Однако обычный обладатель кресла морского обитателя не откликнулся на вызов, а поскольку я единственный морской зверь в штате, старые законы, которые они не могут игнорировать, гласят, что мне здесь место. Несмотря на то, что я заключен в Академии Анимус и они пытались сделать все возможное, чтобы обойти правило, им ничего не оставалось, кроме как вызвать меня на суд над Аурелией.

К счастью, моя попытка похищения Аурелии осталась незамеченной. Коррупция во всей ее красе. Если бы Мейс Нага думал, что я проголосую против него, он, возможно, приложил бы больше усилий, чтобы меня убили. По словам моих информаторов, после того, как он заберет Аурелию, его конечной целью будет удаление всех партнеров Аурелии из мира живых. Он знает о троих из нас, но не о личностях двух других. Они так хорошо прятались, что, полагаю, стали и сами забывать, чьими сужеными являются.

Это скоро изменится.

Увы, наш маленький кровавый договор на данный момент избавил меня от неприятностей.

Я пожимаю руки другим членам Совета, обмениваюсь любезностями и стараюсь как можно меньше говорить. Члены королевских семей анималия обычно оставляют меня в покое, опасаясь, что я их прочитаю, но это напрасные усилия.

В Совете Зверей семь мест, и место морского зверя — единственное, которое не является постоянным или не подлежит избранию, поскольку среди них нет достаточно здравомыслящих, чтобы проголосовать.

Также здесь занимают места регенты каждого из главных Дворов: драконьего, кошачьего, псового, пернатого и морского. Тигры получают свое собственное место, и они оставляют одно-единственное место для младших Дворов, за которое идет постоянная борьба. Последние двадцать лет Мейс Нага удерживал его для змей.

Первым ко мне подходит регент-дракон. Король Флорес Дракос немного похож на Ксандера: длинные черные волосы, миндалевидные глаза с поразительно зеленой радужкой. Он носит темно-зеленый костюм, и в свои пятьдесят пять все еще является силой, с которой нужно считаться, и будут считаться еще пятьдесят с лишним лет.

— Коса, — грохочет он, протягивая мне руку. Сомневаюсь, что он будет настолько вежлив со мной, если узнает, что я звездный брат его сына. Мне с трудом удается подавить желание размозжить его кулак в фарш.

Абло Обон подходит с ухмылкой и с энтузиазмом пожимает мне руку. Африканский львиный король всегда был наименее коррумпированным из всех регентов, но и не гнушается одной-двумя старыми сделками. Он великолепен в белом костюме и массивных золотых кольцах на пальцах, длинные черные дреды стильно подхвачены золотыми украшениями на концах. Он может быть одним из членов Совета, который на самом деле проголосует в пользу Аурелии.

Другой могла бы быть матриарх-волчица, королева Лунисса Темноклычная, в длинной струящейся юбке и свободной фиолетовой блузке. Три длинных ожерелья в виде полумесяцев позвякивают, когда она приближается ко мне с отчужденной улыбкой на круглом лице. Волчица наклоняет голову, вежливо прося проникнуть в мои мысли. Я ей позволяю.

— Луна шепчет о многом, Коса Харкорус. Рада снова видеть тебя на суше, — ее голос нежен, как океанский бриз.

Я почтительно склоняю голову.

— Луна всеведуща, ваше Величество.

— Истинно так.

Королева Ирма Златокрылая задирает нос, уловив наше телепатическое общение.

— Мистер Харкорус, — резко говорит она. — Очень приятно.

Ее тон говорит о чем угодно, но только не о приятных чувствах, однако она профессионально пожимает мне руку. Пространство вокруг нее мерцает красным и жжено-оранжевым, так что я знаю, что она не в восторге от моего участия в бизнесе Полупернатого. И от других моих предприятий.

— Взаимно, — мурлычу я.

Она вздрагивает при звуке моего голоса, не сумев совладать с собой.

