Мой Февраль (СИ) - Ричмонд Беатрис

— А зачем ему тратить на тебя такие деньги? Ты объект для инвестиций? Нет. Да, не буду лукавить, ты шикарный архитектор с блестящим будущим, но не настолько блестящим, чтобы вкладывать в тебя такие деньги. Бизнес отпадает. Ты красотка, — я сделала гримасу, — да-да, и ты сама это знаешь. Тебе бы лоску, и все бы мужики были твои, а так только Феб. Ладно, — довольно больно шлепнув меня по голой ноге, Эй Джей поднялась. — Пошли, отведу тебя в туалет, а то мистер Феб или его прислуга сильно удивятся, когда увидят мокрую постель.

— Дурочка, — я засмеялась, и поднялась на ноги. Меня тут же повело, и я ухватилась за край кровати. — Твою мать, — страдающим голосом, проныла я. — Мне так хреново…

— Нужно было меньше пить, — в дверях показался мистер Феб, и мне пришлось проявить всю свою резвость, чтобы прикрыть свои прелести одеялом. — Я тебя раздевал, — он улыбнулся, и добавил: — И не раз.

— Бенджамин, — из-за моей спины прозвучал голос Эй Джей, — давай не при мне. Уеду — что хотите, делайте, и о чем желаете, говорите.

— Хорошо, — он кивнул. — Кстати, машина уже готова, и как только ты скажешь…

— Мне пора, — рявкнула подруга, ударив просто огромной кувалдой по моему гигантскому барабану. — Детка, потом созвонимся, — она чмокнула меня в щеку, и выбежала из комнаты, едва не сбивая Феба на своем пути.

— Эй, а туалет? — крикнула я ей вслед, но ответа так и не получила. Тогда я развернулась к Фебу. — Я хочу в туалет, хочу пить, мне очень плохо и болит голова. И где мои джинсы? И кроссовки?

— У тебя паспорт с собой? — скрестив руки, вдруг спросил Феб, чем удивил меня и испугал. Так сразу? Прям сегодня? Уже? — Чего ты переполошилась? — он улыбнулся такой самоуверенной улыбкой, которая присуща только ему. — Документы нужны, чтобы подать заявку.

— А, — я выдохнула. — Бенджамин, я реально хочу в туалет, и пить, и джинсы…

— В конце коридора, и направо. Джинсы принесу, и кроссовки тоже, — он не дал задать мне вопрос об обуви. — И носки не забуду.

Замотавшись в одеяло, я босыми ногами пошлепала по паркету, а Феб пошел следом. Я испугалась, а не собирается ли он зайти в комнату вместе со мной, но когда я добежала, Феб пошел в соседнюю.

— Красная щетка — твоя, — крикнул он, а я шокировано уставилась на новую «блестящую» зубную щетку. — Я предупредил дворецкого, что у меня ночуют две дамы. Он купил все, что нужно для леди.

— У меня с собой все, — сделав дела, я посмотрела в зеркало, и чуть не упала в обморок от своего внешнего вида: опухшие от вчерашних слез глаза, волосы, словно они вышли из центрифуги, ну и общий вид совсем не радовал. — Ты бы не мог принести мою сумку, потому что я не знаю, где она.

— Хорошо, — через время в дверь постучали, и мне протянули сумку, а еще стакан с красной и густой жидкостью. — Волшебный коктейль, выпить нужно залпом.

— И тогда в моей голове кто-то взорвет мину, а потом полезет вниз по пищеводу с факелом в руке? — процитировала я незабвенного Вустера*

— Рад быть вашим Дживсом, мэм, — с британским акцентом произнес Феб, чем вызвал у меня улыбку. — Пей.

— Хорошо, — жидкость была неимоверно противная, особенно яичный белок, но уже через несколько мгновений «Все стало на свои места, и в древесных кронах зачирикали птички».

— Легче? — спросил Феб.

— Значительно.

— Я жду тебя, завтрак будет через двадцать минут. Не опаздывай, — Феб развернулся, а я закрылась, и пошла принимать душ.

** — Цитата из книги П. Г. Вудхауза

51

Я справилась быстро, хотя хотелось постоять под прохладной водой подольше. Как бы ни подействовал «коктейль Дживса» на желудок, мышцы слушаться еще не хотели. Но времени мне отведено было не очень много, поэтому я по-быстрому высушила волосы, надела чистое белье из сумки, свежую футболку.

— Джинсы у двери! — крикнул Феб как раз вовремя.

