Шайла Блэк - Соблазни меня тьмой (ЛП)
— Так не может продолжаться, — предостерег он, — вы должны работать вместе, выстраивать доверие, знать, что у каждого из вас за спиной друг, по крайней мере, на поле боя. Иначе вы будете не в состоянии одолеть Матиаса.
Айс и Брэм перекинулись быстрыми взглядами, но кивнули. И, к счастью, заткнулись. Все вместе они покинули столовую.
***
Огромные окна поместья открывали вид на темную ночь. В конце длинного коридора Брэм распахнул двойные двери. То, что когда-то было бальным залом, теперь преобразовали в комнату для вечерних занятий. Каждый светильник в гигантской комнате ярко горел. Слуги перенесли все оборудование внутрь. Оружие и защитное обмундирование было свалено на элегантный ковер. И в центре всего бедлама стояла Оливия, беседуя со своим отцом.
Как подлому ублюдку стало известно, где их найти? И кто пригласил его внутрь?
Мужчина в возрасте держал, поглаживая, ее руку, но в его осанке ощущалась острая потребность. Даже на расстоянии Маррок мог различить его торопливое бормотание. Ричард заметил его и тут же замолчал, его лицо стало непроницаемой маской. Ах, то самое чувство вины. Оно было таким сильным, что воин мог чувствовать его запах. Едкий. Раздражающий. Каждый защитный инстинкт вырвался на поверхность, Маррок пересек комнату большими шагами. Когда он приблизился к Оливии, то обнял ее и притянул к себе. Маррок уставился на незваного гостя.
— Ричард Грей, тебя сюда не приглашали.
— На самом деле, приглашали, — отрезала Оливия, — Сабэль и я.
Итак, она впустила Иуду в свое убежище. Вдруг это было свидетельством более глубокого предательства, продуманного для того, чтобы заслужить одобрение этого ублюдка?
— Оливия позвонила мне, чтобы убедиться, что я пережил нападение Анарки. Я был рад удостовериться, что моя дочь не пострадала.
Маррок сощурился, оглядывая на свою женщину.
— Как видишь, я защитил свою пару. В то время, как ты… что? Исчез? И был готов позволить Анарки захватить твою дочь?
— Прекрати! В прошлом он помог воспрепятствовать Анарки, обманом отправил Матиаса в изгнание с большим личным риском, потому что так было правильно, — возразила Оливия. — Я прочла об этом.
Она схватила книгу с соседнего стола, отодвинутого к стене.
— Почему бы тебе не сделать то же самое?
— Я знаю, как для тебя выглядит все произошедшее, — начал Ричард, — но, клянусь, я не в союзе с Матиасом. Ты хоть понимаешь, как сильно он хочет моей смерти?
Маррок заворчал:
— Я подозреваю, что они будут держать тебя в живых до того момента, пока ты не приведешь их к Дневнику Судного Дня.
— Я глубоко сожалею, что когда-то был частью Анарки. Все, чего я сейчас хочу — узнать свою дочь. Пожалуйста, разгляди причину. Матиас будет искать ее здесь. Он точно знает, кто бился рядом с тобой, так что он поймет, где ты скрываешься.
Брэм фыркнул.
— С удовольствием посмотрю на его попытку войти.
— Ему лучше знать, — заверил Ричард, — Он найдет более тонкий способ. Будьте уверены, он найдет его. Ему нужна книга, и он верит, что Оливия сможет ее открыть. Отпусти девочку со мной. Я знаю, как ее защитить. Ей не следует быть…
— Нет!
В голосе Маррока ревела ярость. Пока Грей был полон решимости разлучить воина с его парой, он не был обязан отцу Оливии даже малой каплей вежливости. Маррок схватил Ричарда за горло, протащив его через всю комнату и прижав к стене: — Как ты смеешь приходить сюда, когда одно твое присутствие уже является угрозой? Когда Анарки могут быть поблизости? Ты глупец, если хоть на секунду поверил в то, что я отпущу ее с тобой.
— Она моя дочь.
— Она моя женщина. Попытайся разлучить нас еще раз, и я сломаю каждую косточку в твоем теле и буду делать это с широкой улыбкой на лице.
— Если Грей захочет, — прошептал Брэм, — он может вырвать твои внутренности с помощью заклинания.
— Не раньше, чем я выбью пару кусков черепа из его головы.
Стоявший неподалеку Шок рассмеялся.
— Врежь ему. Я знаю все о мистере Грее от своих братьев. Сообразительный ублюдок, который бросил Анарки, когда они оказались в глубоком дерьме. После предательства своего босса трус убежал и скрылся, как крыса в норе.
Это звучало в точности, как мысли Маррока. Он ведь сразу невзлюбил Ричарда Грея.
— Отпусти моего отца, — настаивала Оливия, — немедленно.
Девушка была в ярости. Тот факт, что она отказывалась видеть в мужчине потенциальную угрозу, снова и снова приводил его в бешенство. Тем не менее, Маррок, вздохнув, отпустил шею ее отца. Грей откашлялся и потер горло, с достоинством принимая отвращение своего «зятя».
— Он пытается защитить меня тем же способом, что и ты, — кричала Оливия. — И это мой выбор.
Его обожгло удивление от ее слов.
— Ты хочешь уйти с ним?
— Нет, здесь мы в безопасности. Я знаю это. Я просто хочу, чтобы ты выслушал.
— Как только он прекратит пытаться нас разлучить.
— Отец разговаривал со мной о дневнике. Он знает вещи, которые могут оказаться полезными, а твои попытки отделаться от него не помогут вашему делу.
Маррок метнул яростный взгляд на Грея.
Ричард произнес: — Книга не открывается, верно?
Воин безмолвно оценивал изобретательность волшебника. Его нутро подсказывало ему, что мужчина обладает информацией. И если он так желает, Маррок сыграет в игру Грея.
— Да, все правильно.
— Потому что, согласно трудам моей прабабушки, артефакт имеет ключ и требует кого-то особенного, чтобы его открыть.
— Кого?
Грей пожал плечами.
— Помимо всего прочего, Моргана была загадочной.
— Один из моих знакомых профессоров по истории назвал дневник объектом женского благоговения. Я кое-что прочла сегодня, и это позволяет мне думать, что книга будет мощнее именно в руках женщины, — сказала Оливия своему отцу. — Это правда?
— Записи Морганы никогда не говорят напрямую, но все выглядит так, будто она создала мощный артефакт только для представительниц слабого пола. Есть вероятность, что его магия сработает только в руках женщины Ле Фэй.
— Как я?
— Воистину.
— А есть еще другие женщины из рода Ле Фэй?
Ричард покачал головой. Оливия присвистнула.
— Это многое объясняет.
— Расскажи мне о ключах, — рявкнул Маррок на Ричарда. — Они у тебя есть?
— Когда я был молод, моя мать умерла. Вы видели ее картины?
Глаза Оливии широко распахнулись, и Маррок понял, что она вспомнила картину с изображением женщины с символом на шее, который был отражен и на титульной странице Дневника Апокалипсиса.
