Ева Сильвер - Грехи сердца
Или, возможно, Роки Тэм уйдет в другое место, на небеса, о котором Даган ничего не знал. Он понятия не имел, какой бог или богиня откроют свои объятия Рокси. Не хотел знать. Не хотел узнавать.
Он хотел, чтоб она осталась здесь, в Верхнем мире, живая и настоящая.
Но кровь, вязкая и темная, вытекала из раны синхронно с ударами пульса. Рука Гайджи походила на плохо подогнанную пробку. Если жнец уберет ее, из груди хлынет кровь, как фонтан гейзера. Рокси истечет кровью в считанные минуты, секунды, и Даган ничего не сможет сделать.
Он поднял глаза и обнаружил, что Рокси сфокусировала на нем взгляд. Она понимала, что произошло, и насколько тяжело ее положение. Даган не знал, как помочь.
Он убийца, а не спаситель.
Гайджи перевел неумолимый взгляд на Дагана.
– Отпусти. Позволь закончить. Ты только продлеваешь её мучения.
– Отпусти сердце, Гайджи. Оно не твое.
« Оно мое, ублюдок. Ее сердце принадлежит мне с тех пор, как я позволил ей жить одиннадцать лет назад».
– Она видела меня. Видела нас, – Гайджи остановился, словно давал время осознать суть сказанного, – она расскажет. Более того, она располагает информацией, которая может представлять угрозу, знанием, которое необходимо Сету. Позволь забрать ее душу. Не хочешь ли сказать, что позволишь ей жить? Дочери Исет! Ты знаешь правила. Она должна умереть.
– Твою мать, заткнись! – вмешался Аластор. – Не знаю, что здесь происходит, но знаю точно, нет проклятых правил о Дочерях Исет. Гайджи, ты пытаешься развязать полномасштабную войну? Отпусти. Даган взял девушку под свою защиту. Ты не имеешь права ее убивать.
Рокси держалась на удивление спокойно. Даган мог слышать каждый неглубокий и быстрый вдох, клокочущий в груди.
Аластор встал ближе, обняв еще крепче, убедившись, что оградил захват Дагана от толчков Гайджи. Даг почувствовал прилив благодарности. Он не сказал ни слова, но брат всё понял.
Забавно. Даган точно знал, что если Рокси Тэм закроет свои невероятные глаза и позволит легким выпустить последний вздох, частичка его самого закроет глаза вместе с ней и больше никогда не проснется.
Даган почувствовал, как на минуту ослаб захват Гайджи.
– Позволь забрать ее сердце и душу. По крайне мере Сет получит ответы, которые тебе не удалось узнать. – Жнец поменял тактику, переходя от обвинений к переговорам. – В любом случае она сейчас умрет. Ты борешься с неизбежным.
– Она не умрет! – Даган сохранил захват на запястье Гайджи, не давая ни отодвинуться, ни продвинутся дальше. – И я найду чертовы ответы сам. Отпусти!
Гайджи стоял на месте, удерживая позицию. С каждой секундой спора жизнь ускользала от Рокси. Дагану хотелось взвыть. Громко. Разорвать жнеца в клочья, окропив себя его кровью. Больше всего он хотел спасти свою девочку.
– Что будем делать? – спросил Аластор спокойным отрывистым тоном, его акцент стал заметнее обычного. Спокойствие брата помогло оттащить Дагана от края пропасти.
– Фиксируем ее! – Даган отчаянно перебирал варианты и отказывался от каждого. Если они вытащат руку Гайджи, Рокси истечет кровью в считанные секунды. Сколько она проживет, с кулаком в груди тоже не известно.
– Даг, – проскрежетала девушка, словно в обмороке. Она перевела взгляд от Гайджи на Дагана, и он увидел в её глазах надежду и решимость, словно она думала, что может выжить. Будто ждала от него спасения. На Дагана давил вес ее ожиданий. Ему стало дурно от мысли о предстоящем поражении.
Со всеми своими сверхъестественными способностями и силами он понятия не имел, как исправить случившееся. Даже Сет не мог вернуть мертвецов к жизни… но он мог сделать из них жнецов.
В тот миг, когда эта мысль пришла ему в голову, Даган расценил ее всего лишь как возможность. К тому же жнецами могли стать только мужчины.
Кроме этого Даг не мог представить, что старик поприветствует Дочь Исет в своей пастве.
Она умрет, и это он привел смерть к ее двери. Если бы он не пошел за ней, брат не взял бы Гайджи для прикрытия.
– Кровь, – прошептала она.
Он посмотрел вниз. Река крови. Она стекала по руке Гайджи и капала на землю.
Рокси попробовала снова, но слова так и не сорвались с ее уст. Она почти не дышала. Даган смотрел, как Рокси слабела, чувствовал, как она всем весом повисла на его руке.
Их взгляды встретились. Она говорила ему что-то, чего Даган не мог понять, но Рокси думала, что он должен знать. Даг видел ожидание в ее глазах.
Ее ресницы затрепетали.
Голова безвольно откинулась в сторону.
– Рокси! – Даган задохнулся от нарастающей боли. Она обожгла его точно жидкий азот, оставляя ледяной ожог отчаяния, когда он подумал, что Рокси в Потустороннем мире вне предела его досягаемости. Он знал, что любой бог может забрать ее, но это точно будет не Сет.
Ресницы затрепетали, и глаза вновь открылись.
– Па…ра…зиииит.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять. « Паразит».
– Да, я заслужил, – но он понятия не имел, почему Рокси думала, что так важно сказать ему это сейчас угасающим голосом.
Его ответ взволновал ее. Зеленые глаза вспыхнули, и она покачала головой. Он понял неправильно. Чтобы она ни пыталась сказать ему, он понял это превратно, а время уже на исходе.
Губы Гайджи сжимались, пока не превратились в твердую тонкую линию. Он собирался разорвать сердце. Даган чувствовал это.
– Я взываю к своему праву сына Сета и повелеваю отпустить сердце. Заберешь ее душу, Гайджи, и я потребую твою, – пообещал он.
Жнец замер. Даган видел, как шок промелькнул на его лице. Даг чувствовал, как напрягся Аластор, и смотрел на них обоих, но не осмеливался отвести внимание от Гайджи. Он уже сделал ошибку, которая, вероятней всего, будет стоить Рокси Тэм жизни.
Он не собирался забивать крышку ее гроба еще одним промахом.
Его слова повисли в воздухе. Он никогда не использовал свое положение, никогда не упоминал имени старика. И он с радостью заплатит любую цену, поскольку если в посланном Гайджи взгляде и был какой-то намек, то только тот, что Дагана ждут большие неприятности.
Сверкнув глазами, Гайджи разочарованно зарычал:
– Ты выбираешь чуждую? – слова сквозили презрением.
– Я хочу сохранить ей жизнь по собственным причинам, – отрезал Даган. – Ты не имеешь права задавать вопросы. Я забираю у тебя эту привилегию.
Гайджи уставился на него, лицо превратилось в непроницаемую маску. Затем он отпустил сердце и вытащил пустой кулак из груди, оставляя зияющую рваную дыру и фонтан крови.
