Голод (СИ) - Гауф Юлия

Денис толкнул дверь, и вошел первым.

Я думала. Там темно. Мозг уже нарисовал картину, будто я в средневековый каземат попаду – сырость, решетки, кандалы. Но нет, в комнате ярко горел свет, стены выкрашены в желто-бежевый цвет, а вот цепи и правда есть.

На ноге Ильи, который сидел на железной кровати какого-то больничного вида.

- О, какая встреча, - хрипло гаркнул муж. – Соскучилась, родная?

Я промолчала, разглядывая Илью. Наверное, он перевязан – ранен ведь был, но бинтов я не вижу. Как и крови. Илья одет в джинсы и черную футболку с принтом группы Раммштайн, которую явно не сам выбирал – он бы в жизни подобное не надел. Выглядит бледновато, щеки запали, и губы шелушатся. Но, в общем и целом, я ожидала худшего. Думала, что найду здесь кусок мяса, забитый, но не добитый до конца.

- Денис, оставишь нас? – прошептала я. – Пожалуйста! Я не стану приближаться к Илье, просто поговорим.

- Десять минут, - после небольшой паузы ответил он. – Будь у противоположной стены. Цепь у него на четыре шага. И Саша, не будь дурой. Приблизишься к Кравченко, он своим шансом воспользуется. Я войду, а его цепь у твоего горла обмотана будет. И я его пристрелю.

- Я поняла.

Прошла к противоположной стене, и оперлась об нее спиной, слыша, как закрывается дверь. Раз Денис ушел почти не споря, мне бояться нечего. Иначе бы он ни в какую не согласился оставить меня с Ильей наедине.

- Как ты?

- А если скажу, что плохо, то что? – голос у Ильи хриплый. – Уговоришь меня отпустить?

- А ты этого попросишь?

- Хмм, ты, конечно, недалекая, но не настолько. Нет, просить я тебя не буду. Хотя, - улыбнулся муж, напомнив мне себя прежнего – такого, каким он был, ухаживая за мной. Вернее, такого, каким он притворялся, – Сашенька, уговори своего любовника меня отпустить. Я буду хорошим, честно-честно!

- Не ерничай.

- Скучная ты. Ну вот как тебе не изменять было?! – Илья закатил глаза.

- Я не про измены пришла поговорить.

- А про что? Имя сыну я выбрал, да ты, наверное, назло его назовешь Денисом, - скривился муж. – Меня убьют, ты будешь жить с Соболевым, который будет тихо ненавидеть нашего ребенка. А ты, моя хорошая, слабохарактерная до ужаса. И когда у вас общий ребенок родится, Соболев уговорит тебя… ну, если не на приют, то на школу-интернат, куда вы и сплавите сына. Разумеется, тебе навешают на уши лапши. Что сын слишком на меня похож, и станет таким же исчадием ада, и ему просто необходима крепкая рука и дисциплина. Можем поговорить об этом.

- Ты в предсказатели заделался? – разозлилась я. – Что, пока взаперти сидел, дар прорезался в одном месте?

- Логика, любовь моя. Это всего лишь логика. Я могу многое тебе предсказать, - Илья поморщился, потряс ногой и цепь глухо зазвенела. – А давай я и правда предскажу тебе все, что будет. Я ведь все еще твой муж, а мужья обязаны заботиться о своих женах.

- Ты хреново обо мне заботился, - скривилась я, испытывая… да, испытывая сожаление.

Я и правда недалекая. Не в работе – когда я была сотрудником рекламного агентства, а затем ушла в работу с детьми, специалистом я была отличным. А в жизни что-то у меня не получается. Не вижу очевидного. Чувствую, но на чувства закрываю глаза. Закрывала. И упустила многое. Тридцать лет жизни упустила.

- Ну прости, сейчас я это исправлю. А-а-а, так вот о чем ты пришла поболтать, - Илья забрался на кровать с ногами, закинул руки за голову, и также как я оперся о стену спиной. – Что, хочешь, как типичная жена упреками сыпать? Недостаточно любил, не был верен, и вообще сволочь последняя? А ты что для этого сделала?

- Ты никогда меня не любил, так что не начинай!

- Я не любил, да, - серьезно произнес муж. – Но мог бы полюбить. Я правда старался стать тебе семьей, но ты же меня не замечала. Разговоры ни о чем, унылый секс… как представительская жена ты идеальна, но жить с тобой – все равно, что жить с резиновой куклой. Ты тоже, милая, меня не любила, но ты и не старалась меня полюбить.

