Йера для командора (СИ) - Амос Нея

Значит, сломать экран от силы не выйдет.

- Что делаешь? - рядом оказывается Мики.

Лорол все-таки пробился к Ротору, и теперь они стояли спиной к спине и не подпускали к нам врагов. Трея же не было видно, и это меня пугало.

- Ищу возможность, - отвечаю я и смотрю на нее.

А что, если экран выдержит силы ритма только одного человека? Что, если нам объединить усилия?

- Мика, давай попробуем вместе использовать силу?

- Я только тебе хотела это предложить! - она поднимает руку, чтобы дать пять.

Хлопок, и мы в деле. Закрываем глаза, собираем силу, наращиваем внутри. Я пытаюсь собрать все отчаяние, всю боль, что испытываю, чтобы как следует жахнуть по морфам.

- Давай на счет три, - предлагаю я.

- Давай, - слышу ответ Мики.

- Раз, два, три! - мы ударяем силой ритма вместе, открываем глаза, но…

Ничего.

- Черная дыра! - ругается Мики.

Я вижу на ее глазах слезы злости и отчаяния. Я же судорожно соображаю, что мы еще можем сделать.

И тут меня осеняет мысль.

- Ротор, Лорол, вы можете раскинуть на морфов свои золотые щиты? - спрашиваю я.

Ротор кулаком дает в челюсть одному морфу, выбивает бластер у другого и смотрит на меня с вопросом.

- Думаешь, недостаточный уровень сложности, дорогая? - спрашивает он громко.

- Пожалуйста! - прошу я.

А сама хватаю Мики за руку и шепчу:

- Когда наши мужчины раскидывали щиты на своих, то мы не могли на них воздействовать, так?

- Так.

- А что, если получится обратная сила из-за блокираторов в стенах?

- Вероятность мала, но чем вселенная не шутит.

Ротор и Лорол по очереди раскидывают сеть на морфов. Я перехожу в ментальное поле и вижу золотые искры щитов на каждом.

- Насчет три, - говорю я.

- Окей, детка! Давай попробуем, - с азартом отвечает она.

Я собираю отчаяние, злость, боль, любовь, страх, ненависть, скручиваю все это в клубок.

- Раз, два, три! - отсчитываю я.

И мы снова ударяем силой по морфам.

Золотые щиты и защита стен вспыхивают, искрят, а потом морфы один за другим останавливаются, хватаются за головы и истошно орут.

Я вижу, как их ментал пылает в агонии. Это чистое выжигание разума. После такого они уже не будут прежними.

А как же Ротор? Лорол?

Я выдыхаю с облегчением, когда вижу, что их золотые щиты на месте.

Вселенная, неужели, у нас получилось?

Я боюсь в это поверить. Смотрю, как морфы падают замертво один за другим, и все равно не могу расслабиться.

Ищу взглядом на балконе главу клана, но его не видно. Упал?

Перехожу на ментальное поле. Там он и Алекс. Оба мертвы.

- Получилось, - шепчу я, и несмело улыбаюсь мокрому от крови и пота Ротору.

А потом бегу к нему в объятия. Когда он мой командор прижимает меня к себе, я ощущаю, что он пропитан собственной кровью, на нем нет живого места от ран. Пытаюсь отстраниться, но он не дает.

- Постой так секунду, - просит он.

И я замираю.

Как он еще стоит на ногах?

И тут я вспоминаю о дяде.

- Трей!

Его не видно за телами морфов.

- Трей!

Я бегу искать его. Ротор, Лорол и Мика помогают мне.

- Трей! - Сердце сжимается от испуга.

Пусть он будет жив! Пусть будет! Неужели, мы опоздали?

- Он здесь! - Ротор поднимает на руках дядю.

Я подбегаю к нему, смотрю в лицо.

- Он… - охаю я.

- Пока жив. Нужно быстрее доставить его в медблок, - говорит Ротор, и смотрит то на меня, то на Мики. - Сможете сделать еще серию атак, чтобы мы добрались до корабля?

- Да, - одновременно говорим мы.

Ротор чуть покачивается, неся Трея на руках, когда мы идем к выходу, но на улице его спина становится прямой и напряженной. Когда я вижу его при свете дня, у меня душа замирает.

Как он еще идет в таком состоянии? На нем живого места нет. А за собой он оставляет дорожку из крови.

