Яростные одержимости (ЛП) - Райт Сюзанна

Поедая сэндвич, Тао напряжённо прислушивался к приближающимся шагам. Не похоже на Райли опаздывать на обед, тем более что ей нравилось рассаживать детей и наполнять им тарелки. Его волку не понравилось, что её не было; он по ней скучал. С каждым дуновением ветра, когда Тао улавливал её запах на своей коже или одежде, заставляло его и волка скучать по ней сильнее.

— Я вижу ворона нет, — сказала Грета с довольной улыбкой, и странный тон её голоса привлёк внимание волка. — Интересно почему?

Нахмурив брови, Макенна замерла, держа хот-дог на полпути ко рту.

— Я знаю, она сегодня занималась стиркой, и с тех пор я не слышала и не видела её. Она уже должна была закончить.

Тао слушал Макенну, но его глаза были прикованы к Грете, к хитрому изгибу её губ, высокомерному выступу подбородка и преувеличенно небрежному виду. Шерсть его волка встала дыбом.

— Что ты сделала?

Она положила руку себе на грудь с улыбкой в глазах.

— Я ничего не делала.

Он подался вперёд, излучая агрессию.

— Что ты сделала? — Воцарилась напряжённая тишина, и всеобщее внимание оказалось приковано к нему и Грете.

— Ну, Тао…

— Я знаю тебя всю жизнь, и эта улыбка означает, что ты что-то сделала, причинив боль кому-то и этим гордишься. — Прямо сейчас его инстинкты кричали ему бежать к Райли. — Поэтому я спрошу опять, что ты сделала?

Саванна согнулась на стуле и начала шипеть на Грету.

— Кто-нибудь, держите этого ребёнка, пока она… — Грета замолчала, когда Саванна снова зашипела. — Видите, она агрессивная.

— Отстань от неё, — отрезал Тао, заставив Грету замолчать. Его волк показался на поверхности и глаза вспыхнули. Пожилая женщина тяжело сглотнула.

— Грета, — рявкнул Трей, — отвечай на его вопрос.

Тао замер, услышав прибирающиеся шаги, но не отвёл взгляда от Греты.

Она пригладила волосы.

— У нас с вороном были противоречия.

Как туманно.

— Какие? — Грета отвела взгляд. — Какие? — повторил он. По воздуху разнёсся аромат тёмно-красных фруктов, кокосового молока и чёрного кружева.

Тао посмотрел на Райли, вошедшую, будто ей наплевать на весь мир. Затем она увидела, как Саванна рычит на Грету, и взгляд ожесточился.

— Что происходит? — Райли погладила Саванну по волосам. — Она тебя расстроила милая?

Подняв голову, маленькая гадюка сказала:

— Я думала, она расстроила тебя.

— Расстроила меня? — Райли поджала губы. — Ну, меня, конечно, расстраивает, что она не бреет пушок на выступающем подбородке, но это, пожалуй, всё.

Саванна засмеялась и расслабилась, и остальные за столом, казалось, выдохнули. Тао ещё был напряжён. Райли могла выглядеть весёлой, но не обманет его или волка — они слишком хорошо её знали. Когда она уселась на стул рядом с ним, он сказал:

— Ты опоздала. — Это не выговор, а просто констатация факта.

Она пожала плечами

— Разговаривала с Итаном.

Он почувствовал, что это правда, но ещё почувствовал, что она что-то не договаривала.

— Что случилось?

— Ничего, — сказала Райли, не готовая обсуждать это при всех. Она оставит боль себе. И точно не станет говорить при детях о том, что должно быть сугубо взрослыми разговорами, особенно перед Каем, которому, скорее всего, будет не по себе, если узнает, что его телохранитель раньше хотел создать пару с его мамой.

Бросив на Грету вызывающий взгляд, Райли зачерпнула макарон и положила себе на тарелку. Ворон захлопал крыльями перед старой сукой. Честно говоря, на краткий момент Райли подумала о том, чтобы остаться в комнате — она не в настроении проводить время с кучей людей, на которых была зла. Но ни за что не будет из-за Греты прятаться в своей комнате. Не-а. И она злилась на себя даже за то, что просто думала об этом.

Пока Тао доедал остаток сэндвича, внимательно наблюдал за Райли. В перерывах между поеданием пасты и болтовнёй с Заком она поддразнивала детей и пополняла их тарелки. И, словно, намеренно избегала зрительного контакта со всеми.