Если Илья ждал ответа, то он его не услышал. Отчасти он прав. Но далеко не во всем. И спорить с ним бессмысленно. Все равно, каждый при своем останется – у обоих ошибки были, оба время потеряли. Но Илья причинил куда больше зла, чем я, за что сейчас и отвечает.

- Ах, да. Я же хотел предсказать тебе будущее, - Илья так и не вернулся к наигранному добродушию, говорил серьезно, и даже мрачно. – Про ребенка я тебе уже сказал. И, вот увидишь, так оно и будет. А теперь про тебя…

- Хватит! – раздраженно вскрикнула я. – Ты идиот, если решил, что я позволю отдать сына в школу-интернат!

- То есть, ты все же допускаешь мысль, что Соболев этого захочет. Просто считаешь, что ты этого не позволишь, - удовлетворенно кивнул Илья, и я поджала губы, раздражаясь из-за его слов. – Так вот, любимая, что будет с тобой: то же самое, что было со мной. Тебя ждет абсолютно такая же жизнь.

- Да пошел ты, - прошипела, и хотела уже пойти к двери, и постучать, чтобы меня выпустили.

Зря я пришла. Посмотрела на Илью, убедилась, что он – прошлое, и хватит. Он неисправим!

- Ну и дура. Хотя, может, со временем сама поймешь…

- Что пойму? – вскричала я. – Что я должна понять?

- Что твой любимый Соболев занял мое место, - Илья смаковал каждое слово. – Знаешь, чем сейчас заняты его люди? Они захватывают мой бизнес, который пока оформлен на твое имя. Он и будет на тебя оформлен, так безопаснее. Или ты думала, что когда убивают человека – меня – то все заканчивается? Все только начинается, Сашенька, ведь в пустоту ничего не превращается.  Люди Соболева банально делят активы между собой, офисы компании уже заняты людьми из его группировки. Фонд тоже.

- Мне все равно, - отмахнулась я.

- А на Соболева тебе тоже все равно? Он, оказывается, та еще тварь. Похуже меня щеночек оказался. Даже жаль, что ублюдок, а не родной брат, мы бы могли поладить. Разумеется, если бы я знал, что он не только о романтичной любви способен думать, - скривился муж. – А он способен. Оброс связями, поставил себя главным. Думаю, сейчас моих людей из тех, кто многое знает, закапывают за каким-нибудь гаражным кооперативом в Твери. И Соболев примеряет мою шкуру.

- Нет!

- Да! Да, Сашенька. Он во многое влез, и влез в это по своей воле, - кивнул Илья. – Почувствовал вкус власти, вкус денег, которые законно не заработаешь. Он просто занимает мое место. Знаешь, с чего шли основные деньги? Поставки оружия в Африку морскими путями. Шелковый путь героина из Афганистана в Россию, а затем и в Европу. Кокаин из Южной Америки. Все это было не только на мне, но и на других людях. А теперь Соболев становится вместо меня.

Бред.

Денис никогда не станет заниматься подобным. Он отсидел, рисковать не будет. Да, он совершал преступления, но их все можно оправдать – любой при определенных обстоятельствах способен на подобное. Даже на убийство.

- Ты не прав, - через силу улыбнулась я. – Давай я скажу тебе, как будет: мы с Денисом поженимся, переедем из этого дома, и будем просто жить. Растить детей. Да, он не сразу полюбит первенца, но он полюбит. Устроится на работу, а через пару лет и я выйду из декрета, и снова займусь работой с детьми. Мы будем жить, а ты…

- А я – нет, - оборвал Илья. – Да я, в общем-то, смирился. Рано или поздно меня бы убили, долго мы не живем, хэппи эндов не бывает. И кончит он также, как и я. Или… о Боже, - расхохотался муж, - ты настолько тугая, что решила, что Соболев на завод пойдет работать? Охранником? Он под другое заточен, на зоне из него зверя делали, а сейчас зверь из-под контроля вырвался. Вкус крови и вкус денег почувствовал. Он станет мной, а ты по-прежнему будешь несчастна. Ведь счастливой ты быть не умеешь, и не хочешь.

Сволочь! Какая же сволочь!

- Ты знаешь, что я прав, милая, - уже спокойнее произнес Илья. – Все повторится. И никакого счастливого финала. Если позволишь, дам тебе совет: сделай аборт, и проживите эти пару лет на драйве. Дольше не получится – его убьют. И, скорее всего, тебя тоже.