- Первый мои! - кричит Мика, и ударяет по морфам, что сидят в засаде.

- Вторые мои, - кричу я, разбираясь со следующей группой атакующих.

- Корабль там! - указывает Лорол на лес неподалеку. - Сразу за ним.

Почему так далеко? Мы сможем дойти? Ротор и Трей выдержат? А Лорол?

Лес кишит морфами, но я даже не задаю себе вопрос, справимся ли мы с Мики. После того, как мы вылезли из самого пекла ада, просто обязаны.

И волной за волной, атакой за атакой, мы расчищаем себе путь к кораблю.

Взлетаем под чередой выстрелов. Уворачиваемся от снарядов и вылетаем в космос, чтобы найти спасения на гораздо большем корабле.

Для меня все смазывается в череду событий и картиной с одной целью - как можно быстрее увидеть Трей, Ротора и Лорола в медикаментозных капсулах и убедиться по показателям, что они будут жить.

Но стоит мне переступить порог санчасти, как я вижу стремительно приближающийся пол.

Кажется, я выжала себя досуха.

Глава 24

Мне так хорошо. Я словно в лесу, где могу дышать полной грудью. Завернута в объятия одеяла с подогревом, а в руках у меня пряный напиток.

Лес и перец.

Это запах так знаком и комфортен, что я хочу сладко потянуться, но не получается - слишком мало места.

- Проснулась? - слышу сонный голос над головой.

И открываю глаза.

Мы лежим в медикаметозной капсуле в обнимку, и вид Ротора оставляет желать лучшего. Я чувствую себя явно не в пример ему.

Он ничем не прикрыт, и на его теле нет живого места. Радует одно - все раны уже покрыты корочками, рваные раны зашиты и стягиваются на глазах, а раны от бластеров закрыты специальными пластырями от ожога.

При всем при этом Ротор смотрит на меня из-под полуприкрытых век и пытается улыбнуться. Но лицо тоже все в ранах, поэтому получается криво.

- Выглядишь жутко. - Я боюсь до него дотронуться, ласкаю взглядом.

На мне больничная одежда и ни одного признака, что я была в жуткой заварушке.

И тут я резко поднимаюсь, вспоминая про дядю.

- Трей!

Ударяюсь о крышку капсулы, и ее кто-то открывает снаружи.

- Наш командор наконец-то готов отпустить тебя? - спрашивает док дядиного дипломатического корабля - Паркер, с интересом поглядывая на Ротора.

- Как дядя? - спрашиваю я вместо ответа.

Для меня это куда важнее, хотя информация не проходит мимо ушей. Значит, вот почему я с Ротором в одной капсуле.

- Жить будет, - говорит Паркер. - Но досталось ему крепко, так что не шуми.

Я оглядываюсь и вижу, что в соседней капсуле тоже катастрофически мало места.

- Эта влюбленная парочка тоже не пожелала расставаться. Вообще, скажу я вам, вы экономные в потреблении капсул ребята. Да и заживление идет куда бодрее вместе. Так что можешь еще поваляться.

Паркер берется за крышку капсулы, и я медленно ложусь обратно. Снова боком, чтобы не потревожить Ротора. Раздается щелчок, запускают воздух с медикаментами, и у меня слипаются веки.

В следующий раз я просыпаюсь от щекочущих прикосновений на лице. Отворачиваюсь, но они снова меня настигают.

Я открываю глаза и вижу надо мной улыбающегося Ротора. Мы уже не в медкапсуле, а на кровати в каюте.

Ротор лежал на боку, в штанах, а я все в той же больничной пижаме на спине. Мы словно поменялись положением тел, когда были в капсуле.

Я быстро осмотрела Ротора взглядом, и с удивлением отметила, что все корочки отпали, оставив после себя розовые следы будущих шрамов.

- А ты та еще соня, оказывается. - Ротор нежным взглядом смотрит на меня.

- Сколько я проспала?

- Неделю. Тебе даже питательные капельницы пришлось ставить. Не знаю, то ли местный док со снотворным переборщил, то ли еще что.

- Как Трей?

- Уже вовсю колесит по кораблю.

Я слышу тревожный звоночек в этой фразе.

- Колесит?

Ротор отводит взгляд:

- Он сильно повредил ноги.

- И какие прогнозы?

Я тут же сажусь на кровати, ищу глазами обувь. Хочу увидеть дядю и лично убедиться, в каком он состоянии.