Леди варвара (ЛП) - Диксон Руби

Зверь, который так сладко отзывается о своей паре.

Но это также и моя Кейт, и даже когда я падаю на нее, своим весом вдавливая ее в меха, я осознаю, что не хочу, чтобы она боялась меня. Я завладеваю ее ртом, крепко целуя ее.

— Я постараюсь двигаться медленно.

— Медленно, — выдыхает она и впивается ногтями мне в спину. Ее нога обхватывает меня за талию, и она приподнимает бедра. — Ты мне нужен.

— Да, я буду трахаться медленно.

— Нет, — выдыхает она. — Я имею в виду, не двигайся медленно. Двигайся так быстро, как тебе нужно. Сделай меня своей!

Ой.

Со стоном я прижимаю ее к себе, моя рука опускается на ее приподнятое бедро. Я притягиваю ее тело к своему, прижимаясь к ней своим членом. Ее влагалище горячее и скользкое, и я провожу своим членом вверх и вниз по ее складочкам, увлажняя их. Она произносит мое имя, когда я делаю это, так же страстно, как и я, желая добиться резонанса.

Я направляю свой член к ее входу и слегка надавливаю, проверяя ее реакцию.

Она втягивает воздух и крепко прижимается ко мне.

— Все в порядке? — я спрашиваю.

Кейт кивает.

— Продолжай. Я дам тебе знать, когда остановиться.

Я продвигаюсь вперед, и тогда кажется невозможным не войти в нее медленно. Она тугая, горячая и такая, такая хорошая. Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Даже ее рот не сравнится с тем, как сжимает ее тугое влагалище всю мою длину. Я двигаюсь медленно, потому что знаю, что это ее первый раз, и я хочу, чтобы ей это понравилось. Она издает тихий протестующий звук, затем прикусывает губу.

Я наклоняюсь и целую ее нижнюю губу, желая избавить ее от дискомфорта. Моя пара. Моя Кейт. Моя женщина. Моя навсегда.

Эта мысль наполняет меня таким сильным удовольствием, что мои бедра непроизвольно дергаются.

Она издает испуганный звук, и гул ее резонанса становится громче.

— О!

— Я причинил тебе боль?

— Я… кажется…, я почувствовала твою шпору. — Ее слова срываются с языка.

Я кладу руку между нашими телами и чувствую, как моя шпора уютно устроилась в скользких теплых складочках ее тела.

— Это плохо?

— Черт возьми, нет, — выдыхает она. — Она касается моего клитора, когда ты двигаешься. — Ее ногти снова впиваются в мою кожу. — Мне нужно, чтобы ты сделал это снова, детка.

Это я могу сделать для нее. Мне хочется рассмеяться, но в моем теле не осталось места для юмора. Есть только Кейт, и резонанс, и острая потребность наполнить ее, соединиться с ней, стать с ней единым целым. Я снова вхожу в нее, сохраняя свои движения медленными и уверенными, так как ей нравится, когда ее влагалище вылизывают.

Воздух шипит у нее между зубами.

— О боже мой. — Ее глаза закрываются, и она откидывает голову назад. — Так хорошо.

Я стискиваю зубы, потому что из-за ее реакции мне трудно сохранять контроль. Я ничего так не хочу, как врезаться в нее, долбить ее сладкое влагалище своим членом, пока я яростно не изольюсь в нее.

Чтобы попытаться успокоиться, я думаю о крови. Я думаю о том, как она уколола мой палец шилом, когда я снова медленно входил в нее, плавно покачивая бедрами.

Но… это заставляет меня думать о Кейт, прижимающейся ртом к моему пальцу и посасывающей его. Кейт скользит своим ртом по моему члену, исследуя меня. И вдруг я вообще перестаю думать о крови.

Просто Кейт.

Резонансная песня моего кхай настолько сильна, что переполняет мои мысли.

— Кейт, я…

— Быстрее, — выдыхает она. — Мне нужно, чтобы ты двигался быстрее.

Никогда еще слово не было таким сладким. Я пытаюсь сохранить контроль, но мои движения начинают замедляться и ускоряться, несмотря на все мои усилия. Однако Кейт, похоже, не возражает. Она встречает каждый толчок моего члена, каждый взмах моих бедер, каждое движение в ее тело нетерпеливыми криками, и они заводят меня. Я двигаюсь быстрее, грубее, пока не вбиваюсь в нее, не в силах замедлиться. Мы движемся в резонансе, наши тела встречаются с яростным шлепком кожи каждый раз, когда я погружаюсь в нее.

