Босс преступного мира (ЛП) - Стоун Пайпер

Я одновременно с восхищением и ужасом наблюдала, как он снял запонки, положив обе на прикроватную тумбочку. После запонок он расстегнул рубашку наполовину, прежде чем засучить оба манжет, пока не обнажились предплечья и локти.

Его руки были покрыты татуировками. Не такими красивенькими, как розочки и сердечки с именем. Нет, у него был набит кинжал и череп с чем-то похожим на змею, выползающую из пустой глазницы. Как это подходит для человека-зверя.

— Позволь уточнить. Это всё из-за того, что группа девушек из женского общества попыталась устроить тебе дедовщину? — спросил он, его тон полностью изменился. Глубина его голоса была похожа на растаявший шоколад, которым побрызгали на мою кожу.

— Да. Как я уже говорила, я не лгу. По крайней мере, обычно. Я просто… Просто отпусти меня. Мне всё равно, кто ты.

Или кого ты там собираешься убить.

Он покачал головой, снова бормоча себе под нос по-французски.

— Что ты сказал? — спросила я, хотя тон моего голоса был более требовательным, чем я намеревалась.

Он подошёл к краю кровати, положив обе руки по обе стороны от моих ног. Когда он наклонился, я была уверена, что он снова собирается меня поцеловать, и, поскольку я не могла лгать самой себе, я хотела, чтобы он это сделал. Меня целовали и раньше, но то были мальчики. А он был настоящим мужчиной.

— Vous êtes une jeune femme difficile, rafraîchissante, stimulante qui demande de la discipline. Другими словами, я сказал, что ты трудная, освежающая, бросающая мне вызов молодая девушка, которой требуется наказание.

— Это несправедливо.

— Тот, кто сказал тебе, что жизнь справедлива, был дураком, cherie (прим. — фр. [шэри] — дорогая). Жизнь такая, какой мы её делаем, основываясь на решениях, которые мы считаем абсолютно необходимыми. Ты же сделала неправильный выбор.

— Рэйвен. Не называй меня принцессой, или cherie, или как-то ещё.

— Да, так ты мне сказала. Твоя фамилия? Мне нужно знать.

Боже мой, этот мужчина слишком настойчив.

— Рэйвен Картье. Да, как у ювелира. Но она настоящая.

Он поднял голову, изучая мои глаза, делая глубокий и прерывистый вдох. Боже, этот человек похож на тёмного бога, в нём столько гнева, что я уверена, он вот-вот взорвётся. Тьма омрачила его великолепные черты, его челюсть сжалась, как будто он мне не поверил. Или, может быть, ещё хуже.

— Как ты сказала? — спросил он, его голос был почти неузнаваем.

— Меня зовут Рэйвен Картье. Я идиотка, раз нахожусь здесь. Тем не менее, я не лгу. Клянусь тебе. Я почти закончила университет, решив вступить в дурацкое женское общество, очевидно, это ужасное решение, о котором я сожалею.

Он тихо усмехнулся, отводя взгляд на несколько секунд. Выпрямившись во весь свой рост, по крайней мере, шесть футов четыре дюйма (прим. — 195 см), он медленно расстегнул ремень.

— Действительно, очаровательно.

— Что это значит?

— Это значит, что тебе всё ещё нужно поплатиться за свои грехи.

Я с ужасом наблюдала, пока наступали стадии неверия.

— Подожди. Подожди. Что ты делаешь? — я окаменела, дрожа как осиновый лист.

— Я определился с твоим наказанием, cherie. Я собираюсь отшлёпать тебя, как плохую маленькую девочку, какой ты и являешься.

— О, нет, ты не сделаешь этого.

Он придвинулся ближе, наклоняясь, как делал ранее, его глаза горели тёмным голодом, который одновременно возбуждал и пугал меня. Даже то, как он позволил своему взгляду спуститься по всей длине моей шеи к лифу платья, медленно опускаясь к моим обнажённым бёдрам, совершенно отличалось. Как будто этот жестокий мужчина решил заявить на меня права.

— Давай посмотрим на эту ситуацию в перспективе. Тебя с поличным поймали на краже у меня. Доказательство этого было надето на тебя. Ты не раз солгала мне. Теперь же ты говоришь мне, что причиной этого была нелепая дедовщина. Затем ты решила, что дать мне пощёчину и сбежать было в твоих интересах. Я что-то упустил?

Я проглотила комок в горле, осознав, что у меня кружится голова из-за учащённого пульса.

