Мой Февраль (СИ) - Ричмонд Беатрис

— Твой брат импотент или слабак? — две пары глаз уставились на Алекс, причем мне пришлось сдерживаться, чтобы не засмеяться.

— Насколько я знаю — нет. Я даже в детстве записывала, кого из девчонок он водил к себе в комнату, а потом, с кем он уходил на свидание и не ночевал дома. И, между прочим, это началось в его четырнадцать, — с гордостью в голосе, произнесла Алекс.

— Надо же, а у меня первым и единственным был Тони, — разочарованно сказала я. Не то, чтобы я грустила от того, что не вела такой образ жизни, как мой будущий муж, но все же как — то странно все.

— А первой у него была Саманта Клермон, — продолжала Алекс, не услышавшая мои слова. — Дочка сенатора Клермона. Необыкновенная красотка, — тут уж я совсем расстроилась. — Она потом даже моделью подрабатывала, и у какого-то рок-музыканта в клипе снялась.

— Мило, — сказала я, поднимаясь с дивана, и отходя к окну. — И все остальные тоже были звездные, — я показала кавычки пальцами, — красотки. Вот только не понимаю, на какой хрен я ему? Объясните, ему что, деньги девать некуда? Отдал бы на благотворительность! Я ему зачем? Во мне нет ничего такого! — Эй Джей собиралась что-то сказать, но я ее остановила. — Нет, Эй Джей! Я прекрасно все понимаю. Да, я милашка, да, я одна из лучших молодых архитекторов, но мой уровень — это Тони, а не Бенджамин Феб! Зачем я ему? Я скучная, послушная овца! Во мне нет огня — я не для него!

— Он любит тебя, — Алекс смотрела на меня, с каким-то странным выражением лица.

— Ой, не придумывай! — я взорвалась. — Так любит, что даже не поцеловал, даже не попытался заняться сексом! Просто, на хрен, спал!

— Может, не хотел тебя пугать, — она пожала плечами. — Я не знаю, почему он так себя повел, он и для меня иногда загадка. Но я уверена, что он влюблен в тебя, как мальчишка.

— И я уверена, — подключилась Эй Джей. — Ты была в шоке, и не замечала, как он на тебя смотрит. Да у него слюнки текут, стоит ему на тебя только взглянуть. А после подписания договора, он был похож на довольного кота.

— Все! Хватит! — остановила я подруг. Подруги для того и нужны, чтобы утешить и приободрить, рассказать, что ты лучше всех. Но я же ожидала, что смогу услышать правду — не удалось. — Давайте лучше выпьем.

— Давайте! Тем более, что есть повод! Моя подруга выходит замуж за моего брата, а мой муж не погиб при покушении! — Алекс подняла бокал с шампанским. — За Бруклин и Бенджамина! Даже ваши имена начинаются с одной буквы!

— За Бенджамина и Бруклин! — присоединилась к тосту Эй Джей. — И пусть ваши глаза, наконец-то откроются!

Я рассмеялась, и просто молча подняла бокал. В тот момент мне стало страшно и любопытно узнать, что принесет будущее.

— Покажи еще колечко, — сказала Эй Джей. Она была шокирована видом кольца, и сказала, что Тиффани выпускает несколько эксклюзивных колец, и это одно из них. — Это же произведение искусства, — мечтательно сказала она. — Стоит невероятных деньжищь. А ты говоришь, что он тебя не любит, — хмыкнула подруга. — Стал бы он, на не пойми, кого тратить десятки тысяч долларов.

— Ну не сотни же, — махнув рукой, я обновила вино, и перевела разговор на другую тему. — Алекс, ну а как все произошло?

И мы час слушали историю о том, почему, кто и зачем, хотел убить Кристофера, а после и Мортана.

Уже было около девяти вечера, когда подруги ушли. Мы договорились, что они помогут мне с выбором платья, а вот от организации свадьбы я отказалась:

— Феб хочет церемонию, Феб пусть и занимается организацией. Мне это не интересно.

Подруги уехали, оставив завалы на столе, и я еще час потратила на уборку и душ, после чего поплелась в постель. Она еще пахла парфюмом Феба, и я, обняв подушку, на которой он спал, погрузилась в глубокий сон. И не сразу поняла, что в дверь кто-то звонит.

57

Усталость сморила меня, а к ней добавился и алкоголь. Поэтому, когда раздался звонок, я не сразу поняла, что звонят в дверь. Спросонья я пыталась сначала ответить на телефонный звонок, потом отключить будильник, а уже потом сообразила, что звонят в дверь. С трудом удалось сфокусировать взгляд на часах — была полночь.

