П. Козак - Страсть
Внезапно он застонал у моего уха и с новой силой схватил меня между ног, причиняя мне самую сладкую боль. Я еще сильнее прижалась к его руке, отчего мои ощущения усилились. Я почувствовала приближение оргазма и схватилась за Мускат, чтобы не упасть. Его рука снова сжала мою промежность, на этот раз это был скорее рефлекс, чем намеренное действие. Уткнувшись в Мускат, я снова застонала, чувствуя, как сквозь меня проходит новая электрическая волна.
Когда ко мне вернулся дар речи, я выпалила:
— Ах ты, сукин сын, почему ты меня не трахнул?
— Потому что, страсть моя, это не в моем стиле, ты не находишь?
Он повернул меня лицом к себе.
— Ради всего святого, ты можешь определиться? То ты хочешь меня трахнуть, то ты не хочешь меня трахнуть! Чего, черт возьми, ты все-таки хочешь?
— Я хочу, чтобы ты поняла, каково это — быть со мной. Либо ты сможешь с этим смириться, либо нет. Если тебе это удастся, ты будешь первой.
Он провел рукой по моим волосам и посмотрел на меня так, что от его взгляда я чуть не сгорела дотла.
— Боже мой, Пэш, я никогда так не привязывался к женщине, как к тебе. Но я не могу наступить себе на горло. Я доведу тебя до такого состояния, какое ты сможешь выдержать, а затем поведу тебя еще дальше. В этом весь я. Пока я не встречал женщину, которая смогла бы продержаться больше двух раз.
— Я начинаю понимать почему!
— Именно этого я и хочу. Чтобы ты поняла.
Он наклонился ко мне и поцеловал меня в лоб.
— Я хотел трахнуть тебя больше, чем ты можешь себе представить. Когда я увидел тебя сегодня, сразу это почувствовал. Но мне не доставляет удовольствия поддаваться инстинкту. Мне нравится держать это под контролем.
— Ты ведь хотел, чтобы я сопротивлялась, не так ли?
— Черт возьми, еще как! Я не хочу, чтобы какая-нибудь простушка сохла по мне и надоедала постоянными звонками. Я хочу, чтобы ты сопротивлялась мне. А когда наконец ты сдашься, ты не просто сдашься мне, ты сдашься самой себе.
— Кажется, я начинаю понимать! Наконец-то ты стал выражаться яснее.
— Ты знаешь, о чем я говорю. Ты сама это сказала. Ты настолько настойчива, насколько я хладнокровен. Это как раз тот случай, когда неподвижный объект противостоит постоянной силе.
— Ты считаешь, что моя попытка огреть тебя щеткой — это хорошо?
Он улыбнулся.
— Именно так я и считаю. Тебе не кажется, что это открывает перед нами новые горизонты?
— Что ж, может быть. Я никогда раньше не пыталась никого ударить. Если то, что ты говоришь, правда, это действительно помогает мне понять, что же происходит между нами. Как давно ты знаешь об этом?
— Честно? Не больше пяти минут.
— Я серьезно, как давно?
— Пэш, я говорю правду, меня только что осенило, когда я посмотрел на тебя. Дорогая, нам еще о многом нужно поговорить. У меня сейчас в штанах булыжник, который причиняет мне массу неудобств. Может, закончим на сегодня, а продолжим завтра у тебя?
— Ты захватишь с собой все необходимое, чтобы остаться на ночь?
— А ты предлагаешь мне остаться?
— Что, по-твоему, я должна на это ответить? Если я скажу да, ты скажешь нет. Если я скажу нет, ты скажешь да.
— Почему бы нам не оставить этот вопрос открытым? Я всегда смогу воспользоваться твоей зубной щеткой, ведь так?
— Извини, это противоречит правилам личной гигиены. Я могу облизывать твой язык, но ни за что не дам тебе свою зубную щетку.
— Я понял вас, мисс. Так и запишем: иметь при себе зубную щетку. Кстати, могу я принести также бутылочку вина для дамы?
— Это будет весьма кстати, спасибо. Ты правда не имеешь ничего против макарон с морепродуктами и салата?
— Правда. Ломоть хлеба, кувшин вина и ты. Хлеб я тоже захвачу с собой. В котором часу ты меня будешь ждать?
— Шесть не слишком рано?
— Меня вполне устроит. Кстати, ты привезла книги?
— Они в машине.
— Тогда я провожу тебя.
— А как же Мускат?
— Боже правый, я совсем про нее забыл!
— Ну вот, приехали — как ты мог забыть об этой громадине, стоящей прямо около тебя?
— Мои мысли были заняты совсем другим.
— Должно быть, это ужасно важно для тебя.
— Так и есть. Я только заведу ее в стойло. Пойдем, девочка.
Он похлопал ее по бедру, и она повернулась и побрела за ним, как собака за хозяином. Я стояла и смотрела, как он готовит лошадь ко сну. У стойла висела сумка, из которой он достал яблоко. Мускат получила обещанное угощение. Он погладил ее по загривку и что-то прошептал ей на ухо. Я ничего не смогла разобрать.
Когда он вышел, я не удержалась и спросила:
— Что ты ей сказал?
— Я сказал ей, что она очень красивая, и поблагодарил за хорошую работу. Потом я пожелал ей спокойной ночи.
— Я уже говорила, что этой лошади неимоверно повезло.
— Не спорю. Так как насчет книг?..
Приняв душ и переодевшись, я открыл небольшой пакет, который Пэш вручила мне, прежде чем уехать. Она отдала мне эти книги навсегда, пояснив, что у нее еще много экземпляров. Я сразу же открыл «Благоразумие», так как именно эта книга привлекла мое внимание первой. Я удивился, когда увидел, что на внутренней стороне обложки что-то написано. Я рассмеялся, прочитав:
Она упряма, но и я настойчив;
Когда же два больших огня сойдутся,
Они сжигают все, что их питает.
Хоть слабый ветер раздувает искру,
Но вихрь способен пламя погасить.
Таков и я. Она мне покорится;
Я не юнец безусый, а мужчина.
Иван,
ты, конечно, знаком с Петруччио,
к моему великому удовольствию.
Пэш (П. Ф. Платонов)
Я открыл «Поиск», чтобы посмотреть, что она написала там. Я чуть было не прослезился, когда прочитал прекрасные строки, которые она подобрала.
Быть так потерянным, так падать, умирая,
Быть может, это смерть! — Констанция, приди!
Во мраке глаз твоих блистает власть такая,
Что вот я слышу гимн, когда он смолк в груди.
В волне волос твоих забвенье,
В твоем дыханье аромат,
Во мне твое прикосновенье
Струит горячий сладкий яд.
Пока пишу я эти строки,
Я весь дрожу, пылают щеки.
Зачем угасших снов нельзя вернуть назад![1]
Иван, я никогда тебя не забуду. Пэш (П. Ф. Платонов)
Да, я нашел особенную женщину.
Глава 14
Остаток вечера я провел в своей комнате за чтением. Просмотрев все книги, я открыл «Благоразумие». Голос Пэш звучал на каждой странице. Ее рассуждения о жизни и душе задели меня за живое. Она писала, что в основе интеллекта лежит мудрость. Для того чтобы обрести мудрость, мы должны научиться думать сердцем и прислушиваться к тому, что говорит нам наша душа. Чем дальше я читал, тем яснее мне становилось, что она отразила в этой книге свою суть.
