М.С. Валентайн - Страсть Селии
В порыве страсти гость Селии наклонил голову, чтобы поцеловать увлажненное потом углубление ее пупка, кружа кончиком языка вокруг его ободка. Дрожь пробежала по телу графа д'Арси: как мог он сравнивать этот пупок с другим, похожим на него? Его языку не терпелось обойти кругом благоухающий и жаркий периметр, который сейчас захватили его пальцы. Издав мучительный вздох, он слизал пот, собравшийся в этой мелкой впадине, наслаждаясь соляными преподношениями девушки, пока его мысли задержались на преподношениях более засушливой природы.
Селия опустилась на колени и почтительно прижалась устами к руке этого незнакомца, взяла его пальцы и начала слизывать с них пикантную влагу, которую породили его умелые манипуляции. Она изящно брала каждый палец в рот, а нижней губой медленно проводила по его ладони, ее дыхание затуманивало кожу. Робкая покорность Селии тронула графа д'Арси. «Да, возможно, можно выкроить ещё несколько мгновений», — раздумывал он, расстегивая ширинку брюк. Таким образом он освободил своей затвердевшей ноше путь в ожидавший рот Селии, а перед его глазами все маячила сладострастная картинка с двумя целующимися клиторами.
Селия вскоре отведает соленые флюиды графа. Она проглатывала его преподношения с настораживающей жадностью и с удивлением обнаружила, что этого ей мало. Кончик языка искал, не остались ли капельки под толстой кромкой крайней плоти, и ее усилия были вознаграждены. Аромат мужской плоти и ее густые наслаждения казались похожими и в то же время непохожими на преподношения двух единственных мужчин, инструменты которых она принимала в рот. Подвижная плоть, окружавшая головку его пениса, была незнакома Селии, поскольку она видела лишь гладкие цилиндры, принадлежавшие кузенам Хардвикам. Возможно, половой орган графа д'Арси был чем-то своеобразен и эта кожа выделяла его среди других, словно отличительный знак на теле. По собственной наивности Селия ничего не знала об обрезании. Ей не хотелось, чтобы опытный граф считал ее невежественной и, следовательно, недостойной своих ухаживаний; она продолжала водить языком под его крайней плотью, отодвигая ее назад пальцами, чтобы покрыть как можно больше пространства. Селия пришла в восторг от способности крайней плоти отступать и лихо обнажать кончик, который являлся неиссякаемым источником влаги, а потом, соблюдая скромность, возвращаться на прежнее место и образовывать защитный покров. Селия так увлеклась ухаживаниями, что даже не заметила, как пенис графа уменьшился до объема, недостойного столь непомерного рвения.
После резкого привкуса, который на ее языке оставляли женщины, стало подлинным наслаждением снова попробовать на вкус мужчину, особенно такого, который таинственно появился в их маленьком салоне несколькими днями раньше. Если бы граф д'Арси пожелал, она встала бы за прекрасными выпуклостями его задницы и удовлетворила бы тем же способом, который часто требовал от нее порочный мучитель и, конечно, добивался своего. Для симпатичного графа она бы пошла на все — она бы сотворила такое, что даже извращенный ум сэра Джейсона не мог бы придумать. Осознание этого дало ей ключ к избавлению от кандалов, которыми ее сковали Хардвики.
Краем ночной рубашки Селия удалила с губ шальные жемчужины удовольствия графа д'Арси, разбуженный задний вход все еще горел от незримою нажима его пальцев. Ей хотелось, чтобы он продолжил эти неделикатные прощупывания и, естественно, довел их до не испытанного доселе уровня; Селия ни о чем другом не думала с того рокового дня, когда впервые увидела жадный блеск в глазах графа. Однако Селия почувствовала спешный характер ночного визита, отчего ее заднее отверстие рисковало не получить желаемого удовлетворения. И эта срочность стала явной, когда граф шепотом сказал, что ей следует поторопиться. Услышав хриплый голос графа, она вздрогнула от удовольствия, ибо он произнес ее имя.
Даже освободившись от своих флюидов, пенис графа д'Арси снова зашевелился. Взъерошенный вид клитора Селии воскресил в памяти веселье истекшего дня. Да… этому оранжево-розовому лакомству несладко приходится в доме Хардвиков. Позор Селии, похоже, доставлял обоим кузенам несказанное удовольствие. Граф лишний раз убедился в том, как важно ему и молодой женщине, аромат которой сохранился на его пальцах, покинуть это место, прежде чем появится сэр Джейсон или его угрюмый родственник и заявит о своих правах. По правде говоря, граф д'Арси, прокрадываясь в комнату Селии, ожидал застать ее ухаживающей за обоими пенисами Хардвиков. Неужели те предпочли невеселую компанию новой гостьи?
Пожалуй, если бы события не приняли другой оборот, подобный сценарий мог бы вполне стать реальностью. Но вместо похотливого трио сэр Джейсон предвкушал квартет — и это был бы квартет с одной особой поправкой. Даже когда сэр Джейсон спал в своей комнате, его ум лихорадочно строил разнузданные планы, центральное место в которых отводилось свежевыбритой Селии. Какое это будет наслаждение, если ни одна из ее щелей не останется без дела!
Как и ее предшественница, Жизель, обладавшая змеиной гибкостью, жила роскошной жизнью танцовщицы. Она проводила вечера — по крайней мере, те, которые не проходили в сверкающих салонах утонченных парижан, — танцуя в ночном клубе на окраине арабского квартала. Однако не в пример традиционным формам этого искусства, которыми обычно славился Париж, она придумала для себя совершенно другой стиль. Именно он прославил ее почти в той же мере, что и одну исполнительницу канкана, ноги которой могли взлететь выше, чем у любой другой танцовщицы, когда-либо почтившей сцену. Это знойное создание ночного клуба будет извиваться и трястись за множеством вееров, время от времени приподнимая один из них, чтобы дразнить публику штопорами, завинченными до упора в холм Венеры или в полушария ее вихляющей задницы. Под ярким светом прожекторов кожа Жизели сверкала, словно уголь из Ньюкасла, исторгая возгласы покоренных зрителей. Самые красивые мужчины и женщины парижского общества приходили на ее представления, хотя лишь самые удачливые могли похвастаться, что знают тайны по ту сторону вееров. Благодаря сэру Джейсону, этот знаменитый список пополнился еще одним знатоком.
В жарком Провансе, благоухающем лавандой, веера Жизели не понадобятся. Она не будет давать представление, ее тело станет сценой. На ней другая, менее известная исполнительница разыграет драму, которая непременно придется по вкусу как зрителям, так и актерам. В лучах полуденного солнца львиные глаза танцовщицы мерцали, словно золото, когда она предложила языку Селии заднее отверстие величины и цвета спелой малины. В салоне воцарилась тишина, мужчины поднялись со стульев и обступили двух женщин полукругом. Даже инертный Колин оставил свой стул и бокал с хересом и занял привычное место рядом с кузеном. Почувствовав его близость, сэр Джейсон ласково улыбнулся, к своему удивлению обнаружив, что ему не хватает общества кузена. Оба славно повеселились в особняке на пустоши. Пожалуй, для Хардвиков снова настало время выйти на сексуальную арену.
![Lilian kls - Красное и чёрное[часть 2]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)