( Не) мой профессор (СИ) - Анкай Виктория

- Так и как у вас вообще завертелось? Когда?! - Ника так была возбуждена, задавая вопросы, что непроизвольно схватила меня за руку, и я чуть не облилась вином. Шикнула на нее, отодвигаясь, отвела глаза, закусив губу. Не то, чтобы мне сложно было врать, но в нашей официальной версии с Андреем настолько все не сходилось... - Да, мы...Давно... Ну знаешь, встречались иногда, - неопределенно передернула плечами, - Но скрывали. Андрей не хотел, чтобы кто-то знал, я тоже. А с матерью поругалась, наткнулась тогда на него в клубе, он предложил пожить у него, и... Вот, - беспомощно развела руками, заканчивая свой сумбурный рассказ. Баева нахмурилась, явно пытаясь в своей не очень умной голове сопоставить факты. - Так он с тобой Регинке что ли изменял?- ее тонкие брови полезли вверх. - А они разве встречались?! - мгновенно ощерилась я. - Ну как бы... - Он ее как бы трахал, когда придется, и все. - Так и тебя, получается, - бесхитростно выдала Баева, вызывая у меня жгучее желание запустить в нее бокалом. Но вместо этого я поджала губы и налила нам еще, а затем подвинула поближе тарелку с сырной нарезкой. Молча чокнулись. Я принялась жевать, думая, что может зря я наплела про то, что между мной и Андреем было что-то до клуба. Но ведь тогда возникли бы неудобные вопросы, почему Андрей меня к себе жить потащил, да? Боже, как это все тяжело... - И что? Вот прямо реально заявление подали? Или Жаров прикалывается как обычно? - Ника снова стала засыпать меня вопросами. - Да, вот так. Не знаю, просто захотелось и все. Прикинь, у меня ведь даже паспорта с собой не было, - я невольно улыбнулась, вспоминая тот день и свои ощущения, - Я же из дома в чем была, в том и ушла. Нашли с Андреем копию на почте, распечатали, там в ЗАГСе он наплел с три короба, ну ты знаешь Жарова, - сказав это, я сама удивилась, сколько самодовольства и гордости прозвучало в моем голосе. Впрочем, явная зависть на лице Ники говорила о том, что я хвастаюсь таким женихом совершенно не зря. Интересно, знала бы она его получше, так же бы смотрела? Наверно...- Он еще денег сверху дал, - продолжила я рассказ, - И нам назначили дату. На роспись только надо будет, понятно, с паспортом прийти. - Свадьбу большую будете делать? - с придыханием поинтересовалась Баева, ставя кулачок под пухлую щеку и наливая нам еще, а затем отставляя непонятно когда успевшую опустеть бутылку. - Нет, мы решили, что распишемся одни, не позовем никого, - рассеянно ответила я, встав со стула, чтобы достать из кухонного шкафа еще одну бутылку. Сжала тонкое стеклянное горлышко и глянула на часы на духовке. Еще полчаса, и начнут стекаться гости. И сколько не гони от себя предательские мысли, а все равно охватывал нервный мандраж. Надеюсь, Андрей знает, что делает, приглашая к нам в дом своих отморозков - приятелей. Или он даже не думал, чем это может обернуться??? Зная Жарова, я бы не удивилась... Мой придурок... Лучше напьюсь, да... Поставила со стуком на кухонный островок белое вино. Уселась обратно на стул и взялась за штопор. - А почему не будете? - расстроенно протянула Ника, - Неужели папашка денег на банкет не дает? - Да, мы и не спрашивали,- фыркнула я, вытягивая пробку, - Просто видеть никого не хотим. И... Скорее всего улетим куда-нибудь...- покраснела немного от того, что это выдумала на ходу. Лететь мы никуда не собирались, но глаза Баевой напротив так восхищенно и одновременно горестно блеснули, что мне уже было не остановиться. Конечно, сама по себе заграница не могла вызвать у Ники, такой же мажорки как Жаров, такие эмоции. А вот море в сочетании мужиком...

