Пойманная в ловушку (ЛП) - Робертс Тиффани

Он двигался не раздумывая, взяв ее запястья двумя руками и оторвав их от ее груди. Его фильеры уже заработали, когда он поднял ее руки над головой и сжал запястья одной рукой. Он переложил толстую шелковую прядь себе на верхнюю ладонь.

Айви ахнула и посмотрела вверх, дергая себя за руки.

— Кетан, что ты делаешь?

— Ты моя, Айви, — прорычал он, наматывая шелк на ее запястья и руки, связывая их вместе серией замысловатых, инстинктивных узлов. Ее кожа стала невероятно теплой от его прикосновений, когда он прикрепил нить к потолку гнезда, позволив ей удержаться на ногах. Он отпустил ее запястья.

Она застонала и потянула вниз руки, пытаясь отстраниться от него. Он легко притянул ее обратно к себе.

Кетан намотал шелковую нить ниже, используя ее, чтобы прижать ее к себе. Он завязал петлю и перекрестил ее вокруг ее торса и между грудей, добавив еще узлов, чтобы она проходила под этими полными, мясистыми холмиками. Его руки двигались все быстрее и быстрее, когда он наматывал нить на ее талию, бедра и лодыжки, без особых усилий подавляя ее, когда она пыталась лягнуть его или убрать ноги.

— Кетан!

Он поймал ее за подбородок и наклонил свое лицо к ее лицу.

— Я завоевал тебя, Айви, и теперь заявляю на тебя права.

Разговор требовал больше усилий, чем когда-либо прежде, большей сосредоточенности и силы воли, чем он думал возможным. Между ее чувствами, ее теплом, ее красотой и ее запахом — клянусь Восьмеркой, этот аромат! — Кетан едва мог сформулировать цельную мысль. Его тело вытеснило разум. Отчаянность в его движениях была вызвана не столько желанием, сколько инстинктом, и инстинкт хотел этого — Требования. Женщину нужно было одолеть, ограничить, подвесить. Завоевать. И тогда он мог бы сделать ее своей.

Где-то в самых глубоких уголках своего разума он знал, что это такое. Он поддавался безумию.

Теперь это было бы невозможно остановить… По крайней мере, до тех пор, пока он не спарится с ней. Только после того, как она примет его семя.

Он развернул ее так, чтобы она была к нему спиной, и продел шелковую нить через петли, которые он сплел вокруг ее тела, быстро соорудив паутину связанных якорей. Его стебель пульсировал, давление внутри него было таким огромным, что он был уверен, что он лопнет, прежде чем даже коснется ее, а удары его сердца были подобны нескончаемым раскатам грома.

Снова повернув ее лицом к себе, он поднял верхние руки, вытянулся выше и прикрепил нить к потолку в дюжине точек, оторвав Айви от пола.

Айви взвизгнула, извиваясь в своих путах, заставляя их дрожать и раскачиваться.

— Пожалуйста, Кетан! Отпусти меня. Я не знаю, что это, но отпусти меня.

Страх в ее голосе был таким же, какой Кетан услышал, когда она впервые посмотрела на него, и это пронзило его похотливое безумие. Ее щеки порозовели, золотистые волосы взъерошились, а соски затвердели и напряглись. Изготовленные им нити удерживали ее торс прямо, груди торчали ему навстречу, бедра были раздвинуты, а икры отогнуты в сторону. Ее вес был равномерно распределен между различными петлями вокруг ее тела, гарантируя, что шелк нигде не будет больно врезаться в кожу.

Кетан окинул Айви пристальным взглядом. Она была обнажена перед ним, открыта для него.

И она боялась.

Собрав остатки силы воли, он потянулся вперед и запустил руку в ее волосы, поглаживая затылок. Она встретила его пристальный взгляд округлившимися глазами.

— Ты моя, Айви, — сказал он грубым голосом. — Моя Найлия. Я не причиню тебе вреда.

Ее брови нахмурились, когда она посмотрела ему в глаза. Постепенно часть ее страха отступила, и в ее взгляде появился свет доверия.

— Я знаю, что ты не навредишь мне. Я… я просто не знаю, что это такое.

— Это Требование.

Он нежно откинул ее волосы за плечи, положил руку ей на грудь и провел по ней вниз. Он царапал ее кожу своими когтями, его голод усиливался каждый раз, когда она дрожала, каждый раз, когда ее кожа подергивалась, каждый раз, когда на ее плоти появлялись крошечные бугорки. Добравшись до ее груди, он сжал набухший сосок между пальцами.