Наконец, я жму руку регенту, который занимает место объединенных малых Дворов. Руку покалывает от узнавания, когда Мейс Нага молча пожимает мою ладонь, окидывая меня надменным взглядом. Моя кровь пульсирует при этом напоминании, и наполненные тенями глаза Змеиного Короля вспыхивают.

— Акула, — заявляет он.

— Король Змей, — отвечаю я.

Мы с Мейсом притворяемся, что не знакомы, на самом деле мало кто знает, что мы с братьями были на пожаре Полупернатого.

Не имеет значения, что его дочь замешана в этом убийстве или в какие злонамеренные игры играет Змеиный Король, Совет следует Старым Законам, а регенты яростно отстаивают свои права на место в Совете. Как бы это не выглядело с этической точки зрения, Мейс имеет полное право высказаться сегодня по этому делу. В конечном счете, двое из нас за этим столом знают правду о том, что произошло в ночь, когда особняк предполагаемого бывшего мужа Аурелии сгорел до тла.

Против Аурелии будут отданы как минимум три голоса, не считая моего. Но сила Абло теперь пульсирует кроваво-красным пятном, когда он смотрит на Мейса, и я понимаю, что у них сделка. Ему заплатили или вынудили проголосовать против нее. Итак, получается четверо.

Занимая место за длинным столом, я осторожно принюхиваюсь к своему стакану с соленой водой в поисках яда.

К счастью для них, ничего нет, и я оглядываю комнату, чтобы посмотреть, кто еще пришел. Один или два духа парят вокруг сидящих, но они меня не интересуют.

Клюв сидит с людьми Полупернатого. Он будет давать показания как охранник и тоже притворяется, что мы не знакомы, хотя на самом деле он работает на меня последние четыре года. Поначалу даже Дикарь и Ксандер не знали, что Клюв был моим двойным агентом. Орел — умный парень, а это значит, что он сохранит преданность мне любой ценой.

За исключением того факта, что он воспылал страстью к Аурелии. Хотя я вряд ли могу винить его или других неспаренных анимусов, которые пялятся на нее. Она потрясающая девушка, и они чувствуют, что в ней есть что-то необычное. Звери от природы тянутся к регинам, особенно если они еще свободны. Поэтому мне приходится сдерживать свое иррациональное желание сворачивать шеи во время занятий.

Мои мысли возвращаются к вечеру пятницы, когда я пометил ее своими зубами. У нее есть уникальная власть надо мной, и это опасно. Она имеет влияние на всех нас, и это уровень силы, которым не должен обладать ни один зверь.

Рядом с Клювом сидят вдовы Дирка Полупернатого и куча других самцов и самок — дальние родственники и племянники. Некоторые из них мрачно поглядывают в мою сторону, вероятно, с ненавистью из-за того, что я отнял у них любое возможное наследство. Сторона обвиняемой пуста, если не считать нескольких репортеров и художника, который нарисует Аурелию для «Ночных новостей».

Входит Лайл в сопровождении своего личного адвоката Джорджа Фонтейна. На шаг позади них идет Аурелия. Под ярким светом зала суда время, кажется, замедляется, когда мои глаза устремляются на нее с хищной проницательностью, которую моя акула проявляет только рядом с нашей региной.

На ней аккуратное светло-голубое платье, макияж безупречен, хотя я все еще вижу темные круги под глазами. Я рассматриваю каждую идеальную черную ресничку, покрытую тушью, припудренный изгиб царственного носа, изящные темные дуги бровей, нежные линии подкрашенных губ. Она немного размазала блеск, то ли из-за поездки, то ли от нервозности, но это единственный недочет.

Ее изящная шея, уши и запястья сверкают удивительными аксессуарами, и я знаю, что они были куплены не самой Аурелией. Сила, которую я ощущаю в них, так же знакома мне, как и моя собственная, и мой анимус поднимается на поверхность, осознав это.