Кейт обезумела от нужды. Ее крики разносятся по заснеженному пейзажу, и я хочу сказать ей, чтобы она успокоилась, но я издаю не меньше шума. Мои стоны совпадают с ее, и удовольствие настолько сильное, что мне все равно, даже если вся пещера лежит на снегу и наблюдает за нами. Все, что меня волнует, — это моя пара, извивающаяся подо мной.

Она издает хриплый вскрик, а затем ее бедра крепко обхватывают меня за талию. Я чувствую это в тот же момент, что и она — не только кхай в моей груди поет так дико, что все мое тело сотрясается от его силы, но я чувствую, как ее влагалище сжимается вокруг моего члена, когда она достигает своего пика. Ее крик переходит в вопль, и я чувствую, как она вздрагивает, когда это овладевает ею, и ее удовольствие влияет на мое. С яростным напором я погружаюсь в нее, сам находясь на грани. В моем члене поднимается жар, и я чувствую, как мои яйца становятся тугими и тяжелыми — новое ощущение.

В следующее мгновение я теряю контроль. С криком я изливаюсь в нее, наполняя свою пару своим семенем, когда я глубоко вонзаюсь. Снова и снова мне кажется, что я изливаю все свое «я» в Кейт, пока не падаю на нее, измученный и тяжело дышащий.

Она молча прижимает меня к себе. Единственные звуки — это наше прерывистое дыхание и отдаленный крик охотящегося косоклюва.

Моя грудь все еще поет свою песню, мой кхай так же неумолим, как и раньше.

— Мой кхай не остановился, — чувствую, что должен отметить.

Кейт хихикает.

— Мой тоже. Думаю, нам придется сделать это снова. — Она убирает с лица мокрую от пота прядь волос. — Как только мы отдышимся, конечно.

— Конечно. — Я запечатлеваю поцелуй на ее мягком плече. — Тебе холодно?

— Не тогда, когда ты прикрываешь меня своим телом. — Она обхватывает ногами мои бедра и слегка покачивается, отчего мой член возбуждается. — Мне нравится то, как ты чувствуешься.

— Мне тоже нравится, что ты чувствуешься. Особенно твое влагалище.

Она снова хихикает.

— Итак… что мы теперь будем делать?

Я снова целую ее в плечо, и когда она услужливо наклоняет шею, чтобы я мог поцеловать ее, я продолжаю, проводя губами по ее ароматной, прекрасной коже.

— Ты все еще хочешь сбежать в пещеру охотников?

— Сейчас это кажется немного глупым. Думаю, мы можем зайти внутрь корабля и совершить «прогулку позора».

— Прогулку позора?

— Долгая история. По сути, это отступление — все знают, что у тебя был секс.

— Ах. Тогда да, я пройду с тобой эту позорную прогулку. — Я накручиваю на палец вьющийся локон ее гривы, очарованный этим. — Я буду делать с тобой все, что угодно, моя Кейт.

Она счастливо вздыхает, крепче обнимая меня.

— Тогда мы можем вернуться. Все казались милыми.

— Они милые. Не позволяй Руху или Мёрдоку напугать тебя. — Я представляю себе крупных самцов. Рух не очень дружелюбен, а Мёрдок, ну, он выглядит странно.

— Напугать меня?

— С помощью его рисунка на лице.

— О, его татуировки? — Она фыркает. — Это меня не пугает. Не могу поверить, что ты до сих пор не заметил мою тату.

Я откидываюсь назад, опираясь на локти, удивленный тем, что не знал о такой вещи.

— Твою? Где?

— Ага. — Она снова извивается подо мной, и мой член пробуждается к жизни. — Она у меня на ягодице. Но это всего лишь цветок.

— Я должен увидеть это, — и лизнуть.

Губы Кейт изгибаются в очередной улыбке, а затем выражение ее лица становится серьезным.

— Я рада, что это ты, Харрек.

— Я тоже рад. — У меня комок в горле. Этих слов, кажется, недостаточно. Никогда еще я не хотел чего-то так сильно. Я самый удачливый охотник, когда-либо получавший пару. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть достойным моей великолепной пары.

Она прикусывает губу.

— Хотя я не уверена, что готова стать родителем. А как насчет тебя?

Я пожимаю плечами и не могу удержаться от поддразнивания.

— Мы только что усыновили котенка. Насколько сложнее может быть воспитать комплект?