— Он подсматривает, что ли? — подумала я, и приоткрыла дверь на пару сантиметров. За ней никого не оказалось, а только лежали аккуратно сложенные носки и джинсы, на таких же чистых кроссовках. — Спасибо! — крикнула я, закрывая дверь.

Одевшись и заплетя волосы в косу, я направилась в кухню, где хозяйничал Феб.

— Садись, — он указал подбородком на стул. — Омлет почти готов.

— Ты сам готовишь и ешь на кухне? — я оторвала кусочек от свежей булочки, лежащей на красивой салфеточке. Желудок тут же возмутился, и тошнота вернулась.

— Положи булку на место. Сейчас будет нормальный завтрак, — Феб разливал какой-то сок по стаканам.

— Говоришь, как моя бабушка, — я хмыкнула, но все же булку вернула на салфетку.

— Договоришься, — он покосился на меня и улыбнулся. — Сегодня Майкл взял выходной, и я не хочу сорить в столовой, а посуду в посудомойку я в состоянии и сам поставить. Обед Майк приготовил и оставил в холодильнике, нам только нужно будет разогреть.

— А Майк это? — Бенджамин поставил передо мной тарелку с огромным омлетом и стакан сока, который оказался грейпфрутовым.

— Майк — это дворецкий, но он, скорее секретарь, — Феб уселся напротив. — Ешь, пока горячее.

— Ой, не знаю, смогу ли, — я отрезала кусочек и отправила в рот. Ответной реакции не последовало. — Секретарь?

— Да. Знаешь, закончилась бумага для записей, сломалась микроволновка, потек кран в ванной комнате, жильцы хотят в очередной раз кого-то выселить или не хотят продавать квартиру — я вообще об этом не думаю. Все делает Майк.

— Понятно, — я кивнула. Отпила сока, и, выдохнув, решила поговорить с мужчиной о том, о чем должна была поговорить. — Бенджамин, — я подняла глаза, и увидела, что он, не отрываясь, смотрит на меня. В его глазах читалась тревога, а тело было напряжено. — Я хочу поговорить… — еще, будучи в ванной, я завела разговор с собой о том, как мне относится ко всему, что происходит. Я постаралась быть честной перед собой, и пришла к выводу, что сложившаяся ситуация меня совсем не беспокоит. Да, не очень приятно, что тебя решили выбора, но тот выбор, что мне дан не так уж и ужасен. Тем более что к Фебу меня влекло, как ни крути. А если уж думать о том, что моя семья в безопасности, как в физической, так и финансовой, то я вообще обязана выполнять все его требования, включая и извращенские.

— Подожди, — он положил приборы, и поднял руку. — Я понимаю, что противен тебе своим поступком и…

— Совсем нет, — он приподнял брови и слегка расслабился. — Ситуация не совсем приятная, и отсутствие свободы выбора, — он хотел что-то сказать, но теперь уже я подняла руку, чтобы его остановить. — Но ты имел на это право. Ты отдал непонятно кому огромную сумму, за это я и моя семья благодарны тебе даже не представляешь, насколько.

— А теперь послушай меня. Я не настолько хорош и добр. Помог я твоей семье исключительно только потому, что это твоя семья, — выделив голосом слово «твоя», Феб отпил кофе. — Я помогал тебе, а не им. Но, с другой стороны, у меня был разговор с твоим отцом, и он объяснил мне, зачем прекрасный финансист, аналитик, влез в это дерьмо. Оказалось, он очень любит тебя, — я удивленно уставилась на него. — Да, он обожает и других своих детей, но ты у него стоишь обособлено. Он решил, что должен тебе.

— В каком смысле, должен? — я не могла понять, о чем говорит Бенджамин.

— Во всем. Понимаешь, он содержит большой дом, помогает твоей сестре, брату, а тебе нет. Он им дает, а у тебя только берет, и это его угнетало, — у меня внутри все опустилось.

— Но я ни разу, я … я никогда ни словом… Я даже не думала о том… — мне хотелось плакать. Моя финансовая помощь воспринималась родителями совсем не так, как я бы хотела, чтобы она воспринималась.

— Я знаю, малыш, — Феб погладил мою дрожащую руку. — И он знает, что ты об этом даже не думала, но он-то думал. Твой отец хотел сделать вам всем сюрприз, а тебе хотел купить твою собственную квартиру.

— Ох, — я вытерла слезу. — Как же глупо он поступил.

— Глупо, — Бен улыбнулся. — Но только поэтому я дал деньги. Если бы оказалось, что тебя в семье используют, я бы просто тебя забрал и увез, а твоя семья сами бы решали свои проблемы.