Сон еще не полностью оставил меня, и я, практически на автопилоте, пошла в коридор, и открыла дверь.

— Ты? — спросила я, и была снесена ураганом по имени Бенджамин. Я не успела даже пошевелиться, как была прижата к противоположной стене телом мужчины. Его рука оказалась у меня на затылке и зафиксировала голову, а вторая обхватила за талию, и прижала к себе. А вот губы… Губы просто обрушились на мои, сминая их в жестком поцелуе и лишая меня возможности дышать и думать. Это было неожиданно и так ожидаемо… И я ответила. Раскрыла губы, и окунулась в водоворот страсти. Каждая клеточка проснулась, и требовала прильнуть к Фебу еще сильнее, слиться с ним, стать одним целым. Я вцепилась в его одежду, а потом и сама не заметила, как мои руки оказались под его курткой. Я никогда так раньше себя не вела, не проявляла инициативу, не показывала своего желания так откровенно. Я не раздевала Тони до того времени, как мы стали жить вместе, да и то, он этого не любил. А с Фебом у меня что-то перемкнуло в голове, словно с ним я становилась другой Бруклин: свободной, бесстыжей, страстной. Мне хотелось целоваться с ним, заниматься сексом, да и что скрывать — просто спать мне с ним тоже понравилось.

— Ты такая мягкая, податливая, — прошептал Феб, оставляя мои губы. Я потянулась к нему, наверное, находясь в каком-то трансе. — Нужно все время к тебе ночью приходить.

Его рука опустилась от затылка, едва касаясь кончиками пальцев позвоночника, разжигая во мне еще большее возбуждение. И тут произошло отрезвление, когда Феб решил скользнуть под майку. Ледяными пальцами он едва коснулся кожи над шортиками, и я непроизвольно, совсем, взвизгнула, и выгнулась.

— Черт! — ругнулся Феб. — Что не так?

— Они холодные, — я сначала покраснела, а потом рассмеялась. — Они просто ледяные. Ты все испортил, — на самом деле он ничего не испортил, я все так же горела, и он это понял, когда взглянул на мою грудь. Майка плотно ее обтягивала, и сложно было скрыть от мужчины мое возбуждение.

— Иди сюда, — глаза Бенджамина стали цвета горького шоколада, и я поплыла.

Я попыталась воспротивиться, даже, наверное, покачала головой, но это не сработало. Все мое тело, каждая клеточка и каждый нерв требовали выполнить его не то просьбу, не то приказ. И только мозг пытался упираться и шептать — не стоит этого делать, Брук.

— Один маленький шаг, Бруклин, всего один маленький шаг, — тембр голоса Бена заставлял кожу покрываться мурашками, а кровь приливать к самым интимным частям тела. — Один шаг, — он не просил, он требовал. Своим голосом он заставлял и мой мозг подчиниться ему.

Его взгляд ласкал меня, и мне казалось, что он кончиками пальцев едва касается моей кожи. Губы приоткрылись сами собой, а тело потянулось к нему, за реальной лаской. И я сделала этот гребаный шаг.

— Ну, наконец-то, — Феб схватил меня за майку, и притянул к себе. Резко, так, что я врезалась в него. — Я же не железный, малыш.

И вот теперь его губы обрушились на меня, но в этот раз я была готова, и ответила сразу же. Его губы сминали мои, а язык ворвался в рот, словно сломивший осаду замка рыцарь. Руки Феба блуждали по моей спине, время от времени приподнимая край майки и касаясь кожи кончиками пальцев. Он прижимал меня к себе, и я чувствовала его твердый член. От этого хотелось ликовать. Он хочет меня!

— Ты не спишь, случайно? Такая мягкая и послушная, — оставив мои губы, прошептал мне на ухо Феб, и прикусил мочку уха. Никогда не думала, что от такой ласки можно получить удовольствие, но со мной это произошло. Едва сдержавшись, чтобы не застонать, я ответила так же, шепотом:

— Мне отбиваться и кричать?

— Кричать будешь потом, когда я разрешу, — потянув за волосы, Феб открыл для поцелуев мою шею. — Если разрешу.

Он знал, где поцеловать и как. Его руки блуждали по моему телу, но не проникали под одежду, заставляя мое тело дрожать от нетерпения. С каждым касанием, он распалял меня все больше, и в итоге мне пришлось держаться за его футболку, чтобы не упасть. Феб воспринял это, как призыв к действию, и подхватил меня под попку.