Тупак Юпанки - Жертва
Джеймс прижался к нему всем телом, и Северус почувствовал его напряжённый член, толкающийся ему в пах через три слоя ткани. Джеймс просунул руку под резинку трусов и больно ухватился за тощую ягодицу. Северус снова всхлипнул и до боли сжал челюсти. Рука Поттера погуляла по его ягодицам и пояснице и переместилась на вялый член.
— Надо же, — Поттер удивлённо поднял брови, - я и не думал, что он у тебя такой большой…
При других обстоятельствах Северусу бы польстило подобное замечание, но только не сейчас.
Руки Поттера ещё несколько раз прошлись по его телу, залезая в трусы, будто изучая, потом он ещё раз крепко прижался своим телом к телу Северуса, оставляя на его шее сильные засосы. И вдруг резко отстранился, словно выполняя обещание, данное самому себе ранее.
— Пока с тебя хватит, Нюньчик, — с мерзкой улыбкой сообщил Поттер. — Но не надейся, что это всё. За тобой должок, и очень скоро ты мне его вернёшь, будь уверен.
И Джеймс резко повернулся и торопливым шагом вышел из башни.
Северус стоял, не шелохнувшись, ещё несколько минут, и только потом осознал, как глупо выглядит: с расстегнутой рубашкой и спущенными штанами, вспотевший от страха и судорожно сглатывающий каждые десять секунд. Дрожащими руками он натянул на себя брюки, а потом медленно съехал вниз по стенке на пол, подтянул под себя ноги, уткнулся лицом в коленки и заплакал.
Глава 4.
В слизеринскую гостиную Северус вернулся только после отбоя, взъерошенный, дёрганый и очень злой. Он чувствовал себя не просто униженным — он чувствовал себя изнасилованным. Единственная мысль, которая вертелась у него в голове, когда он покидал башню — это как можно скорее вымыться, смыть с себя позор от липких прикосновений Поттера. И вымыться, желательно, в одиночку. Конечно, после отбоя ни у кого обычно не возникало желания заниматься водными процедурами, но Северус решил не рисковать. К его счастью, старшекурсники ещё не спали. Когда он переступил порог гостиной, увидел рассевшуюся на диванах компанию во главе с Малфоем. Они что-то увлечённо обсуждали. Но Северус решил наплевать на приличия и довольно грубо их прервал.
— Дай мне пароль, — обратился он к Люциусу.
— Какой пароль?
— От ванны старост! — выпалил Снейп, взбешённый непонятливостью друга.
— Зачем тебе на ночь глядя ванная? — Люциус удивлённо поднял брови. — Что-то случилось? Или опять будешь варить очередную дрянь?
— Тебе-то что? Просто дай!
Северус с трудом сдерживал раздражение, ему еле удавалось держать себя в руках и не начать кричать.
— Ладно, ладно, — примирительно поднял руки Малфой, — дам я тебе пароль. Только сперва посиди, поговори с нами. Это и тебя тоже касается.
— Не сейчас, — выдавил Северус, его почти трясло от омерзения.
— У тебя всегда «не сейчас», Сев. А решать что-то нужно уже СЕЙЧАС. Давай так. Ты с нами поговоришь всего десять минут, а потом я дам тебе пароль. Идёт?
Зная, что с Люциусом спорить бесполезно, Северус опустился в ближайшее кресло, с трудом сдерживая брезгливую дрожь от прикосновений к собственному телу.
Люциус удовлетворённо кивнул и обратился к Лестранжу:
— Продолжай, Рабастан.
— Так вот, получил, говорю, письмо от Рудольфуса, — заговорил невысокий шатен плотного телосложения. — Всё так, как он и рассказывал в начале года. Одним словом, есть над чем подумать. Я-то уж точно соглашусь.
Северус, тем временем, обвёл глазами присутствующих: на одном диване устроились однокурсники Люциуса — Лестранж, Нотт, Кребб и Гойл, на другом, словно в противовес, его собственные однокурсники — Эйвери, Мальсибер и Уилкис.
— Эдриан, ты что скажешь? — обратился Люциус к Нотту.
Тот пожал плечами, но потом кивнул. Малфой посмотрел на Кребба с Гойлом и задумчиво промолвил:
— Ну, ваше решение я знаю. Значит, после Рождества… Так, теперь вы, — он посмотрел на шестикурсников.
