Перепрошит тобой (ЛП) - Хайд Жаклин

Я: Тогда почему в моем офисе находится человек?

Головы полетят с плеч. Мой взгляд скользит по неопрятному созданию, чьи рыжие волосы бросаются в глаза, на щеке пятно грязи, как будто она барахталась где-то в канаве, и полное надежды, задыхающееся выражение ее лица вызывает у меня желание рвать все к чертям. Зеленые глаза оценивают меня так, будто я ее обед, и я изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не сжать руки в кулаки. Люди льстят и лижут жопы всем, у кого есть хоть капля славы. Они все отвратительны.

Телефон снова вибрирует, отвлекая меня.

Микаэль: Есть две линии кода. Одна принадлежит службе безопасности Pelican Group, а другая человеческой женщине по имени Бернадетт Крэншоу, за которой я отправил Бруно и Неро. Они уведомили меня о ее прибытии, предполагаю, это тот самый человек, о котором вы говорите. Нам понадобится она, чтобы найти слитые данные.

Челюсти сжимаются. Он чертовски хорошо знает, что я предпочел бы содрать с себя кожу заживо, чем терпеть присутствие человека в офисе. Но если он прав, и эта грязная, неопрятная особа действительно взломала мою компанию…

Я поднимаю голову в ее сторону. Она сидит и смотрит на горизонт с благоговейным выражением на лице и прикусив нижнюю губу.

У меня мурашки по коже от ее близости, но она ни за что не уедет отсюда, не исправив ситуацию, которую сама же и создала. Похоже, мне придется мириться с ее присутствием, пока мы во всем не разберемся.

— Джентльмены, позаботьтесь об удобствах мисс Крэншоу. Она будет жить у нас некоторое время.

Я отступаю от этой отвратительной особы и обхожу стол, чтобы отдать приказы команде, срочно оповещая остальных. Я хочу раздавить Pelican в течение двух недель за то, что они сотворили, а если не удастся — сам спалю их до тла. Они всегда были занозой в заднице, и у меня теперь есть все основания уничтожить их. Я совершу возмездие, и оно будет жестоким.

Я узнаю, из-за кого «Лунный цветок» оказался в руках некомпетентных людей, и прослежу, чтобы он оставался в безопасности, даже если это будет последнее, что я сделаю. Я не терплю слабость глупцов и не позволю себя дурачить.

— Подождите, что? Я не останусь здесь, — лепечет зеленоглазая стерва.

— Ах, но останешься. На самом деле, я настаиваю, — я выдавливаю эти слова сквозь зубы, и мое лицо меняется.

Маска, которую я показываю миру, спадает, и я позволяю полному отсутствию человечности ясно проявиться на моем лице, когда выпрямляю спину. Я хочу, чтобы эта идиотка пришла в себя, и она ахает. Эта девушка.

— Нет, я хочу домой, — бормочет она, но брови сходятся на переносице, и голос дрожит так, будто и она сама не верит своим словам. Неро и Бруно подступают к ней ближе.

— Ты вернешь каждую копейку, что я потерял, когда ты по-дурацки взломала мою компанию, и компенсируешь все мое потраченное впустую время. И я могу заверить, что время мое стоит недешево, — продолжаю я, и в голосе звучит сталь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы разыскать то, что принадлежит мне, и убедиться, что ни один человек не узнает, кто я такой, что мы такое, а это значит, что она практически решила свою судьбу. Фактически подписала себе приговор.

Она никогда не уйдет. Я не могу рисковать, что она меня погубит, если отпущу ее.

— Я ничего не понимаю, какого черта вы говорите?! — визжит она, и в ее глазах, наполненных дикой паникой, читается все, что мне нужно знать.

Да, она понимает. Ее ярко-зеленые глаза едва заметно расширились в тот самый момент, когда я произнес слово «взлом».

Я усмехаюсь и наклоняю голову.

— Тогда почему ты дрожишь, мисс Крэншоу?

Глава 3

БЕРНАДЕТТ КРЕНШОУ



Дерьмо. Если бы я могла вернуться назад и надрать себе задницу, я бы это сделала. Наверное, это последствия от удара по голове или травма после похищения, но первая мысль, что мелькнула у меня в голове, когда я увидела Фрэнка Штейна, была совсем не о раскаянии за то, что я взломала его компанию.