Боже, мне никогда никто не завидовал! Оказывается, это пьянит... - В Турцию или... На Бали... - Круто, - шмыгнула носом Баева. - Ага, - кивнула я и залпом осушила свой бокал. Алкоголь уже почти не чувствовался на языке, зато ощутимо бил в голову, туманя мозг и расслабляя тело. Покосилась на часы. Скоро придут. Налила еще. - А что мать сказала? - продолжила пытать меня Баева. - А ничего, она пока не знает, - заулыбалась я, поднимая вверх бокал и чокаясь с Никой, - За родителей, ахахах! - Ну вы даете! Она хоть знает, что ты тут?! - у Баевой мои ответы вызывали дикий восторг. - Неа,- я качнула головой, отпивая, - Вообще так и не общались еще... У нее своя жизнь. Пусть ей живет, - говоря это, я продолжала улыбаться, но внутри неприятно кольнуло. Она там с Эдиком, да? Бля, плевать на них. Пусть подавится! - Ой, а ты тогда не знаешь наверно, что тут позавчера было! - протянула Ника, делая круглые глаза, - Мать твоя приехала в универ с каким-то мужиком и он при всех математику навалял! И тут я поперхнулась. Что? Баева неуклюже подскочила со своего стула и принялась нещадно лупить меня по спине. Я кашляла, уворачивалась от ее не по-женски тяжёлых рук и одновременно пыталась переварить услышанное. - Что ты чешешь? Какой математик? Какой мужик? Подрались? Из-за матери??? - Да я думала, тебе лучше знать какой мужик. Смурной такой, седой, коротко стриженный, рожа пропитая, загорелый.... - Дядь Гриша? - охнула шокировано я. - Откуда я знаю! - психанула Ника. - Куртка потертая такая, черная. - Ага, - Ника активно закивала, очевидно, ожидая пояснений. Но у меня их не было. Я сама не врубалась ни во что... - Да это сосед наш...- лишь вслух пробормотала, - И что вот... Прямо с математиком? А не...- чудом успела прикусить язык, пока с него не сорвалась фамилия Савицкого. Черт... Так мать... Не с ним???? - Да мы тоже не поняли ни хрена. Видать, терки какие-то... Я ее уже не слушала. Внутри тоскливо задрожало. То есть... они не вместе, да? И я зря так страдала? Я... Не успела додумать. Входная дверь распахнулась настежь, и в квартиру буквально ввалилась целая толпа. Будто в фильме резко сменили кадр. Вот только что была напряженная ночная тишина, и хоп - вы уже на безумном карнавале. Шумном, диком, пьяном. Знакомые и не очень лица замелькали по всей квартире. Поднялась страшная суета. Смех, крики, приветствия. И посреди этого хаоса Андрей. Мгновенно нашел меня взглядом, пошел навстречу, на ходу небрежно скидывая куртку и забыв разуться. Пряча руку за спиной. - Привет, ебанутая невеста, - криво улыбнулся, подходя вплотную. И водрузил мне на голову венок из белых живых роз. Резко притянул к себе и смачно, при всех поцеловал в губы, пошло толкая язык в рот. Вокруг заулюлюкали, захлопали, а я еще там была, в своих мыслях. Эдик не с матерью, да? Андрей, поняв, что не отвечаю, отшатнулся, пытливо посмотрел в глаза. Сжал челюсти до хруста. - О чем болтали, девчонки? - спросил будто у Баевой, а смотрел на меня. - Да про драку в универе, слышал? Что новый мужик ее матери математика избил. Лера говорит, сосед их, - охотно отозвалась Баева. - Слышал, - дернул губой Андрей. И взгляд стал колючий. Сука, он понял. Своим этим звериным чутьем. Как всегда! И так смотрел теперь. Страшно. Мне реально стало страшно. - Андрюш, - всхлипнула, ловя его руку и крепко сжимая. Выдернул, улыбнулся от уха до уха, а взгляд безумный, ледяной. Бля, только не сейчас, не при всех! Попыталась обнять его. Будто не понял и уже отошел. - Что, веселимся, да?! - громко заорал на всю квартиру. Все довольно загудели! - Класс, давайте нажремся! - Да!

41. Лера

Когда Андрей говорил мне, что всем будет плевать на еду и закуски, он, оказалось, ни капельки не соврал. Какое чинное застолье с сервировкой стола? Эта толпа бухих уже неандертальцев все смела в миг. А что не смела, то растащила по углам. Вперемешку с разграбленными грязными тарелками на обеденном столе возвышались непонятно чем заправленные дымящиеся кальяны, музыка из колонок долбила так, что у меня прыгали внутренности, а на широченный балкон выйти покурить можно было только вдвоем из-за принесенных и оставленных там ящиков с алкоголем. Такое разнузданное веселье я видела разве что в американских фильмах, но там обычно все происходило в шикарном отдельно стоящем доме, а не в евро-двушке в элитном жилом комплексе. Несколько раз к нам заявлялись соседи, но Жаров картинно извинялся за шум, объясняя, что у нас праздник, впихивал им в руки купюры в виде компенсации, и они уходили ни с чем. В конце концов, на улице ещё стоял день. Наверно надеялись, что к ночи мы угомонимся. А вот я совсем не была в этом уверена... В нашем тесном, обычно рассчитанном только на двоих мирке, а сегодня набитом людьми, было не протолкнуться.