Саманта Янг - На улице нашей любви
А если не будет, мне на это наплевать. Куда больше меня волновала реакция Брэдена.
Ради партнера по голому сексу я накупила кучу не нужных мне вещей.
Впрочем, почему не нужных? С какой стороны посмотреть.
В четверг вечером я сидела в гостиной в обществе Элли и потягивала вино, ожидая Брэдена. Волосы я распустила, и они рассыпались по плечам естественными локонами, вызвав у Элли целую бурю восхищенных охов и ахов. Разумеется, она сразу же заявила, что я должна ходить так всегда. Еще чего не хватало. И не подумаю. Косметикой я воспользовалась умеренно — слегка коснулась щек румянами, подкрасила ресницы и подчеркнула губы алой помадой. Ненавижу краситься, но совсем без косметики в таком наряде не обойтись.
Хлопнула входная дверь, живот привычно сжался.
— Это я, — крикнул он. — Такси ждет на улице, так что давай…
Он вошел в гостиную и замер, вперив в меня ошеломленный взгляд.
— Ну ты даешь!
Элли захихикала.
— В каком смысле надо расценивать твои слова, в одобрительном или в порицательном? — поинтересовалась я.
— Сама знаешь, детка, — выдохнул Брэден.
— Ты что, не способен сказать нормальный комплимент? — укорила брата Элли.
Не обращая на нее внимания, Брэден медленно обошел вокруг меня, словно вокруг архитектурного шедевра. На нем сегодня был простой, но очень элегантный костюм — узкие брюки и пиджак с бархатными отворотами. Серебристо-серая рубашка с запонками из белого золота идеально сочеталась с моим платьем, а узкий красный галстук — с помадой. В общем, не сговариваясь, мы ухитрились выдержать свои прикиды в едином стиле.
Хотя, конечно, он выглядел круче.
Он окинул меня взглядом от макушки до носков туфель и снова уставился мне в лицо сияющим взором:
— Идем.
Он схватил меня за руку и потащил к дверям. Я едва успела поставить на столик стакан. Практики хождения на каблуках у меня не было, и я едва за ним поспевала.
Несмотря на то что на улице нас ожидало такси, Брэден увлек меня в спальню.
Закрыл дверь, обнял меня за талию и привлек к себе.
— Прекрати! — возмутилась я. — Сейчас не время!
— Детка, ты сегодня такая… такая… Если бы не заказанный в ресторане столик, я бы трахал тебя до одурения.
Он что, думает, я потратила такие деньги ради очередного сеанса траха?
— Может, мы… — пробормотал он, сжал мою руку и заглянул в вырез платья.
— Брэден!
Наши глаза встретились.
— Ты сегодня обалденно красивая, Джоселин.
Бабочки у меня в животе радостно замахали крыльями.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— Но тебе придется заколоть волосы.
— Что? — Я ушам своим не поверила. — Это еще почему?
К моему удивлению, Брэден прищурился, словно отвергая все возражения.
— Делай, как я сказал.
Я негодующе фыркнула, толкнула его в грудь и вырвала свою руку.
— Я не буду ничего делать, пока ты не объяснишь почему.
Насчет волос у меня не было ни малейших сомнений. Они выглядели классно. И он не мог убедить меня в обратном.
— Потому что… — Таким низким, мурлыкающим голосом он говорил только в самые интимные моменты, и я сразу ощутила, как в трусиках становится влажно. — Потому что я хочу быть единственным мужчиной, который видит твои волосы во всей красе. Единственным, кто знает, как ты хороша, когда они рассыпаются у тебя по плечам.
Какое-то непонятное чувство, не то боль, не то радость, шевельнулось в груди. Но я не подала виду, ухмыльнулась и спросила:
— Из какого викторианского романа ты позаимствовал эту реплику?
Брэден сверкнул глазами и предостерегающе бросил:
— Джоселин.
Я вскинула руки:
— Ты серьезно?
— Более чем.
— Брэден…
— Джоселин.
Я уперлась руками в бедра и уставилась ему в лицо. Выражение чертовски решительное. Господи, он не шутит.
— Видишь ли, Брэден, я не привыкла выполнять приказы.
— Это не приказ. Это просьба.
— Так не просят.
— Я всего лишь хочу, чтобы ты заколола волосы.
— Хорошо, — кивнула я, по-прежнему не сводя с него глаз. — Я не подчиняюсь приказам, но я согласна заключить договор. На определенных условиях. Сейчас я заколю волосы, а ты в благодарность окажешь мне небольшую услугу.
— Отлично, детка, — лукаво улыбнулся он.
— Только зря ты вообразил, что речь идет об услуге сексуального характера.
Его улыбка стала еще шире.
— Тогда о какой?
— В этом-то и фишка, — усмехнулась я. — Ты должен дать согласие, не зная, о чем идет речь.
Брэден наклонил голову, едва не касаясь губами моих губ.
— Заметано. С этой минуты наше соглашение в силе.
— Да ты смельчак, — засмеялась я и отступила на шаг назад. — Кстати, сегодня ты тоже выглядишь обалденно.
— Спасибо, — промурлыкал он, пожирая меня глазами.
— Думаю, тебе стоит спуститься и попросить водителя подождать еще минут десять. Мне нужно время, чтобы причесаться по-новому.
* * *Я заколола волосы в пучок, претендующий на элегантную небрежность, пожелала спокойной ночи Элли, многозначительный взгляд которой говорил о том, что наша концепция чистого сексуального партнерства вызывает у нее серьезные сомнения, и вслед за Брэденом выскочила на улицу. Он назвал водителю адрес французского ресторана, который прежде принадлежал его отцу, а теперь стал его собственностью. Ресторан этот, «La Cour», находился на Королевской террасе поблизости от Риджент-гарден. Никогда я там не бывала, но слышала, что заведение крутое. Стоило машине двинуться с места, Брэден тут же завладел моей рукой.
Всю дорогу я боролась с желанием вырваться из его хватки. Но вовсе не потому, что прикосновение сильной мужской ладони было мне неприятно. Оно было слишком приятно.
Чересчур приятно.
Люди держатся за руки, когда они друг в друга влюблены. А нас связывает голый секс.
Наконец машина остановилась у ресторана, Брэден расплатился с водителем и помог мне выйти.
— Что-то ты сегодня непривычно тихая, — заметил он, взял меня за руку и повел к дверям.
Я оставила эти слова без ответа и спросила:
— С кем мы обедаем?
Прежде чем Брэден успел ответить, к нам подлетел сияющий улыбкой метрдотель:
— Мсье Кармайкл! Ваш столик ожидает вас, сэр!
— Спасибо, Давид.
Брэден произнес имя на французский лад, с ударением на последнем слоге. Интересно, метрдотель и в самом деле француз или это только фишка? Ресторан был оформлен пышно, но с претензиями на элегантность. Нечто вроде современного варианта рококо — зеркала в золотых рамах, позолоченные стулья, обитые черным и серебристым бархатом, темно-красные скатерти, настольные лампы из черного стекла, сверкающие хрустальные люстры. Зал был забит до отказа.