Как он вообще узнал, если я ничего не украла? Я едва успела глянуть тот единственный файл, что открыла.

Я выпрямляюсь, стираю с лица растерянность и приклеиваю на него жалкую, виноватую улыбку. По шее и груди растекается жар, следом — холодный пот, пока я тщетно пытаюсь придумать хоть что-то в ответ на то, что явно сейчас грядет. Все. Мне пиздец.

Выражение ненависти на его лице накрывает меня волной ужаса, но еще хуже — яд в его взгляде: в этом человеке нет ни грамма мягкости. Обычно такое действует на меня возбуждающе, но когда тебя похитили, а глаза этого мужика говорят, что он с удовольствием бы тебя прикончил — это, скажем так, убивает стояк у леди.

— Наверное, потому что меня похитили и удерживают под давлением? — бормочу я под нос как можно более спокойным тоном.

Гигант ухмыляется.

— Ты взломала мою компанию, и в результате у меня пропали ценные данные. Я хочу знать, на кого ты работаешь. Когда я их найду, тогда решу, позволю ли им продолжать бизнес. А вот как долго ты пробудешь «под давлением», обсудим после того, как исправишь то, что натворила.

Я хмурюсь. Я ничего не брала и ни на кого не работаю. Он явно перепутал.

— Послушай, я не знаю, что ты там себе надумал, но ты не на ту напал. Я ни на кого не работаю.

Ну да, я взломала его компанию, и это, конечно, хреновый, поступок. Но, с другой стороны, я вообще не понимаю, зачем меня сюда притащили, ведь я зашифровала все файлы, до которых добралась, и там не было ничего, ради чего стоило бы устраивать похищение. Разве что я нашла список его акционеров, но он и так в открытом доступе. В общем, я о нем знаю немного. Разве что вживую он куда горячее, чем по телевизору. Фрэнк Штейн, черт возьми, огонь-мужик.

— Значит, ты не взламывала мою компанию? — спрашивает он, сверля меня своими стальными серыми глазами, будто пытается заглянуть прямо в душу.

Я отвожу глаза, не в силах выдержать этот прожигающий взгляд, чувствуя, как вина начинает разъедать меня изнутри. Дерьмо.

— Смотри на меня, — произносит он ровно и холодно.

Я поднимаю глаза и точно знаю, если бы я не была дочерью леди Теодосии Креншоу, обладательницы самого ледяного взгляда на планете, я бы уже стояла на коленях и молила о пощаде после одной лишь секунды перед этим безумным лицом Фрэнка Штейна.

Боже, какой же он горячий.

— Скажи, что ты не взламывала мою компанию, мисс Креншоу, и ты свободна.

Я облизываю губы, и его взгляд тут же следует за движением… У меня внутри все переворачивается.

О, да чтоб меня… Такому красивому вообще запрещено существовать. Его размер и вся эта угрожающе-холодная манера действуют ровно наоборот, потому что, похоже, мистер Штейн хотел бы, чтобы я дрожала от страха, а не от того, что у меня там внизу начало приятно покалывать.

— Я не то чтобы взламывала вашу компанию… сэр, — добавляю я, чисто для приличия, и его ноздри чуть дрожат. Ох ты ж, мамочки.

Он делает намеренный шаг из-за стола, приближаясь, и мне приходится задирать голову все выше и выше. Господи, какой же он огромный, он точно самый высокий мужчина, которого я когда-либо видела. Мой взгляд невольно падает на его кулаки, сжатые по бокам, и в животе прокатывается волна возбуждения.

Он реально очень большой мальчик.

Я могу разглядеть металлически-серый цвет его глаз, когда он подходит ближе, и насколько чистая и безупречная у него кожа, словно высеченная из мрамора. Цвет кожи бледный, как у человека, который никогда не видит солнца. И ведь правда, ни на одной из его публикаций я не помню, чтобы он был на пляже.

Большинство постов в сети связано с его проектами, например, как он строит новый аквариум для дельфинов и пингвинов, потерявших дом из-за растаявшего айсберга. Он был тайной сексуальной мечтой почти каждой женщины, которую я знаю в Атланте, и если бы все остальные знали о животном магнетизме этого парня, они бы поняли почему. Потому что одна его близость вызывает во мне желание.