Сойер Беннетт - Вне игры (ЛП)
Райан отворачивается от стола и тянется ко мне. Мой рот приоткрыт от удивления, когда он приближается и накрывает своим ртом мои губы. Я знаю, что должна отстраниться, но не могу. Я люблю его слишком сильно. Буду беспокоиться о последствиях позже и надеюсь, что мать Райана не узнает об этом.
Райан оборачивает свои руки вокруг меня словно змеиными кольцами, притягивая и прижимая мое тело к своему, подавляя мою волю. Мои руки обнимают его за шею, и я держу его, как самое драгоценное богатство в моей жизни, пока он целует меня, ведь завтра этого не будет. Затем он резко отстраняется. Он смотрит мне прямо в глаза и говорит:
— Я люблю тебя, Данни. И могу сказать, твой поцелуй сказал мне, ты все еще любишь меня. Мы поговорим после того, как ты закончишь работу.
Я пораженно смотрю, как Райан идет к стойке и садится. Он, видимо, собирается ждать здесь, пока не закончится моя смена. Я знаю, что должна быть в панике, что он хочет устроить противостояние сегодня вечером, но я онемела от всего, что произошло в последние тридцать секунд.
Повернувшись спиной к Энджелин и компании, я становлюсь по другую сторону стойки и вытаскиваю чашку для кофе. Я наполняю ее и ставлю перед Райаном. Он ничего не говорит. Я смотрю снова и вижу, что Энджелин, и ее друзья уходят, заметно тише, чем, когда они пришли.
***
Снимая свой передник, я подхожу к Райану.
— Я закончила.
— Могу ли я отвезти тебя домой и там поговорить?
Я инстинктивно хочу отказаться, потому что боюсь, что узнает его мать, но я задолжала ему время и разговор. Мне нужно было сделать это раньше, но я так боялась, что его мать сможет выяснить это. Я не удивлюсь, если она наняла частного детектива, чтобы следить за нами.
— Конечно.
Поездка ко мне проходит напряженно и молчаливо. Поскольку мы идем в мою квартиру, я тихо говорю через плечо:
— Спасибо тебе, что заставил Энджелин отвалить от меня. Становилось все труднее вести себя хладнокровно.
— Это не проблема. Кэмерон пришла ко мне вчера вечером и рассказала, что делает Энджелин. Это удача, что я столкнулся с ней, чтобы положить этому конец.
Мы сидим в гостиной на противоположных концах дивана. Райан наклоняется вперед, видно, что он чувствует себя тут чрезвычайно уютно. Я же напряжена и готова сбежать подальше от него.
— Я скучаю по тебе, — говорит мне он.
Я могу чувствовать жжение и подавляю слезы, сглатывая горечь грусти.
— Райан... пожалуйста, не надо...
— И ты тоже скучаешь по мне.
Он говорит это так спокойно, как будто нет места для противоречий и ссор. Он знает меня слишком хорошо, но я решаю действовать с яростью.
— Я полагаю, что у тебя слишком раздуто эго, думая, что я скучаю по тебе.
Он смеется надо мной. Он смеется во всю силу, звонким смехом. Я скрещиваю руки на груди и просто жду, когда он закончит. После того, как он наконец-то затихает, он смотрит на меня с изумлением.
— Мы покончим с этим фарсом сегодня, Данни. Я не уйду, пока мы не будем вместе, и ты не признаешь, что любишь меня. На самом деле я обещаю, прежде чем этот вечер закончится, я буду заниматься с тобой любовью.
Я начинаю злиться. Я наполовину раздражена, а наполовину возбуждена.
— Ты ненормальный, Райан Бёрнэм. Если ты думаешь, что можешь просто заявиться сюда и…
Райан прерывает мой поток лживых и пустых слов, придавливая своим телом меня к дивану. Он берет в ладони мое лицо и целует. Его язык, проскальзывая между моих губ, сразу же разжигает во мне огонь, и я борюсь всего лишь мгновение, а затем целую его в ответ. О боже, я скучала по этому. По его прикосновениям, его голосу, его запаху.
Райан только слегка отстраняется от меня, но все еще касается меня нежно губами.
— Я знал, что это будет единственный способ заставить тебя заткнуться.
Я ошарашена от вереницы чувств, проносящихся во мне.
— Данни, я знаю, что сделала моя мать, — говорит Райан.
Я сажусь прямо и отталкиваю его назад.
— Ты знаешь?
— Да. Ко мне пришла Эмили и рассказала.
Я смотрю на фото, которые стоят на моем столе, и не смею отвести от них взгляд. Я не уверена, что это значит. Хотя я знаю, что это значит. Это ничего не меняет. Мать Райана имеет стойкие намерения разлучить нас. Я не могу быть с ним, она увидит и разрушит все.
— Это ничего не значит, Райан. Мы не можем быть вместе.
Райан глубоко вдыхает и выдыхает, словно он готовится говорить с маленьким четырехлетним ребенком.
— Данни... я немного разочарован, что ты позволила чему-то, сказанному моей матерью, разлучить нас.
Это застает меня врасплох. Это своего рода атака на меня, и я сразу ощетиниваюсь.
— У меня не было выбора, — шиплю я. — Она пообещала, что сможет помочь прекратить уголовное преследование, но сделает это только, если я буду держаться подальше. Она была готова рискнуть, позволить тебе получить обвинительный приговор и, возможно, тебя бы посадили, просто назло, потому что ты остаешься со мной.
Райан качает головой.
— Она играла с тобой, Данни. Она не имеет ничего общего со снятием обвинения. Я сделал все это сам.
Я шокирована.
— Ты сделал?
— Ага.
— Но... но твоя мама говорила, что она уничтожит тебя, если я останусь с тобой. Говорила, что убедится, чтобы ты не попал в НХЛ.
Теперь на лице Райана ухмылка.
— Снова играет.
Похоже, что его забавляет моя глупость.
— Ты не должен быть настолько довольным тем, что я идиотка, — огрызаюсь я.
Ухмылка Райана сменяется пониманием. Он хватает меня за руку и притягивает мои пальцы к своим губам. Я пытаюсь вырваться, но он держит их крепко.
— Данни, я смеюсь не над тобой, а над рухнувшими планами моей матери. Улыбаюсь, потому что теперь, когда все тайны открыты, мы можем быть вместе снова. Я безумно счастлив.
Я качаю головой.
— Твоя мать не сможет изолировать тебя? Или разрушить твою хоккейную карьеру?
— Изолировать от общения с родными? Семейные узы, которые являются хрупкими и основываются на долге и обязанности, а не на любви. Скажи мне, что конкретно я потеряю? И поверь мне, моя мать не имеет никакой власти над моей хоккейной карьерой. Она пускает пыль в глаза.
Я думаю, мне нечего сказать. Он продолжает:
— Есть вещи важнее, посмотри, что мы потеряем, если прогнемся под очередной каприз моей мамы.
Надежда начинает подниматься внутри меня, и я смотрю на него. Его красивые глаза притягивают меня. Он тянет меня к себе, оборачивая руки вокруг моей талии.
— Ты для меня важнее, чем все остальное в этом мире. Пока у меня есть ты, мне больше ничего не нужно. Это ты, Данни. Это всегда будешь только ты.
