Александр Тали - Любовь в перемотке (ЛП)
- Джен, это не мне ли говорить тебе, что ты моя сестра? Почему я не была
человеком, которому бы ты рассказала все, после того, как Майк рассказал Льюису что-то
невероятно интимное перед твоей собственной сестрой и я чувствую, что ты ненавидишь
меня Дженна. Я даже чувствую себя виноватой за Роуз. Это, как ты делаешь меня
виноватой за то, что я в состоянии иметь ребенка.
Я слышала, как Дженна плачет на другом конце линии. Что со мной не так? Она
просто имела очередной выкидыш, и я была зла на нее, что та мне не говорила об этом в
первую очередь. Я чертов ребёнок.
- Джен, Джен. Черт ... Мне очень жаль. Это было глупо и эгоистично. Я не знаю,
почему я просто сказала все это дерьмо тебе. Это должно быть ужасно для тебя, милая.
Мне жаль, что я не могу быть там с тобой, так как ты нужна мне. Прости, что я не знаю,
как сделать тебе лучше.
Мы теперь обе плакали по телефону. Я скрывалась в главной ванной комнате с
включённым душем, чтобы, по крайней мере, Льюис не слышал, как по-детски я себя вела.
- Эмми, я не говорила тебе, потому что я стесняюсь, что я женщина,.. Это моя
работа, и я не могу показать тебе, что я не получила это право. Если бы я могла, я бы
никому не рассказала, включая Майка. Я просто хочу плакать и спать. Я смотрю на Майка,
как он проводит время и играет с Рози, и я хочу больше, чем что-нибудь, чтобы подарить
ему ребенка. Эмми, что, если я никогда не смогу дать ему это? С какой ничтожной
женщиной он связался?
- Как ты можешь говорить такое? Майк любит тебя так сильно. Я читала вашу
историю любви, с тех пор как я себя помню. У вас, ребята, будет ребенок, если не
естественно, то вы будете пытаться искусственно или найдёте суррогатную мать. Ты
больше никогда-либо не называй себя бесполезной, Дженна. Ты моя сестра и мой образец
для подражания. Я люблю тебя, и все, что происходит это не твоя вина. Ты не можешь
винить себя.
- Спасибо, Эмми. Мне очень жаль... Я не хотела разрушить ваш первый
романтический отпуск на лодке любви. Я уверена, что вы, ребята, уже окрестили каждый
дюйм этого круизного судна. Майк сказал мне, что Льюис готовит новые шаги для тебя.
Мы оба фыркнул на это замечание.
- Я надеюсь, что он не практикует эти новые шаги на ком-то еще.
- Эмми, не волнуйся. Я бы сорвала его член, если бы он когда-либо это попробовал.
- Обещаешь?
- Ты знаешь, что я все для тебя сделаю... включая кастрирование твоего мужа из-за
обмана, если это будет необходимо.
Глава 34
Хорошее, плохое и ужасное...
Когда Роуз было пять лет, я родила нашего маленького мальчика. Мы держали пол
ребенка в секрете на этот раз. Когда доктор Нэйдерман сказал Льюису: « мистер Бруэл,
поздравляю, у вас родился сын», я думала, что он упадет в обморок. Я держала в руках
нашего мальчика. Я была поражена тем, как нам удалось клонировать Льюиса в малыша в
20 дюймов длиной. Единственное различие между Льюисом и его сыном в том, что
ребенок имел мой оттенок глаз.
- Льюис, я хотела бы назвать его Эриком, в честь твоего отца. Имя моего дедушки
Натан, пусть будет его вторым именем ...
Целующий нежно головку сына, Льюис кивнул со слезами на глазах.
- Спасибо, любовь моя. Это было бы идеальным именем, так же как и мой сын.
Я не могла просить лучшего отца для наших детей. Льюис был самым
удивительным отцом, которого можно было только желать. Вся его жизнь вращалась
вокруг детей и меня. Наша жизнь была довольно замечательной, и я всегда могла
воспользоваться моментом и поблагодарить его, когда он смотрел на меня.
Вы не можете иметь что-то хорошее, не испытывав плохого. К сожалению, я помню
некоторые ужасные моменты, тоже; худшее было, когда маме Льюиса, Элизабет, был
диагностирован рак молочной железы. Розе было почти шесть лет, и Эрику восемь
месяцев. Это был первый день с того момента, после того как мы первый раз обручились,
когда мы провели друг без друга ночь. У Элизабет не было никого, кроме ее сына, и я не
могла винить его за желание провести каждую минуту с ней. Льюис был рядом с ней и
ухаживал наилучшим образом.
Он пришел домой однажды ночью после того, как не видел детей и меня в течение
двух дней. Его мама переживала лечения химиотерапии, и он оставался с ней 24 часа в
сутки. Я помню, как смотрела на него и думала, что он был будто в возрасте десяти лет в
течение этих двух дней. Мой муж подошел ко мне и уткнулся лицом в мою шею. Он
просто стоял там и дышал в меня.
- Как твоя мама, милый?
Он начал рыдать в мою шею. Я уверена, что он был сильным перед Элизабет и не
проронил ни одну слезу в ее присутствии, но ему нужно было поплакать. Элизабет
пришлось пройти через такое; ее сын нуждался в ней. Она не имела ни малейшего
представления о том, сколько специалистов Льюис подключил со всей страны, чтобы
убедиться, что она получила самое последнее и лучшее лечение рака за любые деньги,
которые можно только купить.
- Ты хочешь, чтобы я провела ночь с мамой сегодня вечером, и ты сможешь поспать
у себя дома с детьми? - спросила я, зная, что ему нужен кто-то, кто смог бы взять на себя
его бремя, даже на чуть-чуть.
- Я не могу быть так далеко от тебя еще на одну ночь. Не могли бы твои родители
приехать, чтобы остаться с детьми, и ты смогла бы поспать со мной в больнице?
- Льюис, это слишком тяжело для моих родителей, чтобы изменить свой график
работы в последнюю минуту, и Джен и Майк находятся далеко до следующей недели, но я
могу позвать Сару. Она останется.
- Хорошо ... Мне нужно поцеловать моих малышей.
Видеть, как красивый мужчина стал опустошён и удручен - было большим и
больным надрывом для меня.
Мы провели следующие две недели в больнице с мамой Льюиса. Я спала рядом с
ним каждую ночь и возвращалась домой утром, первым делом, чтобы оказаться там
прежде, чем дети проснутся. Только Льюис Бруэл мог организовать для нас, в том числе и
для его матери, частные апартаменты в больнице.
Слава Богу, что у меня такая лучшая подруга. Сара была моей спасительницей и
оставалась в нашем доме все время. У нас был полный штат прислуги, но я всегда хотела,
чтобы хоть один из членов семьи был там, когда мы не ночевали у себя дома.
Сара и я однажды позавтракали, только вдвоём. Я только что вернулась из
больницы, когда она сообщила мне несколько очень тревожных новостей.
- Я переезжаю в Лондон в следующем месяце.
