Укротительница демонов (СИ) - Суманова Энже

Этот демон убил многих наших духов и богов. Никто не смог вынуть его бусину жизни. Он очень силён.

– Знаю, но так ещё интереснее.

– Ты ненормальная, – процедила она сквозь зубы.

Я подошла на запись.

– Кто первый пойдет к демону? – спросила, приподняв очки, наставница по деревьям.

Рядом стоящий Грэм издал смешок и вышел вперёд.

– Раз всем ссыкотно, то запишусь первым, – гордо выпятил он грудь вперёд.

– Я за ним, – изъявил желание Дэйл.

– Уступаю девушкам, – скрестил руки Дакс и прислонился к стене.

– Я следующая, – неуверенно вызвалась Давина.

Все замолкли. Прекрасно понимая, что дальше идёт весна. Время, когда бушуют гормоны.

– Запишите меня следующей! – заявила я, не побоявшись трудностей.

Мне достались месяцы – март и апрель. Самые тяжелые времена года…

Интересно, смогу ли я его пытать? Надо срочно отбросить эти мысли прочь. Я смогу! От этого зависит моё будущее.

Дальше достались месяцы Октавии и Даксу.

 Когда я вернулась в свою комнату, там меня ждала моя мать с озлобленной гримасой.

– Мама? Что ты тут делаешь? – занервничала я, пытаясь заранее подготовиться к возможному конфликту.

– Что за гадюшник? Фу. Я же присылала тебе деньги для обустройства комнаты. Куда ты их потратила? На гулянки? Хотя бы прибралась, что ли? – прошлась она указательным пальцем по столу. – Смотри сколько пыли?

Я открыла ящик стола и отдала ей все деньги, которые она мне присылала.

– У тебя все?

– Выйди, – обратилась она к Майре, которую я не сразу заметила в углу комнаты.

– У меня нет от неё секретов.

– Мне и вправду лучше выйти…

Как только дверь захлопнулась за подругой, мне прилетела хлёсткая пощёчина от матери.

– Как ты посмела бросить вызов в борьбе за укрощение этого демона? Никто не смог приручить его за тысячу лет. Думаешь, что у тебя получиться? У простой обслуги? Глупая девчонка! Я же предупреждала тебя, чтобы ты не привлекала к себе никакого внимания. Или ты это делаешь мне назло?

– Я хочу стать самым могущественным духом.

– Могущественным? – рассмеялась она. – Ты себя-то хоть слышишь? Тебе этого не светит.

– Поживём-увидим, мама.

Она вздохнула.

– Забирай своё заявление и возвращайся домой. Я договорилась о твоей свадьбе с Джорданом Диксоном.

Её слова знатно меня огорошили.

– Свадьба с Джорданом? Я никогда в жизни не выйду за него замуж! Мы с ним друзья!

– Сегодня друг, а завтра муж. Собирай вещи. Хотя… не надо. Обновим тебе весь гардероб.

Непрошеные слёзы начали заполнять мои глаза.

– Мама, зачем ты так со мной поступаешь?

– Я желаю тебе только самого лучшего.

– Я никуда с тобой не пойду. Я закончу практику и стану укротительницей демонов.

Её голубые глаза сузились, а узкие губы сжались в тонкую ниточку.

– Тогда я перестану платить за твоё обучение и давать карманные деньги. Тебе придётся зарабатывать самой, – отрезала она.

– Я буду жить с отцом, – мои слова прозвучали слишком тихо, чем хотелось бы.

Она демонстративно захохотала, держась за живот.

– Он даже самого себя не может прокормить. У него нет ни гроша. Как ты собралась с ним жить, привыкшая к роскоши?

– Я не изменю своего мнения.

Мать презрительно хмыкнула.

– Хорошо, делай, что хочешь. Вскоре ты всё равно прибежишь ко мне, умоляя разрешить тебе вернуться домой обратно. Запомни мои слова. И забери эти гроши. Это мои последние деньги, которые я тебе даю, – швырнула она их прямо мне в лицо.

Грудь начала наливаться тяжёлым свинцом. Слёзы текли по щекам, несмотря на упорные попытки их сдержать. Каждый вдох стал болезненным, как будто воздух медленно расширялся внутри легких, обрекая на жуткую стесненность.

– Поплачь… Станет легче, – погладила меня по спине Майра.

Я свернулась калачиком на кровати и зарыдала горькими слезами.

