Пэппер Винтерс - Слезы Тесс (ЛП)
Я задрожала от предвкушения, думая о потемневшем от возбуждения взгляде Брэкса, и о его теле, ставшем диким и одержимым.
Оставив лёгкий поцелуй на моих губах, он простонал:
— Я очень устал. Мы можем перенести это на завтрашнее утро?
Разочарование затопило мою кровь, охлаждая моё желание, как ледяная вода. Несмотря на то, что это ранило меня, а слёзы обжигали глаза, я опустила руки, прекратив обнимать Брэкса.
— Все нормально. Я понимаю.
Он вздохнул.
— Ладно, ладно. Если ты нуждаешься во мне так сильно, согласен, — его голос был смирившимся, и он устало улыбнулся.
Мы что, действительно настолько банальны?
Страх подавил страсть, но я не могла ему этого показать. Только не сейчас. Не тогда, когда он чувствовал себя счастливым от наличия ванильного секса и миссионерской позы каждый следующий месяц. Я не хотела, чтобы он думал, что я была помешана на сексе или разрушила наш отдых прежде, чем он успел начаться.
Я решила не раскрывать мои секреты. Было ошибкой полагать, что я была в состоянии это сделать.
— Нет, ты прав. Слишком поздно. Мы должны лечь спать, — пробормотала я.
Я не успела отойти на приличное расстояние, прежде чем он схватил меня за руку. Застонав, он провёл рукой по своим волосам каштанового цвета.
— Почему ты делаешь это?
Я моргнула.
— Делаю что?
— Лжешь. Ты никогда не лжешь.
Стыд опалил мою кожу, я внимательно изучала яркий коврик на полу.
— Извини, Брэкс. Я просто… я не хочу показывать больше.
Он глубоко вздохнул.
— Почему? Что изменилось?
Непрошеные слезы заполнили глаза. Прекрати разрываться! Это совсем не плохо, просто это по-другому, но я больше не хотела по-другому, я хотела доставлять удовольствие Брэксу. Я ненавидела себя за эгоистичность. Я ужасна.
Он наклонился и посмотрел в мои полные слез глаза.
— Эй, Тесс. Что такое? Расскажи мне, — он потянул меня к кровати и усадил к себе на колени. Я прижалась к его груди.
Что, если я скажу ему, и он возненавидит меня? Он отдалится и бросит меня как родители. Я была бы еще одной ошибкой.
Я не отвечала, позволяя ему укачивать меня, стараясь разобраться в своих спутанных мыслях.
Брэкс пробормотал:
— Помнишь, как мы встретились? Что ты сказала мне?
Конечно, я помнила. Он поранил меня. Наша первая встреча точно не была такой, как принято знакомиться в нормальном обществе. Я тихо захихикала.
— Я назвала тебя болваном.
Он рассмеялся.
— Не это, — ласково поглаживая меня по спине, он погрузился в воспоминания. — Я выгуливал Близарда на пляже и бросил ему палку. Откуда ни возьмись появилась эта девчонка, как падший ангел, можно сказать, абсолютно неконтролируемая, на кайтборде1. Она подпрыгивала вдоль прибоя в брызгах воды, прежде чем сильный порыв ветра выбросил ее прямо перед мордой моей хаски.
Призрачная боль всплыла в моей памяти. Я была настоящей идиоткой, полагая, что смогу кататься на кайтборде. Это была моя попытка «выбраться из комфортной зоны». Она провалилась. С треском.
Брэкс продолжил:
— Я не мог поверить своим глазам, когда твой кайтборд взлетел, потянув за собой тебя вместе с моей собакой. У меня получилось поймать тебя, но еще полчаса я распутывал тебя от Близарда из всех этих ремней безопасности и веревок, — его взгляд потемнел. — Я так волновался, когда, наконец, распутал тебя. Ты выглядела крайне печально, все плечо в крови и темнеющий синяк под глазом. У моей несчастной собаки была поранена лапа и сломана палка, — он погладил меня по щеке.
Из-за сломанной палки мое плечо кровоточило. Гребаная палка.
— Я спросил, хотела бы ты в больницу, а ты спросила, насколько плохи твои дела. Я не хотел тебя пугать, поэтому солгал. Я сказал тебе, что там лишь царапина, хотя на самом деле там была открытая рана с торчащими из неё обломками палки и льющейся кровью. Я солгал тебе только лишь потому, что не знал, как это сказать.
Я вздрогнула. Там по-настоящему все было ужасно. Врач наложил мне восемь швов, но Брэкс ни на секунду не отходил от меня.
— Я солгал, и ты сказала...
— Никогда не лги. Правда ранит меньше, чем домыслы и обман.
Я помнила тот день, будто это случилось два часа назад. Мне было больно, потому что это был мой восемнадцатый день рождения, а мои родители забыли про это.
— Правда ранит меньше, чем домыслы и обман, — повторил Брэкс. — Я всегда помню это, потому что это так честно и прямо. Это позволило мне так много понять о тебе и заставило влюбиться. Очень многие люди лгали мне о смерти моих родителей. Юлили, не говорили открыто и прятали от меня непростую правду.
Его руки напряглись, прижимая меня к нему сильнее.
— Меня всегда будет преследовать то, что у меня не было шанса попрощаться с ними. Незнание всей правды о той катастрофе будет всегда терзать мою душу.
Брэкс пристально смотрел на меня.
— Так что, Тесс. Не лги мне. Правда — единственный путь для нас.
Я кивнула, он был прав. Я никогда не должна была поднимать эту тему, если мне не хватало мужества показать все.
— Отпусти меня. Я покажу тебе.
Пожалуйста, пожалуйста, пусть это понравится тебе. Как мне.
Он взял меня за руки и сжал мои пальцы.
— Я хотел бы увидеть все, что ты захочешь показать мне.
Я прикусила губу. Его цвет глаз изменился от небесно-голубого до темно-синего. Горячее ощущения счастья опалило меня, и я поцеловала его.
— Ты понятия не имеешь, что это значит для меня.
Он наклонил голову и посмотрел на меня взглядом из-под полуприкрытых глаз.
— Я думаю, понимаю, — он помог мне встать с его коленей и хлопнул по попе. — Иди. Поторопись, пока я не уснул.
Моя уверенность пошатнулась. Действительно ли я могу попросить его о переменах?
Брэкс застонал.
— Тесс, ты слишком много думаешь, — он притянул меня к себе, поставив между своими бедрами. — Я никогда не позволю тебе уйти, так что, чтобы там не произошло, не бойся, — он приподнял руку и прикоснулся к серебряному браслету. — Я надеюсь, ты понимаешь, что для меня это не просто браслет, — его пальцы нежно ласкали внутреннюю сторону моей руки. Я дрожала. — Это обещание большего, когда я смогу дать тебе все, чего ты достойна, я сделаю тебя своей.
Я наклонилась и крепко обняла его.
— Я уже твоя.
Его дыхание стало прерывистым, и он наклонился, чтобы поцеловать меня. Это началось так невинно, нежно; он медленно наклонил голову и углубил поцелуй. Он обнял меня за талию и прижал к себе. Его язык лизал мой в ласковом приглашении.
