Опал Карью - Обладание женщиной (ЛП)
Он взглянул на часы на экране своего компьютера, у него оставался ровно час до первого заседания.
— Конечно, заходи.
Она закрыла дверь и вошла, явно нервничая, садясь на гостевой стул напротив его стола.
— Я знаю, что вы не захотите это слышать, но...
* * *
Джессика проснулась от яркого солнца, коснувшегося ее лица. Она что-то промурлыкала себе под нос, не желая открывать глаза, по-прежнему захваченная сексуальными образами прошлой ночи опьяняющего развлечения. Ее тело было настолько чувствительным и хорошо использованным, но горячая спираль закручивалась внутри нее от воспоминаний, как с ней занимались любовью два безумно сексуальных брата прошлой ночью.
Она открыла глаза, ожидая увидеть Дэйна, лежащего рядом, но место было пустым. Она перевернулась, Шторм тоже покинул ее.
Посмотрела на часы, черт, уже начало десятого, она явно опаздывала на работу.
Поэтому моментально вскочила с постели и понеслась в душ. Двадцать минут спустя она быстро направилась на кухню, почувствовав аромат кофе, который ее несказанно порадовал. В кофеварке находился приготовленный свежесваренный кофе, поэтому она налила себе чашку и заметила записку на длинном высоком кухонном столе, уселась на одну из табуреток и, попивая кофе, стала читать.
Записка сообщала, что когда она будет готова, лимузин будет ждать ее внизу. Она поняла, что она от Дэйна.
Она понимала, что ей стоило поторапливаться, потому что она уже существенно опаздывала, но, если честно, она также прекрасно знала, что Дэйн не злился на нее. Она положила подбородок на руку, уставившись на записку, раздумывая о том, что проснулась в теплой, уютной постели, и находясь все еще под радостным впечатлением от авантюры, произошедшей прошлой ночью, сейчас сидя перед этой холодной гранитной столешницей, и вглядываясь в записку от одного из мужчин, который убежал от нее, она почувствовала неприятный холодок, ползущий по ее позвоночнику.
Понимая, что прошлой ночью она явно находилась за пределами всего, что она когда-либо испытывала ранее с кем-либо, произошедшее для нее было слишком опьяняющим и потрясающе эротичным, но кроме того и являлось табу. Двое мужчин, не говоря о двух братьях, занимавшихся одновременно с ней любовью, если учесть, что у каждого из этих братьев была своя история.
Что бы она подумала в этой ситуации?
Ну, в том-то и дело, она просто не будет думать об этом.
Ее щеки стали розоветь. Оба мужчины покинули ее этим утром... что они думают о ней?
Однако они отчетливо согласились на авантюру, вероятно, чтобы осуществить ее фантазии. Очевидно при ярком свете дня они не хотели сталкиваться с результатами своих деяний, потому что не испытывали радости от этого. Иначе они остались бы поблизости, чтобы попытаться получить еще больше удовольствия? По крайней мере, именно так это всегда происходило в ее фантазиях.
Дурачка. Похоже, эти двое мужчин, вероятно, даже не хотят смотреть в лицо друг другу.
Ну, получается, что она создала уже себе и им неприятный комплекс и чувствует себя некомфортно в данной ситуации, что еще хуже.
Она вздохнула и допила кофе, потом позвонила, сказав водителю лимузина, что будет готова через пять минут.
Буквально через пару минут, она заставила себя успокоиться и встретиться лицом к лицом с тем, что ее могло ожидать в офисе.
* * *
Дверь лифта открылась, и Джессика вышла, ожидая увидеть Мелани, сидящей за своим столом, но той нигде не было видно. Наверное, она понеслась выполнять срочную работу для Дэйна, и вернется с минуты на минуту, но телефон на ее столе просто разрывался, поэтому Джессика ринулись к нему.
Она набросала записку на маленьком клочке бумаги для Мелани, пока разговаривала по телефону, затем повесила трубку, взглянула на закрытую дверь кабинета Дэйна. Рейф уже тоже был здесь?
Если ей повезет, то возможно они оба будут слишком заняты сегодня и не столкнутся с ней. Скорее всего, они даже будут избегать ее, чтобы дать ей немного времени примириться со случившимся. Или, по крайней мере, муки того, что они оставили ее этим утро немного сойдут на нет.
Двери офиса Дэйна открылись. Везение явно сегодня было не на ее стороне.
Она с трудом подняла глаза и увидела Мелани, выходящей из кабинета, которая выглядела... расстроенной.
Мелани направилась к своему столу, не замечая Джессику. Ее щеки явно порозовели, и она вытерла одной рукой щеку, и Джессика вдруг поняла, что Мелани смахнула слезу. Она вскочила на ноги и бросилась к подруге.
— Мелани, что с тобой?
Мелани посмотрела на нее в полном изумлении, как будто только что заметила.
— Я... — она попыталась вздохнуть и отрицательно покачала головой. — Я... — ее голос дрожал, и слезы ручьями хлынули из ее глаз. — Я здесь больше не работаю.
— Что? — шокировано спросила Джессика.
Мелани схватила свою сумочку и поспешила в сторону лифта, Джессика следовала за ней по пятам, Мелани ударила на кнопке вызова лифта «вниз».
— Что случилось? Тебя уволили? — спросила Джессика.
Мелани покачала головой.
Двери лифта открылись, и Мелани рванула внутрь. Джессика попыталась последовать за ней, но Мелани отрицательно покачала головой.
— Нет, Джессика. Я не хочу обсуждать это прямо сейчас.
Джессика отступила назад и молча наблюдала, как закрываются двери перед ее носом. Что вообще произошло? Мелани была самым лучшим секретарем у Дэйна, о котором можно было только мечтать.
Она вздернула подбородок и уставилась на еще открытые двери кабинета Дэйна, после того как Мелани поспешно вышла оттуда. Она развернулась и прошествовала в его кабинет, он поднял глаза, как только она вошла.
— Мелани просто сказала мне, что больше не работает здесь.
Его губы сжались.
— Это правда.
— Ты что, уволил ее? — потребовала она ответа.
Он помолчал, пристально разглядывая ее, затем спокойно ответил:
— Да.
Ее руки сжались в кулаки, но она втянула воздух, пытаясь успокоить бушующий поток адреналина.
— Почему?
Он покачал головой.
— Это касается только меня, Мелани и отдела кадров.
Она нахмурилась, гнев начал закипать в ней.
— Как ты мог уволить ее? Это неправильно.
Он вздохнул.
— Успокойся, Джессика.
Она подошла к его столу, ее сердце стучало так громко.
— Не говори мне успокойся.
— Тогда сядь.
Она села, автоматически соглашаясь с этим его отвратительным властным тоном.
Он встал, подошел к ней и присел на край стола.
