Дорогой сварливый босс (ЛП) - Вулф Джулия

Руки Уэстона обняли меня за плечи, и он притянул мою спину к своей груди. Его тело вибрировало от напряжения. Я хотела бы убрать это, но им с Майлзом нужно было поговорить. Если бы Уэстон хотел, чтобы я была здесь в качестве буфера, я была бы им для него, но это должно было остаться между ними двумя.

— Ты должен был рассказать мне о бокале, — предостерег Уэстон. — Как я должен был помочь тебе, если я не знал?

Майлз пристально посмотрел на него.

— Мне наложили четыре шва, а ты не спросил, что случилось. Должен ли я был дать тебе письменный отчет о событиях? Это то, что заставило бы тебя беспокоиться?

— Мне было не все равно.

Майлз усмехнулся.

— Ты показал это, исчезнув, — он наклонился и поднял свою сумку. — Неважно. Я понимаю, что здесь я мешаю. Я сниму номер в отеле.

Мое сердце болело за него. Я знала, что они выросли не в теплом и уютном дома, но мне никогда не приходило в голову, что Майлзу пришлось пережить то же самое, чего избегал Уэстон. Приходило ли это в голову Уэстону? Не похоже.

— Майлз, — проворчал Уэстон. — Ты открыл этот Ящик Пандоры, ты останешься и разберешься в нем со мной. Поставь свою сумку.

Выражение лица Майлза сменилось с недовольного на щенячье выражение надежды.

— Я могу остаться?

— Посмотрим, — Уэстон сжал меня, прежде чем отпустить, и взял за руку. Мы все уселись на раскладной диван, Майлз с одной стороны, Уэстон и я с другой, между ними образовалась пропасть.

Майлз начал говорить, выплеснув поток двадцатилетней драмы своих родителей. Он застрял посередине, защищая их маму, а также не давая ей покалечить их отца, который большую часть своего времени мошенничал, пил и тратил огромные трастовые фонды. Их мать нянчилась с Майлзом, брала его с собой в роскошные поездки, забирала из школы посреди дня в поисках приключений, чтобы он был на ее стороне. Их отец колебался между угрозами и полным забвением о существовании Майлза.

— Ты оставил меня с ними, — обвинил Майлз.

Уэстон потер центр лба.

— Мама души в тебе не чаяла. Она все еще любит. Я не думал…

Майлз пожал плечами.

— Ты тоже был ребенком и был эгоистом. Я понимаю это.

Моя губа была искусана до крови, а рука Уэстона была зажата в ладони. Но сильнее всего болела грудь. Мы с Эллиотом были так близки. Мы были рядом на каждом этапе жизни друг друга. Ни у Майлза, ни у Уэстона этого не было. Уэстон сбежал, а Майлз остался, с каждым годом обижаясь все больше.

— И я понимаю, ты злился на меня за то, что я эгоист, — Уэстон наклонился вперед, между его бровями пролегла морщинка. — Не думаю, что смогу простить тебя за то, что ты взял этот гнев и направил его на Элизу. Это было из-за меня, а не из-за нее. Она тебе ничего не сделала, а ты, блять…

— Я знаю, — плечи Майлза поникли. — Это не то, чем я горжусь, особенно теперь, когда мы узнали друг друга получше и мы друзья, — его взгляд метнулся ко мне. — Мы ведь друзья, да?

Я кивнула.

— Ты заставил меня уступить.

Он ухмыльнулся.

— Моя сверхспособность.

Уэстон повернулся ко мне.

— Не думаю, что когда-нибудь смогу осознать твой уровень эволюции. Ты пострадавшая сторона, и все же ты здесь, смеешься вместе со злодеем в своей истории. Как это может быть?

Майлз вздрогнул, и, честно говоря, в глубине души я тоже. Мне пришлось напомнить себе, что для Уэстона это было в новинку. У меня были годы, чтобы смириться со всем, что произошло, у Уэстона — нет.

— Я не могу вечно злиться, Уэстон. Я выбираю двигаться дальше и отпустить это. Это особенно легко теперь, когда я понимаю, откуда росли ноги и с чем он имел дело.

Уэстон поднес мою руку к своим губам, нежно коснувшись ее.

— Это одно из больших различий между тобой и мной — я могу злиться вечно.

Я тихонько хихикаю.

— Я бы никогда не попыталась вывести тебя из себя. Надеюсь, ты слышишь, что говорит тебе Майлз.