— Почему мы должны принимать решение сейчас? — возмутился Эйвери. — У нас ещё год впереди. Я слышал, Тёмному Лорду не нужны малолетки.
— Никто не заставляет тебя принимать Метку прямо сейчас, Руперт, — терпеливо пояснил Лестранж. — Просто сторонники Лорда хотят заранее знать, кто будет на их стороне.
— А если я передумаю потом?
Лестранж пожал плечами, а Малфой издал странный смешок и посмотрел на Мальсибера:
— Кассиус, ты?
Мальсибер тоже пожал плечами.
— Если у меня ещё есть время подумать, я бы хотел его использовать и не давать пустых обещаний. За год ситуация может резко измениться.
— Предпочитаешь быть на стороне победителей? — брезгливо выплюнул Гойл.
— Предпочитаю быть на правильной стороне, — тактично поправил его Мальсибер.
Гойл пробурчал себе под нос что-то, подозрительно похожее на «трус».
— Понятно, — протянул Люциус. — А ты, Марк, что скажешь?
Уилкис покачал головой:
— Нет. Определённо, нет. Я не собираюсь ни под кого прогибаться.
— Речь не идёт об этом, — встрял Лестранж. — Речь идёт о твоём служении взамен на огромные возможности.
— Какие, например? — насмешливо спросил Марк.
— Сила, свобода, деньги… Когда Тёмный Лорд придёт к власти, это всё будет в избытке.
— Да? Он так и сказал, этот ваш Тёмный Лорд?
Малфой покачал головой.
— Ладно, получается, что вы трое пока не решили? Хорошо, воля ваша. Только учтите, что если переворот случится в течение этого года, то преданные будут вознаграждены, а те, кто отказывался или сомневался… — он развёл руками. — Северус, а твоё решение?
Всё это время Северус вполуха слушал пафосный глупый разговор. Его мысли были далеко от слизеринской гостиной, они остались там, на смотровой площадке. Он всё ещё ощущал горячие руки Поттера на своей груди, ягодицах, члене… он вздрогнул от неприятных воспоминаний. Он прекрасно понимал, что это всё паранойя, но ему казалось, что вся его мантия была пропитана запахом Поттера, как и всё его тело. Всё, что ему сейчас хотелось, — это как можно быстрее погрузиться в тёплую воду и смыть с себя всю эту гадость. Сидеть было неприятно. Вместо кожаного покрытия кресла почему-то чудились ладони Поттера. К горлу подступала тошнота, его мутило. Как только вспомнились слова гриффиндорца «не надейся, что это всё», левое веко задёргалось в нервном тике. Он старался смотреть в пол, но то и дело ловил на себе любопытный взгляд Люциуса. Слова товарища вернули его к реальности и помогли впустить в свою голову и другие мысли.
Он вспомнил, как два года назад Рудольфус Лестранж принял Метку и принялся через брата агитировать и других слизеринцев примкнуть к Тёмному Лорду. Он периодически писал полные восторга письма и даже несколько раз сам приезжал поговорить с «молодёжью». Они слушали Рудольфуса, развесив уши. Послушать Лестранжа, так служение Лорду было похоже на курорт: собрания, непременно завершающиеся пышным застольем, вечера с красивыми девушками и морем выпивки, обучения сложнейшим и опаснейшим заклятиям и даже возможность отработать их на «живых манекенах». Малфой тогда одним из первых заявил, что обязательно примет Метку под конец школы. Северус пытался его отговорить, прекрасно понимая, что такой курорт долго продолжаться не может, что рано или поздно Лорд потребует от своих слуг кое-что взамен. И тогда они уже не смогут отказать ему. Вообще-то, это был довольно простой ход, считал Северус. Ещё в школе начать вербовать будущих Пожирателей Смерти, как любили себя именовать слуги, через их старших товарищей. Но система почему-то работала безотказно. Разумеется, вступить в «элиту» предлагалось не каждому, а только тем, что хорошо учился, обладал достаточной магической силой, кому без труда давались заклинания, кто был легко обучаем. И, самое главное, кто был недоволен жизнью или хотел самосовершенствоваться. Таким образом, вчера — Рудольфус, сегодня — Рабастан, Люциус, Кребб, Гойл и Нотт, а завтра Эйвери, Мальсибер, Уилкис и он…