— Мои друзья придут за мной.

— Хм-м-м… Ты имеешь в виду тех двух девушек, которые умчались на машине всего несколько минут назад?

Он серьёзно? Я внезапно потеряла дар речи. В глубине души я знала, что они бросят меня, не желая, чтобы их поймали. Понятия не имею, как теперь вернусь в университет. Если мне вообще повезёт и мне позволят жить.

— И что произойдёт, если я позволю тебе отшлёпать меня? — я подняла голову, изо всех сил стараясь вернуть себе хоть какой-то контроль. Но от одного взгляда в его глаза цвета тёплого коньяка перед камином у меня перехватило дыхание, кожу покалывало от того, как его горячее дыхание щекотало каждую пору. Ощущения наэлектризовались.

— Тогда я отпущу тебя, принцесса. Ты заплатишь свою епитимью.

Могу ли я верить этому… чудовищу? Я не в том положении, чтобы спорить. Мне придётся хотя бы немного довериться ему в том, что он говорит мне правду. Какой у меня есть выбор?

— Отлично. Отшлёпай меня, но покончи с этим побыстрее.

Он глубоко вздохнул, задержав дыхание на несколько секунд, его глаза всё ещё пронзали мои. Когда он наклонился, почти уткнувшись носом в изгиб моей шеи, он прикусил мочку моего уха. Выдохнув, он прижался своими мягкими губами к моей коже. Нежно. С любовью.

— А теперь, ты будешь повиноваться мне, милая Рэйвен. Ещё одна попытка сбежать станет твоей последней.

Когда он отстранился, холодная дрожь пробежала по моей спине.

— И что теперь?

— Теперь раздевайся.

— Прошу прощения? — он же не серьёзно.

— Я шлёпаю женщин только по голым задницам, — он слегка повернулся, глядя в окно, пока расстёгивал ремень.

Я не могла моргнуть и не могла пошевелиться в течение нескольких секунд. Как я могу позволить случиться чему-то столь варварскому? Какой мужчина отшлёпал бы женщину в качестве наказания? Я знала ответ. Я, конечно, не была наивна в отношении аспектов домашних наказаний или актов БДСМ. Просто сама мысль об этом была невыносима.

Тогда почему твоя киска пульсирует?

Во рту пересохло, словно пергамент, когда я попыталась найти в себе мужество подняться на ноги, едва в состоянии оторвать взгляд от его отвратительных действий. Тёплая волна смущения охватила меня, когда я снимала туфли, дрожа так сильно, что мне потребовалось три попытки, чтобы ухватиться за подол платья. Когда я подняла его до талии, у меня перехватило дыхание, я дрожала как осиновый лист.

И всё, о чём я могла думать, это о том, как я ужасно благодарна за то, что надела приличное нижнее бельё, симпатичные маленькие стринги. Бог ты мой. Что со мной не так? Я нахожусь в ужасной ситуации, и я рада, что на мне сексуальные трусики? Очевидно, я всё ещё пребывала в состоянии шока. Мне удалось стянуть платье через голову, поколебавшись, прежде чем положить тонкий материал в изножье кровати.

Затем я бросила взгляд через плечо. Боже, этот мужчина такой впечатляющий, то, как он сжимал челюсти от отчаяния, подчёркивало, насколько он сексуален. Я была унижена, что находила его красивым, но нельзя было отрицать, что он был образцом мужского совершенства.

— Трусики тоже. Полностью. Голая. — Он произнёс эти слова так, как будто у меня были проблемы с пониманием.

Пошёл он к чёрту. К чёрту всё это. Я никогда не вернусь в Новый Орлеан ни при каких обстоятельствах. Я полностью развернулась, осознавая, что он сменил свою хищную позу, выдернула одну из подушек из-под одеяла и швырнула её на середину кровати. Я поёрзала, вероятно, нарочно, прежде чем просунуть пальцы под тонкую резинку, и сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем смогла стянуть их вниз по бёдрам.

Положив их поверх платья, я без предупреждения забралась на кровать. Затем прижалась животом к подушке, испытывая ужас и отвращение.

И сумасшедшую влажность.

Я закинула руки за голову, всё ещё не зная, чего ожидать. Затем закрыла глаза, отказываясь признавать его присутствие, хотя было невозможно не почувствовать, что он переместился прямо за мной. Когда он коснулся моей ноги, мне пришлось сдержаться, чтобы не вскрикнуть. Он не торопился, раздвигая их. Затем похлопал меня по заднице.