Сильвия Дэй - Наслаждения ночи
— Что готовишь? — спросила она, выгибая шею в попытке разглядеть что-нибудь за ним.
— Без понятия, — честно ответил он, после чего открыл дверцу посудного шкафа и достал две тарелки. — По части питания у тебя тут не особое разнообразие.
— Я принимаю поливитамины.
— Жаркая штучка, — фыркнул Эйдан, — чтобы выдерживать мой напор, тебе требуется что-то посерьезнее поливитаминов. Я это говорю без шуток.
Он выложил содержимое кастрюли на тарелки, поставил ее перед ней и протянул вилку.
Лисса посмотрела на тарелку округлившимися глазами.
— А это что сверху? — спросила она, указывая вилкой на маленькие кусочки.
Эйдан оглянулся на консервную банку, стоявшую на плите:
— Чили.
— А вот это, желтое, что такое?
— Сыр.
— Ломтики сыра?
— Ага, — пожал он плечами. — Попался кусок под руку, я и пустил его в ход.
Лисса подняла брови, поковырялась вилкой в тарелке и, подцепив содержимое, поднесла ко рту.
Он выжидающе смотрел на нее.
Она с полным ртом промурлыкала что-то нечленораздельное, но одобрительное и кивнула.
— Съедобно?
Он взял ложку и с облегчением принялся за еду сам. Конечно, не самое вкусное блюдо из того, что ему доводилось пробовать, однако и не самое гадкое.
— Вот что, — осторожно начала она, — расскажи мне о нас. О тебе. Обо всем.
Эйдан бросил тоскливый взгляд на кастрюлю, поняв, что ему придется утолить голод позже, когда Лиссу сморит сон.
Но с чего начать?
— Ты хоть что-нибудь помнишь? — осторожно спросил он.
— Ничего конкретного. Это скорее ощущение. Как будто ты мне знаком.
— Подожди, — вздохнул он.
Разбавив ром газированной водой, Эйдан поставил перед ней напиток и отошел. Он прислонился к дальнему концу барной стойки и скрестил на груди руки. Он чувствовал себя так, словно должен защищаться и оправдываться. С другой стороны, возможности рассказать правду, не вызвав при этом подозрения в том, что он не в своем уме, все равно не было. А потому он просто начал говорить, с ходу отказавшись от всяких недомолвок, увиливания и полуправды. Было ясно, что история настолько невероятна сама по себе, что нет смысла делать ее еще хуже всякими домыслами.
Все это время Эйдан смотрел на Лиссу, пытаясь оценить ее реакцию, но видел лишь, как она прикладывается к напитку.
— Еще, — потребовала Лисса, когда он умолк, и со звоном поставила стакан на барную стойку.
Со вздохом он заново наполнил его и молча проследил за тем, как она выдула треть одним глотком.
— Ты в порядке?
Ее темные глаза казались огромными на бледном лице, руки тряслись, когда она поставила напиток и вытерла ладони об атласные шорты. Слезы скапливались на густых темных ресницах, а потом потекли по щекам.
— Лисса, — с болью в голосе произнес он, не в силах видеть ее слезы.
— Я в п-п-порядке, — прошептала она с дрожью в голосе и разрыдалась.
Эйдан подскочил к ней и, придерживая за затылок, с разрывающей сердце нежностью поцеловал в губы.
— Ты дрожишь. — Он потерся о нее носом. — И кожа у тебя холодная.
Она знала это, знала, что пребывает в шоке, но как еще можно отреагировать на то, что мужчина из твоих снов клянется, что явился к тебе именно оттуда, из снов? Все ее надежды обрести с ним счастливое прибежище развеялись как дым, и что-то у нее внутри умерло.
— О господи! — простонала она, и у нее скрутило желудок при еще одной пугающей мысли. — Эти Сумерки, они вроде другой планеты?
С громким вздохом он распустил конский хвост и принялся мозолистыми пальцами массировать ей голову. Она расслабилась и закрыла глаза. Ее дыхание было столь неглубоким, а молчание столь полным, что казалось, будто тихое урчание кота Джелли Бина наполняет помещение громом.
— Нет, — пробормотал он. — Это пространственно-временной туннель. Представь себе яблоко. Сжатое пространство — это что-то вроде хода, прогрызенного сквозь плод червем, червоточины. Однако Старейшие не вывели нас на другую сторону, а нашли способ остаться внутри.
Как могло случиться, что и она, и кот впали в такое заблуждение?
Разумеется, этот человек был сумасшедшим. Да и явился к ней в том еще виде, одежда с чужого плеча…
Господи, а вдруг он еще и бродяга?
— Червоточина, значит, — повторила она. — О таких фильмы снимают, в кино, по телевизору показывают, да?
— Да, примерно.
— Но в это яблоко, — медленно произнесла она, — ты ведь попал не отсюда, а с другой планеты?
Его губы прижались к ее лбу.
— Да.
— Выходит, ты инопланетянин?
— Да.
— Дерьмо!
Она разрыдалась еще сильнее, потому что сердце ее разрывалось так, что было трудно дышать. Уронила заплаканное лицо на руки и дала выход своему горю, содрогаясь и всхлипывая.
— Тсс. Я понимаю, что на тебя навалилось слишком много. Но прошу тебя, успокойся. Ты меня просто убиваешь. Мне этого не перенести.
Он обнял ее теплыми сильными руками. Она втянула в себя его неповторимый запах, лишь отстраненно удивившись его успокаивающему действию. Впрочем, она сомневалась, что теперь хоть что-нибудь сможет по-настоящему ее удивить.
Повернув голову, она отыскала взглядом сумочку, потянулась к ней и, вытащив перцовый баллончик, зажала его в руке.
Если он объявит себя инопланетянином, перцовый баллончик может оказаться очень кстати.
Мысль о том, что ей придется использовать это средство против Эйдана, придется причинить ему боль, усугубила ее и без того мучительное отчаяние.
И тут позвонили в дверь.
Она высвободилась из объятий Эйдана. Часть ее сознания говорила о необходимости позаботиться о психиатрическом вмешательстве, тогда как другая настаивала на том, что ей нет дела до его сумасшествия. Бывают разные виды помешательства. И скажем, то, что Эйдан сдвинут на жарком сексе и собственническом чувстве, ей только на пользу. Сама-то она, в конце концов, тоже малость чокнутая. Ей ли наезжать на кого-то из-за маленького сдвига по фазе, если она никогда не помнила своих снов, но при этом испытывала с ними такие трудности, что они мешали вести нормальную жизнь. Черт возьми, Эйдан вообразил, будто она легендарный Ключ, которому вроде бы предсказано уничтожить и его, и все, что он знает. Разрушить миры, включая свой собственный, — или что-то в этом роде.
— Лисса, не обращай внимания.
— Нет. Нет. Я должна на это отреагировать.
Думай, Лисса, думай!
Но думать, когда он прикасался к ней, было трудно, поскольку это вызывало замыкание ее мозговых клеток.
Чувствуя потребность в дистанции, она соскользнула со стула и поспешила к двери. Джелли Бин побежал рядом, рыча, словно кошачий демон. Она знала, что Эйдан идет следом, хотя он двигался бесшумно.