Зная Грету, она, должно быть, обвинила Райли в том же преступлении, что и Ширли, только чтобы обидеть. Он сердито посмотрел на пожилую женщину. Теперь она уже не чувствовала своё превосходство. По правде говоря, она смотрела на Райли с замешательством и… нет, это не может быть, с уважением. Если она думала, что обидев Райли, заставит маленького ворона спрятаться от всех, сильно недооценила её.

Тао положил ладонь на изгиб шеи Райли и большим пальцем погладил её затылок. Она замерла. Это была малозаметная, но неприятная реакция. Рычание зародилось у него в груди — звук, который исходил, как от человека, так и от волка. Он тихо спросил ей на ухо:

— Что случилось?

— Я сказала тебе, ничего.

Он ущипнул её за ухо за враньё и тихо проговорил:

— В нашу комнату, живо.

— Я пытаюсь поесть. — Проблема Райли в том, что каждый кусочек еды, который она совала в рот, был по вкусу, как резина. Её эмоции были запутаны, и ворон в кислом настроении. Но она не была уверена, что готова говорить о том, что узнала, не готова услышать, что возможно в словах Греты есть доля правды, и что Тарин первый выбор Тао. — Возьми себе добавки.

— Малышка, тебе плохо, и я это ненавижу. Это меня убивает. Мы пойдём в комнату, и ты мне скажешь, что случилось, чтобы я мог это исправить.

Он взял её под локоть и поднял. Тао знал, что она хочет возразить, но так же знал, что она не устроит сцену перед детьми. Никто не проронил ни слова пока они шли по туннелям. Как только они оказались в спальне, он сложил руки на груди.

— Что тебе сказала Грета? Я знаю, она как-то тебя расстроила. Расскажи.

Райли вздохнула.

— Она приплела Уэйда. Сказала, что не удивится, если обвинения Ширли окажутся правдой. Хотя я такое ожидала.

— Что ещё? Не прикидывайся дурочкой, Райли. Ты напряглась, когда я к тебе прикоснулся, будто я чем-то тебя обидел. Если так, хочу знать, что именно.

— Ты меня не обижал. Ладно, хорошо, обидел. Лучше бы ты мне об этом сказал, а не злобная Грета смогла ошарашить.

Он мысленно обдумал возможные варианты, о чём она говорила, но ничего не вспомнил.

— Ошарашила чем?

Райли сложила руки на груди.

— Тем не-особо-важным фактом, что ты просил Тарин о запечатлении.

Он закрыл глаза.

— Чёрт.

— Я не наивная и знаю, что у тебя есть прошлое и принимаю его. Я могу принять и это, только… почему ты сам мне об этом не рассказал? А знаешь, нам не нужно об этом говорить. Дело твоё. Я просто предпочла бы услышать это от тебя, вот и всё.

Он подошёл к ней вплотную.

— Ты моя. Я твой, а значит, что мои дела — твои дела. Хочешь об этом знать, я расскажу. Но давай проясним, Тарин не моя бывшая. Будь это так, я бы рассказал. Но я никогда её не целовал, даже не прикасался к ней.

Услышав это, Райли стало чуть лучше.

— Ладно.

— Я действительно хотел с ней запечатлеться. Уйти из стаи было бы чертовски сложно, но стало бы сложнее, не сделай я этого. Когда я был ребёнком, моей матери пришлось разбираться с бывшими женщинами отца, которые доставляли ей неприятности. Было тяжело для всех. Вот почему я себя сдерживал по отношению к тебе. Я не хотел, чтобы было неловко тебе, мне, твоей паре или — я думал, если случится такое чудо, и я создам пару — моей. — Прежде чем она спросила, почему он думал, что это будет невероятное чудо, он опять заговорил. — Но даже тогда, я знал, что не буду выбором Тарин, и всё равно её хотел. Это не потому, что она сильно мне неравнодушна, а потому, что она была сильной, и никогда бы во мне не нуждалась. Я мог бы уйти от неё, и не было бы никакого давления, я бы не «дополнял» её так, как должны дополнять друг друга настоящие пары.

Не будучи готовой к его ответу, она спросила:

— Ты боишься глубины обязательств, которые идут с созданием пары?

— Два человека, которые дополняют друг друга, не всегда хорошо уживаются. У пары моего брата были такие ожидания, которым он никогда не сможет соответствовать, что бы ни делал… как кто-то мог? Она всё время его критикует, но всё равно полагается на него, нуждается в нём, и давит, пока не начинает тяготеть. — И это бесспорно одна из причин, почему он был таким циником в отношениях.