Виктория Янссен - Любовники Камиллы
— Взамен я не нашлепаю тебя по заднице, — пообещал Каспар.
— И я тоже, — присоединился к другу Арно, сев на кровати.
Сильвия горестно вздохнула:
— Это еще более нечестно, чем то, что вы не дали мне полюбоваться вашими играми. Мое решение таково: если я дам вам масло, вы оба отшлепаете меня по заднице, но позже, когда выдастся удобный случай. Я настаиваю.
— Согласен, только закрой рот и пошевеливайся, — прорычал Каспар.
— А что ты намерен делать с этим маслом? — не сдержалась любопытная служанка.
Она поднялась и подошла к своей сумке, чтобы отыскать заветную бутылочку в своих вещах. За ее спиной раздавалось нетерпеливое дыхание Каспара, и она усмехнулась, вытаскивая бутылку с маслом, после чего начала снова запихивать вещи на место. Парень такой вспыльчивый, его слишком легко вывести из себя.
— Да, любимый, — мягко проговорил Арно, — мне тоже интересно, что ты будешь с ним делать?
Послышался звук смачного поцелуя. Сильвия резко повернулась, успев заметить, как ладонь Каспара, склонившегося над кроватью, выскользнула из складки между ягодицами Арно. Значит, господин Фуйе говорил ей правду — у евнухов нет яичек, но их функцию может выполнять какая-то железа внутри анального отверстия, если ее хорошенько натренировать и правильно стимулировать.
Наконец они перестали целоваться, и Каспар протянул руку, в которую Сильвия вложила бутылочку господина Фуйе.
— А можно мне посмотреть отсюда? — спросила она. — Мне действительно очень любопытно, как это у вас все происходит.
— Каспар! — взмолился Арно.
— Кыш отсюда! — прошипел Каспар.
Он схватил Сильвию за руку и вместе с седельной сумкой оттащил обратно к двери, затем открыл дверь и выставил служанку вон.
— Охраняй комнату снаружи. А чтобы не заснуть, почисти пистолеты.
Сильвия капризно надула губы, но подчинилась.
— Теперь вы оба у меня в долгу, — заявила она напоследок. — Я этого не забуду. И не надейся, что вы вдвоем отшлепаете меня, нет, так просто вам не отделаться. Будете делать это каждый в одиночку, а иначе…
Договорить она не успела — дверь захлопнулась прямо у нее перед носом. Она тут же приникла к ней ухом, однако дверь была из добротного бука и никаких звуков не пропускала. Ну ничего, им от нее не скрыться, когда-нибудь она их еще подловит в самый интимный момент и вволю насладится зрелищем близости двух евнухов.
Воспоминания вернули Сильвию в то утро, которое она провела с хозяином борделя Карлом Фуйе. Этот искушенный искусник научил ее, как доставить ему удовольствие одними пальцами и языком, показал ей то, о чем она никогда даже не слышала и чего не пробовала. Анального секса у самой Сильвии еще не было, поэтому сначала идея не очень ей понравилась, но постепенно она вошла во вкус, видя, как извивается от наслаждения огромный мускулистый Карл Фуйе даже от легчайшего прикосновения подушечки ее пальца.
Самоконтроль Фуйе заинтриговал Сильвию. Когда они были наедине, никто не подвязывал ему член, как это было во время вечернего представления, однако ему каким-то непостижимым образом удавалось очень долго воздерживаться от извержения, а когда все-таки он переставал сдерживаться, это было бурно, неистово и неописуемо красиво. Сильвия возбуждалась от одного вида этого большого и прекрасно сложенного человека, стонущего от страсти. Такое случалось с ней, только когда она доставляла удовольствие женщине.
А потом она занимала свою любимую позицию — ложилась на него сверху, распластываясь по нему всем телом, и принималась водить ладонями по его рукам, исследуя крепкие, натренированные мышцы и выступающие вены. А он в это время легонько водил кончиками пальцев по ее позвоночнику, спускаясь все ниже и ниже, дразня и возбуждая еще больше.
— Мне бы хотелось сделать это для тебя снова, — сказала она ему, когда это случилось в первый раз. — Это было прекрасно.
— Сделаем это завтра, — посмеиваясь, произнес Карл. — Но сегодня… ты же хочешь, чтобы у меня остались силы удовлетворить тебя, маленькая львица, не так ли? Вообще-то странно. Я уже достаточно пожилой мужчина, но то, что ты сотворила со мной, доведет до сумасшествия любого евнуха.
— Правда?
— Я знаю это, и не раз видел собственными глазами, — задумчиво произнес Фуйе. — Когда-то у меня был любимый евнух, он сбежал из дворца последнего герцога, отца нашей герцогини, вот он-то всему меня и научил. Он сказал, что хотя мужские яички — это очень важное звено в извержении семени, но надавливание и потирание вот той самой точки в анусе мужчины произведут тот же эффект. Ну и мы попробовали.
— Понравилось?
— Не то слово.
— А ты предложил это Каспару?
— Предложил, конечно, но он мне отказал. — Фуйе легонько шлепнул Сильвию по попке. — Однако мне кажется, что его сдерживали данные герцогине обеты.
— А я думаю, что ему все это безумно нравится, — мечтательно пробормотала Сильвия. — Я это непременно выясню и дам тебе знать.
— Отлично, буду ждать от тебя вестей. — И он снова ударил ее ладонью по попе. На этот раз уже сильнее. Сильвия содрогнулась от шлепка, а Фуйе с удовлетворением заметил: — Тебе это нравится, как я погляжу.
Изогнувшись, Сильвия обхватила ногами бедра Фуйе и прижалась промежностью к его горячей, чуть влажной от пота коже немного повыше того места, где у него была татуировка в виде осьминога.
— Очень нравится, — призналась она. — Ударь меня еще, только с небольшой оттяжкой. Ну, ты понимаешь.
— Да ты, оказывается, затейница, — улыбнулся Фуйе.
И он ударил ее именно так, как она просила, с оттяжкой, сначала по правой ягодице, а затем по левой, с каждым шлепком подталкивая ее промежность еще ближе к себе.
— Сильнее! — выдохнула Сильвия.
— Чуть позже, маленькая львица, чуть позже.
Выдержав небольшую паузу, Фуйе начал отбивать на ее ягодицах медленный, но все нарастающий ритм: левая — правая, левая — правая. Сильвия глубоко дышала, пропуская каждый удар глубоко в себя, чувствуя, как загорается кровь, как мурашки бегут от кончиков пальцев на ногах к голове, пронизывая все тело. Кожа ее горела, но Фуйе действовал чрезвычайно искусно. Прежде чем у Сильвии наступили болевые ощущения, он оставил ее ягодицы в покое и начал похлопывать верхнюю часть бедер.
Удары следовали один за другим, и благодаря тому, что Фуйе стал прикладывать больше силы, как и просила Сильвия, наслаждение ее нарастало. Словно издалека она слышала свои собственные глубокие стоны, но не сосредоточивалась на них, купаясь во внутренних ощущениях, растворяясь в наслаждении. Ей даже не надо было прижиматься самыми интимными местами к партнеру, Фуйе делал это вместо нее своими сильными руками, в которых она стала послушной игрушкой.