Ресницы Айви затрепетали, и она выгнулась от его прикосновения.

— Кетан…

Он заурчал в поощрении, но не стал задерживаться на этом; ее запах был слишком сильным, чтобы его игнорировать, он влек его к источнику, к центру ее жара, ее желания. Кетан низко опустился, продолжая гладить ее по животу. Он подразнил короткий треугольник волос, спускавшийся к ее щели.

Подняв нижние руки к ее заднице, Кетан сжал ее податливую плоть и поднял ее щель к себе. Ее пьянящий аромат снова поразил его, и он жадно вдохнул, устремив взгляд на раскрытые розовые лепестки ее лона. Они блестели от нектара, и еще больше его было видно на внутренней стороне ее бедер.

Ее запах манил его, требуя попробовать ее на вкус. Он открыл рот, высунул язык и провел им по ее щели.

Айви ахнула, ее тело содрогнулось.

— О Боже…

На вкус она была слаще любого фрукта. На вкус она была непохожа ни на что, на вкус она действительно была из другого мира, как будто ее сущность была настолько чистой и могущественной, что никогда не предназначалась для таких, как Кетан. Его голод вспыхнул, заявив о себе свирепым рычанием, которое заставило ее снова содрогнуться. Пульсация в его стебле была сейчас такой сильной, такой учащенной, что казалось невозможным сдержать свое семя, невозможно не поддаться потоку удовольствия, которое Айви подарила ему одним этим вкусом.

Он лизнул ее бедра, задевая кожу клыками на жвалах и слизывая весь ее нектар, не желая, чтобы хоть что-то пропало даром. Затем он вернулся к ее щели. Он просунул язык между ее складочек и провел им вверх, пробуя каждый кусочек этой гладкой розовой плоти, ища каждую каплю ее сладкой эссенции.

Когда его язык скользнул по маленькому бугорку у вершины ее щели, Айви снова ахнула и выгнулась, ее бедра задрожали по обе стороны от его головы.

— О, Кетан, пожалуйста…

Кетан прикоснулся к этому бутону, когда впервые осмотрел ее щель целую жизнь назад. Ее реакция была похожей, за исключением одного — на этот раз она не сказала нет.

Он опустил жвалы, прижав их к нижней стороне ее бедер, и облизал ее щель языком. Он погладил этот бугорок, погрузился между ее лепестков, проник в нее кончиком языка и зарычал от тугого жара ее канала.

На протяжении всего этого времени Айви умоляла, умоляла и стонала, натягивая паутину, но она не просила его остановиться. Она хотела только большего. Он никогда не видел такой отзывчивой женщины. Никогда не слышал таких прекрасных музыкальных звуков, как те, которые издавала его Айви, когда он доставлял ей удовольствие.

Схватив ее за задницу, он вернулся языком к этому бугорку и обвел его, щелкнул по нему, лаская, пока смотрел ей в лицо. Ее лоб нахмурился, губы приоткрылись, грудь тяжело вздымалась, пока внезапно ее тело не напряглось. Она запрокинула голову и закричала, покачивая бедрами навстречу его языку, когда свежий нектар потек из ее канала.

Кетан поднял ее повыше и прижал к своему лицу, выпивая ее эссенцию, продолжая ласкать этот бугорок языком. Он жаждал большего с ней, хотел наблюдать за ней, хотел узнать каждую ее реакцию на его знаки внимания. Ее крики усилились.

Она извивалась в его объятиях, борясь с путами, но выгибалась навстречу, ища его языка.

— Кетан! О Боже, пожалуйста, пожалуйста, я не могу… Ах!

Ее тело снова напряглось, когда она выпустила очередной поток нектара.

Это было больше, чем он мог вынести. Его кровь пылала горячее, чем огонь в печи кузнеца, его шкура была натянутой и покалывала, а стебель тянулся к ней с таким отчаянием, что причинял боль. Хотя Айви была единственной, кто был в путах, Кетан был связан — связан своей непреодолимой потребностью в этой женщине.

Кетан поднялся, держа нижние руки на ее заднице. Он обхватил ее верхними руками, обхватив одной ее поясницу, а другой — затылок, запустив пальцы в ее волосы. Его застежки раздвинулись сами по себе, обхватив ее бедра. Кончик его члена прижался к ее входу.