Он переключил свое внимание на Майлза.

— Я слышу. Я был невнимательным, дерьмовым братом. Я облажался, и я признаю это прямо сейчас. Это не значит, что я могу щелкнуть пальцами и забыть о том, что он с тобой сделал. Он знал, что ты мне дорога, и намеренно искал тебя, чтобы запугать. Тебе придется простить меня за то, что с этим не все в порядке.

— Никто этого от тебя не ожидает, — сказала я ему. — Но, может быть, со временем…

— Возможно, — губы Уэстона сжались в жесткую линию. Я не была уверена, что он когда-нибудь смягчится по отношению к Майлзу.

Выражение лица Майлза прояснилось, он явно был более оптимистичен, чем я.

— «Возможно» не значит «нет».

Уэстона это не позабавило.

— Ты можешь остаться здесь, но не дольше недели. Если ты будешь раздражать или докучать Элизе, ты немедленно свалишь.

Майлз подмигнул ему.

— Понял. Ты не хочешь, чтобы я оставался здесь достаточно долго, чтобы вступили в силу права переселенца. В этом есть смысл.

Уэстон поднялся, увлекая меня за собой.

— Шутки, да? Ты уверен, что хочешь пойти именно этим путем?

Я надавила ему на грудь.

— Тсс. Хватит. Ничего не должно решаться за одну ночь.

Майлз плюхнулся на подушки дивана, страдание исказило его черты.

— Юмор долгое время был моим запасным вариантом. Извини.

Уэстон хмыкнул. Он явно был разочарован, что было справедливо, поскольку он оказался гораздо более терпеливым и открытым, чем я ожидала. Тот факт, что он не вышвырнул Майлза с первого взгляда, было для него огромным шагом.

— Ты готов устроиться в комнате для гостей? — спросила я.

Майлз кивнул.

— Уэсти разрешал мне оставаться здесь чаще, чем я готов признать.

— Разрешал — это не то, как я бы выразился. — Пальцы Уэстона сжались на моем бедре. — Одна неделя, Майлз.

Он мрачно кивнул.

— Сообщение получено.

Мы с Уэстоном лежали в постели лицом друг к другу, его пальцы длинными движениями перебирали мои волосы. Мои веки были тяжелыми, но я боролась со сном на случай, если он захочет поговорить.

И он это сделал.

— Я не должен был оставлять его позади, — пробормотал он.

— Ты не знал.

Его рука замерла, поглаживая мою щеку.

— Но я это сделал. Не из-за насилия, нет, но в нашем доме не было тепла или любви. Я нашел это в твоей семье и никогда не хотел возвращаться. Мне следовало взять с собой Майлза.

— Ты был ребенком.

— Я даже не думал о нем. Это грубая, уродливая правда.

— И все же он все еще здесь. Он все еще хочет быть твоей семьей.

Он вздрогнул, его большой палец коснулся изгиба моей нижней губы.

— Я даже смотреть на него сейчас не могу без желания убить его за то, что он использовал тебя в качестве груши для битья, когда ему следовало бы наброситься на меня.

— Тогда посмотри на меня. Посмотри на меня, Уэст. Я жива и здорова.

— Я вижу тебя, — прошептал он. — Ты — все, что я вижу.

Это заставило меня улыбнуться. Мой сварливый мужчина мог быть невероятно милым.

— Я люблю тебя.

Его лоб прижался к моему, и он прерывисто вздохнул.

— Я тоже люблю тебя, Элиза. Хотел бы я дать тебе то, что ты дала мне. Все, что у меня есть, — это неблагополучная семья и компания, ради которой я проливал кровь, пот и слезы последние десять лет. Этого недостаточно.

— Хорошо, что я не хочу ничего, кроме тебя, — я провела ногтями по его затылку. — Продолжай дарить мне себя таким, каким ты был, и я буду счастливой девушкой.

— Это все, чего я хочу. Тебя счастливую.

Он не понимал, что ключ к этому находится у него. Бриллиантовые ожерелья и уроки кулинарии были прекрасными и особенными, но когда дошло до дела, время и внимание Уэстона были всем, что мне когда-либо от него требовалось.

ГЛАВА 32

После целой недели переговоров Andes официально разорвала отношения с Брайаном Льюисом и невыносимым хвастуном Домиником Питерсом. Команда Марисоль нашла нам третьего поставщика, более чем готового следовать нашим условиям, чтобы заключить контракт.