Нина Леннокс - Капкан для волка.
— Все на улицу!
Картер вышел следом за людьми и вдохнул морозный воздух. Февраль. Спортивная площадка была расчищена специально по его приказу, теперь она всегда будет находиться в должном состоянии. Он дал команду «старт», и полицейские начали разминку. Пора заняться чисткой кадров…
* * *Эмилия носилась по дому с тарелками и кастрюлями, не зная, где пристроиться. Этот ремонт бесил ее все больше день ото дня! Девушка понимала, что Картер заново отстраивал стаю, и все это на благо людям, но ее ремонт бесил, и точка! Когда она доставала мясо из холодильника, в соседней комнате снова засверлили, и девушка выругалась.
— Я буду шлепать тебя за каждое нецензурное слово, малышка, — сказал Картер, входя в кухню.
Эмилия поставила противень с курицей на плиту и запрыгнула ему на руки. Поцеловала, обхватывая лицо ладонями с двух сторон.
— Обожаю твою щетину, волчонок, — нежно произнесла Эмилия и прикоснулась к его щеке своей. — Она так прикольно колется. Особенно в одном месте, когда ты делаешь мне…
— Я понял, развратница, но в доме сейчас много строителей, и я тебе ничего, кроме этого, — отвесил ей шлепок по ягодицам, — не сделаю.
— А мне сейчас и не надо. Я хочу ночью!
Девушка расставила на столе еду: сырое мясо оленя, три миски разных салатов, картофельное пюре и еще несколько видов нарезанного мяса. Все для Картера, и то ему всегда было мало.
— Как дела в управлении? Наказываешь бедных людей? — улыбнулась Эмилия, садясь напротив него за стол.
— Они не бедные, я поднял зарплаты до очень хорошего уровня, нужно эти деньги заслужить. Не переживай, Эми, они получают ровно то, чего достойны.
— А как Дрейк отнесся к твоему предложению стать заместителем директора?
— Скептически, — рассмеялся Картер. — Он хочет вести свою секцию единоборств. Я не против, пусть ведет, но в свободное от работы время. Нужно парня устроить куда-нибудь, чтобы был занят полезным для общества делом.
Эмилия перевела взгляд в окно, думая о своем, пока ее Альфа ужинал. Больше ее жизнь не была такой, как раньше. Изменилось все абсолютно: теперь девушку окружали по большей части волки, а не люди; у нее появилась своя стая, хоть и принадлежала только формально. Она без всяких раздумий отдала свою стаю Картеру, он ввел в обеих стаях новые законы, подлежащие безоговорочному выполнению, он слыл жестким, но справедливым правителем двух стай. Теперь существовало две стаи имени Дэвис, и сама она была Эмилией Дэвис…
— О чем думаешь, солнышко? Кстати, олень — просто выше всяких похвал!
— Об одной замечательной вещи, которая со мной случилась, волчонок.
— И что это за вещь? Новое платье купила? — Эмилия отрицательно покачала головой. — Туфли? Сумочка? — Бровь Картера эротично изогнулась. — Шелковые трусики?
— Да нет же! — хихикнула она. — Я стала… миссис Дэвис. Это лучшее, что могло со мной произойти.
Картер оторвался от еды и вытер рот салфеткой. Встал и поднял Эмилию на руки. Он закатал наверх ее футболку и положил руку на животик.
— А скоро здесь появится мой сын, огромный, безжалостный черный волк, или моя дочурка, потрясающей красоты белоснежная волчица.
— Не так и скоро, надо дождаться полнолуния!
— Мы дождемся, Эми, — он поцеловал ее в губы, лаская их своим языком, — обязательно.
* * *— Картер! — закричала Эмилия, задыхаясь, и обняла его за потную спину.
Мужчина быстро и неистово двигался над телом девушки, вбиваясь в нее с нечеловеческой скоростью и яростью. Его толчки в ее влажное лоно были пронизаны безумием и страстью. Картер целовал шею Эмилии, двигая бедрами, погружаясь в нее глубже. Хотелось еще и еще глубже, но, к сожалению, у всего был предел.
— Волчонок… — судорожно простонала она, и стенки лона Эмилии начали сокращать.
— Я чувствую это, солнышко, — прохрипел Картер и, последний раз толкнувшись в ее тело, кончил, орошая семенем лоно девушки.
Они лежали молча, восстанавливая дыхание. Сколько раз у них уже был секс, но им всегда было мало! Чертовски мало друг друга…
— Зачатие произошло, Эми, — с трепетом прошептал Картер, накрывая ее живот рукой. — Я ощущаю это. Луна приняла полную форму, и я чувствую крохотное, словно зернышко или еще меньше, сердечко нашего малыша.
— Мальчик? — устало спросила Эмилия, сдувая прилипшие ко лбу пряди волос.
— Не знаю, этого тебе никто не скажет. Родится, тогда и узнаем.
Мужчина спустился к животу Эмилии и поцеловал его. Столько счастья он сейчас испытывал, оно просто переливалось за край в его душе. У одинокого волчонка появилась семья. Его любимая волчица уже носит под сердцем продолжателя рода, и никакие слова не могли описать состояние, в котором он пребывал. Счастье — это слово отражалось в его оранжевых глазах, в его улыбке, в каждом прикосновении к его любимой Эми.
— А если у нас будет два мальчика, как они поделят власть? — со страхом в голосе задала вопрос она. — Я не хочу повторения ситуации с моим отцом и Оливером.
— У нас обязательно будет два сына и прелестная дочка, — умиленно сказал Картер и, чмокнув ее в пупок, поднялся к лицу Эмилии. — Мы еще обложимся волчатами со всех сторон! Но такого безобразия, как в твоей стае, я не допущу. Да и за что моим сыновьям грызть друг другу глотку? В нашем распоряжении две огромные стаи, поделят как-нибудь. Скажи, Эми, — в миг стал серьезным он, — ты не злишься, что я забрал власть над твоей стаей? Может, ты хочешь быть правительницей? Кровь Альфы должна призывать тебя.
— Нет, мой волчонок, — ответила Эмилия и прикусила губу, — я хочу только одного.
— И чего же? — спросил мужчина, покрывая ее шею засосами.
Ему всегда будет мало того, что уже каждый волк знал, чья она женщина, того, что Эмилия носит его фамилию и его ребенка в себе. Каждый раз после фантастического секса он помечал ее засосами и укусами, просто чтобы абсолютно все видели, что она ЕГО
— Хочу подчиняться своему Альфе, — покорно ответила она и подняла его лицо к себе. — Ты мой волк, и я просто хочу быть твоей волчицей, слабой и послушной, любимой и желанной. Это все мои желания, остальное ты возьмешь на себя, я знаю. С тобой я как за каменной стеной от проблем всего мира
Картер зарычал, переворачивая девушку на живот, и оставил под лопаткой метку. Теперь Эми была беременна и носила его волчонка в себе. А метка навсегда останется на ее коже и будет громко заявлять миру о том, что Эмилии, белоснежная волчица, — его! На веки вечные…
Конец