Вечером я собрала все свои вещи и отправилась к отцу.

Во время практики в академии нельзя жить. Надо уступать места новому поколению, которые беззаботно вступали в первый день учебы в новую ступень жизни.

Подойдя к дому отца, я увидела, как он ухаживает за цветами, обрезая сухие листья.

– Папа? – слабым голосом отозвалась я.

– Тиана? Как ты тут оказалась? – подбежал он ко мне и взял мой маленький саквояж. – Почему не предупредила, что придёшь?

– Тиана? – на крыльцо вышла его жена Агнесса. – Чего застыл? Не видишь, она с дороги. Иди, поставь чайник. Проходи, милая, – положила женщина руку мне на щёку и погладила несколько раз большим пальцем. От такой неожиданной нежности я чуть не расплакалась. – Сразу видно папина дочка. Такие же голубые глаза, прямой нос, большие губы.

– Все говорят, что я больше похожа на маму…

– Враньё. Самая главная черта вашей схожести – это рыжие волосы. А у неё белые, как снег. И веет от неё холодом.

Отец кашлянул.

– А чего я такого сказала? Разве это неправда?

– Правда, – с грустью согласилась я с новой знакомой.

– И почему ты до сих пор здесь? – обратилась она к папе с хмурым видом. – Иди, поставь чайник!

Я очень тревожилась перед встречей с Агнессой, боясь, что она не примет меня. Однако, когда мы встретились, я была приятно удивлена её добротой и открытостью.

У Агнессы была очаровательная внешность. Её чёрные волосы привлекали взгляд, выглядели густыми и здоровыми. Каждый раз, когда она смотрела на меня своими светло-серыми глазами, казалось, что проникает в самые глубины моей души. Видит насквозь. Женщина двигалась неуклюже из-за своей пухлой фигуры. Она была стихийным духом Земли.

Внутри дома меня тепло встретил мой сводный брат по имени Клэйтон, которому было десять лет.

Мальчик оказался невероятно добрым. Он сразу же заинтересовался мной и с радостью начал задавать вопросы о моей жизни и интересах. Он был крайне открыт и чувствовал себя комфортно со мной, несмотря на то, что мы только познакомились.

Клэйтон без стеснения привёл меня в свою комнату, где стены были увешаны его рисунками. Оказалось, он не только мастерски умел рисовать, но и был настоящим мечтателем. Он рассказал мне о своих будущих проектах и идеях, которые оживлённо порождали его необыкновенный детский ум. Он был духом леса, где обитали птицы беркуты.

– Папа говорит, что мне суждено стать великим художником.

– Он прав, – ответила я, рассматривая его рисунки поближе.

 Клэйтону отец не мог позволить обучение в академии, поэтому он целыми днями сидел дома и рисовал. Когда он вырастит, то станет слугой…

– Ужинать! – крикнула Агнесса.

Мальчик взял меня за руку и повел на кухню.

Все было обставлено очень скромно. Стол, который стоял возле окна, был стареньким, с трещинами и немного наклонённым на бок. Когда я села на скошенный стул, раздался неприятный скрип.

На кухне стоял запах свежего домашнего хлеба.

Я обернулась и увидела небольшую каменную печку, устроенную в углу. Её неровные поверхности подсказывали мне, что она сделана руками, а не магией.

Агнесса подала ячменную кашу, а сверху лежало масло, придавая ей аппетитный вид. Тонко нарезанные кусочки хлеба были разложены аккуратным веером на белой тарелке. Чай с чабрецом и ромашкой обогатил воздух ароматами лета.

– У нас все скромно, – виновато опустил голову отец, скрывая своё лицо над тарелкой.

– Не волнуйся. Мне здесь нравится намного больше, чем в доме мамы…

– Рад это слышать, – взял он мою руку в свою.

– Папа, у меня тут есть немного денег… Возьми, – достала из кармана маленькую пачку купюр, которую мама оставила мне, но он их не принял.

– Оставь себе, – проговорил отец.

– И, правда, оставь их себе. Они тебе понадобятся. Как видишь, мы живем бедно. Ты, наверное, привыкла жить в роскоши. После потери работы, нам приходится действительно нелегко, но у нас есть крыша над головой. Своё поле, на котором мы сеем пшеницу, овёс, ячмень. А также новая работа… – прослезилась Агнесса и вышла из-за стола.