Марина Весенняя - Обещанная
Иду и иду. Куда иду, зачем… не понятно. Ноги болят, настроение ни к черту. Смена времени суток отсутствует, так что я даже примерно не представляю, сколько блуждаю по чертовой пустыне. Час, два… или сутки? Может, я уже давно сошла с ума, и все вокруг мне только мерещится? Как Нергал может жить в этом мире? Черные безжизненные земли, окруженные черными скалами. Над головой черное небо, окутанное вечной ночью… Хоть бы одну живую тварь встретить! Хотя нет, беру свои слова обратно. Мне еще новых знакомств не хватало.
Ноги ныли, мне хотелось пить. А еще больше хотелось найти Нергала и высказать ему все, что я про него думаю. И к черту, кем он там себя считает. Нельзя так безжалостно соблазнять, использовать на свое усмотрение, а потом бросить в чужом мире в полном одиночестве. Как же я устала! Дурацкие демоны, чертовы инкубы, и во главе всего этого безобразия зазнавшийся божок Нергал. Слишком важный для того, чтобы хотя б в лицо мне высказать все свое негодование. Куда там! Намного лучше тупо смыться в неизвестном направлении.
Впереди на моем пути оказался песчаный холм, оглядев который, я с досадой поняла, что придется лезть на него, ибо обойти эту необъятную насыпь мне не представлялось возможным.
«Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет», — это явно не про меня сейчас. Песок упорно выскальзывал из-под моих стоп, подъем оказался довольно крутым, так что я практически всем телом распласталась на склоне, карабкаясь вверх. Джинсы порвала, про то что я с ног до головы изгваздалась в серой пыли, я вообще молчу. Ладони саднило, о маникюре можно вообще и не вспоминать.
Вершина встретила меня прохладным ветерком, что не могло не радовать. Свежий воздух, лишенный песка и пыли, я вдохнула с удовольствием.
Мне открылся вид на занимательную картину. Внизу простилалась очередная речушка душ, русло ее не такое широкое, как возле обители Нергала, а течение в ней было намного стремительнее. На берегу, в нескольких метрах от подножья холма сидел мой Жнец. Вокруг него по песку змеилась ледяная корка во все стороны. Я тихонечко начала съезжать по холму на попе, помогая себе руками, а ногами чуть тормозя, чтобы не перевернуться случайно. Чем ниже я спускалась, тем холоднее становился воздух. Изо рта при каждом выдохе валил густой пар, кожа покрылась мурашками. Когда босые ноги коснулись инея на земле, секундное облегчение от прохлады на натертых мозолях моментально сменилось неприятным покалыванием.
Нергал сидел, точно демон на картине Врубеля.
«Демон — дух не столько
Злобный, сколько
Страдающий и скорбный…»
Печальный пустой взгляд смотрит в пространство, ни на чем не фокусируясь, руки сцеплены, положены на колени, вместо гордой идеально-ровной осанки ссутуленные поникшие плечи. Передо мной сидел никакой не сильный повелитель Нижнего мира, древний демон и бог. А обычный мужчина, сломленный одиночеством, съедаемый тоской по родной душе, но слишком гордый, чтобы показать это какой-то женщине.
Кажется, Нергал и не услышал, как я оказалась рядом с ним. Вся моя злость на Жнеца куда-то испарилась. Я опустилась на песок возле него, не слишком близко, чтобы не нарушить личного пространства. Мой холодный демон никак не отреагировал на мое появление, продолжая вдумчиво разглядывать что-то далеко за горизонтом.
Мы сидели в полной тишине, пока он не начал говорить первым.
— Я боялся, — раздался тихий шепот, который я едва смогла различить за шумом плеск в реке.
— Я оказался просто трусом, — признался он, будто больше обращаясь к себе. На меня он по-прежнему внимания не обращал. — Когда ты умерла впервые…. Мы поссорились тогда. Я оставил тебя одну, а наши враги только и ждали этого…
И вновь он обращается ко мне, словно я была той самой Эрешкигаль. Неужели это все-таки правда? Не хочу в это верить.
— Я вернулся, когда ты уже умерла, и я ничего не мог сделать. Отчаяние захлестнуло меня настолько, что я сам едва не погиб. На меня напали, но сил сопротивляться просто не оставалось. Как и желания… Я позволил ранить себя, хотел умереть вслед за тобой. Но я оказался трусом. На пороге смерти я, само воплощение смерти, испугался. Спасся бегством, вернувшись в свой мир. Умирать оказалось слишком страшно, противоестественно для меня. И когда я смог найти тебя вновь, я по-прежнему не мог пересилить себя, чтобы появляться на Земле, становясь уязвимым. Я не мог помочь тебе не умирать. Зато смог забрать твои воспоминания, твою боль…
— Сколько лет ты провел здесь, в одиночестве? — я решилась задать вопрос. Не сразу, но на каменном лице моего бледного демона дрогнула бровь, чуть поднимаясь. Остекленевший взгляд начал приходить в человеческий вид, жнец даже моргнул. Его тело казалось напряженным, скованным, будто он медленно превращался в статую.
— Не знаю… Три тысячи, может пять…
Ничего себе разброс данных! Это же ни один психолог не поможет. Люди социальные создания. Для нас и месяц в изоляции провести — пытка. Куда там год или даже больше. А здесь тысячи лет. Совсем один.
— И за все это время ты ни разу даже не выбирался никуда?
— А зачем? — судя по всему, мой вопрос его искренне удивил. Действительно, зачем? Здесь же долбанный парк аттракционов! Вон, какие пейзажи и развлечения! Хочешь на черный холм смотри, хочешь — на дождик из мертвецов. Что еще нормальному демону надо?
— Когда тебя не стало, — тихо продолжил Нергал, по-прежнему не отрывая взгляда от светящихся переливов душ в русле, — Я знал, что и твоя душа направится сюда. Должна была появится в этом месте. Демоны редко умирают, этот ручей только для их душ, поэтому он такой маленький. Я перенесся сюда, чтобы найти тебя, и вернуть. Но не смог. Не знаю, сколько времени у меня ушло, но я обыскал весь океан душ, но так и не нашел. Решил, что ты могла успеть возродиться, такое бывает. Если душа чиста и сильна. И я остался здесь, ожидая, когда ты вновь вернешься…
От такой трогательной картины у меня слезы на глазах навернулись. Всем бы такую любовь встретить. Хотелось положить руку ему на плечо, обнять, как-то подбодрить. К моему приятному удивлению, Нергал сам продолжил рассказывать свою историю.
— Столько времени… Я сидел и смотрел. Тело каменело, даже сердце замерло в груди, переставая бессмысленно трепыхаться. Зачем? Без своих Истинных мы не живем…. А потом мне явилось видение. Видение, которое заставило вновь мое сердце биться. Я снова почувствовал что-то. Понял, что это знак, что моя Эрешкигаль, наконец, вернется.
— Но я не она, — с грустью прошептала я в надежде, что на этот раз жнец прислушается к моим словам.
