Опал Карью - Обладание женщиной (ЛП)
— Ты здесь живешь? — Это пространство было огромным и прекрасным, и явно дорогим.
Она не могла представить себе Шторма, которого она знала, бродящего здесь, в его джинсах и потертой кожаной куртке, бросающего свой рюкзак на пол в подъезде, и отдыхающего в одном из удобных кресел. Перед тем, как он к ней переехал в Бейкерсфилде, он делил небольшую квартирку с другим парнем из группы. В его комнате был только матрас на полу, на кухне у них был карточный столик и складные стулья, и подержанный диван с журнальным столиком в гостиной.
— Я купил его три года назад, но я не был дома больше года, — он пожал плечами. — Но, эх, это дом.
Она кивнула.
— Почему ты ушел? Приехал в Бейкерсфилд, я имею в виду, — она вспомнила, Дэйн рассказывал ей, что их отношения всегда были напряженными после случая с женщиной, но она хотела сама услышать интерпретацию Шторма. — Почему никому не осталось все это?
Он пожал плечами.
— Вопрос, почему я не ушел раньше. Мой отец был человек контроля. Он контролировал всех и все вокруг, и я ненавидел это. Но именно поэтому я не ушел, — он прошелся по комнате. — Он запрограммировал меня делать, как мне было сказано. Жить той жизнью, как мне было сказано жить. Следовать чьим-то мечтам. И если я пытался противостоять ему... — его руки сжались в кулаки, челюсть стала напряженной. — Когда я был ребенком, он бил меня, заставляя подчиняться. Когда я стал старше, он угрожал мне и в других отношениях.
Шок накрыл ее из-за его признания.
— Это ужасно.
Как мог отец быть таким жестоким?
Он сел на кожаный диван перед большим камином, и она опустилась рядом с ним.
— После того, как он умер, я понял, что могу не делать этого больше. Теперь не было причин, по которым я не мог быть тем, кем я хотел стать.
— И ты ушел, и стал Штормом.
Он кивнул.
— Когда я был ребенком, у моего друга была гитара, и он научил меня нескольким аккордам. Я попросил отца, можно ли мне взять уроки игры на гитаре, и когда он сказал «Нет», я придумал предлог, чтобы оставаться после школы и брать уроки в любом случае. Но когда моя преподавательница по гитаре столкнулась с моими родителями и сказала им, что у меня талант, мой отец нашел то место, где я прятал мою гитару, и чуть не разбил ею мне о голову. К счастью, у меня хорошая реакция, и он разбил стену вместо моей головы. Видишь, он не хотел мне давать что-то обыденное, как музыка, которая, по его мнению, только мешала грандиозным планам, которые он имел на меня и Дэйна в управлении Ренье Индастриз. Даже простые уроки игры на гитаре шли в противовес его тщательно продуманным планам.
— Я так понимаю, ты учился сам.
— Я придумал способ. Я не мог позволить ему украсть все, что имело значение для меня, — он вздохнул. — Но я привел тебя сюда не для того, чтобы говорить о моем детстве.
Она кивнула.
— Я знаю.
Он хотел сказать ей, почему он разбил ей сердце.
— Джесс, я сожалею о том, что произошло. Я жил своей мечтой и первый раз в жизни, оказавшись свободным. Никто за это не отвечает, только я сам.
— А ты думаешь, я забрала бы у тебя эту свободу? — Она не могла сдерживать свой голос.
— Нет, это все ни так, — он повернулся к ней и взял ее маленькую руку. — Когда я осознал, как много ты для меня значишь… — Его пристальный взгляд поймал ее, и удержал. — Когда я понял, что ты, может быть, начинаешь чувствовать то же самое ко мне... — Он покачал головой и мягко сжал ее руку. — Я понял, что я не могу продолжать жить во лжи. Кто-то поранится, и я не хочу, чтобы это была ты.
Она убрала свою руку прочь.
— Но я сделал больно. Я думал, ты любила меня, но когда ты ушла и поступила так, как будто между нами ничего не было... это разбивает мое сердце.
Он провел рукой по ее волосам.
— Черт побери, я знаю. Я просто подумал, что позже было бы намного хуже.
— Почему ты просто не сказать мне, кто ты?
— Признаться, что я лгал тебе? Что я был кем-то совершенно другим? — он покачал головой. — Я мог бы это сделать, только лишь в том случае, если бы я был полностью готов принять наши отношения и двигаться дальше. Но это означало бы решить, кем я хотел быть на самом деле: Штормом или Рейфом. Если я хотел, строить будущее с тобой, Рейф, кажется, мне лучшим выбором.
— Почему?
—Ты действительно представляешь себя желающей присоединиться ко мне и колесить по дорогам? Путешествуя из города в город. Живя жизнью жены музыканта. Или мне путешествовать, а ты будешь оставаться дома?
— Но ты не покидал меня, пока вы ездили с группой.
— И тебе не нравилось это.
— Потому что я не знала, вернулся бы ты.
— И это не всегда будет оправданием? Колесить по дорогам в течение нескольких месяцев подряд, для тебя не всегда будет захватывающим? — Он взял ее за руку снова. — В общем, я хотел бы предложить тебе больше стабильности, чем то, что у меня было. Но, я не готов быть Рейфом снова. Я не знаю, хотел ли я когда-нибудь быть вообще Рейфом.
— Поэтому ты сбежишь от меня снова.
— Нет. Мне просто было необходимо, получить время, чтобы поколесить по дорогам. Чтобы увидеть, на что это похоже. И я не думаю, что было бы справедливо, держать тебя на крючке.
— Ты говоришь, что заботился обо мне, и был готов потерять меня.
— Потому что я действительно думал, что это было бы лучше для тебя. Я не думаю, что ты должна быть обременена парнем, который не знал, что он хотел, или даже, кем он хотел стать. Ты заслуживаешь лучшего, чем то, кем я был, и если я сам не мог разгрести мое дерьмо, то я не заслуживал тебя.
— Поскольку ты вернулся сюда, я предполагаю, что ты решил все же быть Рейфом, — сказала она.
Он вздохнул.
— Я не долго был без тебя, прежде чем понял, что какую бы я жизнь не выбрал, я хочу, чтобы ты была в ней. Вот почему я вернулся в Бейкерсфилд. Я собирался рассказать тебе всю мою историю и убедить тебя, что у нас есть совместное будущее. Когда твоя мать сказала мне, что ты уехала, и что не хочешь меня больше видеть, я понял, что потерял тебя. В этот момент мой мир вокруг меня рухнул.
— Мама сказала мне, что мой отец дал тебе мой номер, но ты не воспользовался им.
— Я знал, что ты была в Фили (сокращ. Филадельфия), и я решил сначала вернуться домой и начать мою жизнь снова вместе с братом, потом найти тебя, — он улыбнулся. — Я не знал, что ты была здесь в ожидании меня.
— Так кем ты хочешь быть?
— Я хочу быть тем, кто может сделать тебя счастливой, — его большой палец погладил ее руку, и она вздрогнула. — Будь то Шторм или Рейф, я буду счастлив, если ты будешь со мной.
Ее сердце забилось сильнее, от теплоты и страсти в его небесно-голубых глазах.
