Волчья ягодка (СИ) - Дурман Диана
– Думаешь, царь Дамресской долины стал бы отправлять своего единственного наследника к нам? В город, кишащий элетари настолько враждебными к оборотням? – очень верно подметил Вельт, и я разделяла его сомнения.
– Нет, – покачав головой, заметила, как среди мыльных пузырей спешно передвигается знакомая фигура. С Дамианом мы не виделись после бурной ночи, и сейчас мне очень захотелось оказаться внизу, чтобы посмотреть, как он себя поведёт. Но бежать по лестнице сломя голову из любопытства, было откровенно лень, и потому я вернулась к разговору с Вельтом: – Насколько мне известно, даже правящая семья не имеет таких отличительных черт как белые волосы и голубые глаза. Но что-то в этом оборотне есть странное.
Пришлось умолчать о парочке моментов, которые мне самой ещё предстоит прояснить. Оказалось мало того, что Кириан как-то способен блокировать магию, этот мутный оборотень, кажется, умудрился вылечить мою гематому на боку. Когда я вечером полезла сменить примочку, с удивлением обнаружила чистую кожу без намёка на синяк. И, конечно же, я сразу вспомнила о том, как прохладные пальцы нежно гладили кожу вокруг примочки. Иных причин резко выздоровления просто нет.
Наверное, что-то слишком интимное проскользнуло на моём лице, потому что Вельт обеспокоенно произнёс:
– Если твой интерес как-то связан с желанием затащить его в постель, то брось это дело. – Я озадаченно покосилась друга и наткнулась на слишком серьезный взгляд. – Они никогда не поймут нас, и в лучшем случае ты будешь несчастной недолго, а в худшем станешь как магистр Лирия. Любить всю свою жизнь одного, но быть вынужденным спать с кучей других, то ещё удовольствие.
Трудно с этим не согласиться. Тем более, когда по академии бродит живой пример такого отвратительного чувства как настоящая любовь. Магистра Лирию угораздило не просто влюбиться, а найти свою вторую половинку. Правда тот мужчина не выдержал даже не частых отлучек жены направленных исключительно на балансировку магии и в итоге бросил её. Теперь она только и делает, что пропадает в целительском крыле, стараясь работой заглушить свои чувства. Но проблема в том, что мы чувствуем гораздо острее людей, отчего та же любовь становится чуть ли не губительной.
– Спасибо, что волнуешься, – поблагодарила Вельта, а затем немного резко бросила, – но я большая девочка. Сама разберусь.
Друг побуравил меня взглядом, но я упорно смотрела вниз на адептов, добровольно лопающих пузыри с галлюциногеном.
– Раз так, – смирившись, вздохнул Вельт, – то хватит думать о ком попало. Пора уже выдвигаться в сторону охотничьего комплекса.
Тут он был прав. Времени до практических занятий оставалось всё меньше и лучше там подождать, чем получить нагоняй от сурового разводчика нечести и по совместительству ещё одного нашего преподавателя.
Переодеваться не пришлось потому что, что я, что Вельт уже были в полном полевом обмундировании. Даже ножны с мечом покоились у бедра. Так что мы сразу направились к мрачному царству монстров под специальным куполом, где нам придётся в который раз доказывать, что мы не просто по шабашам мотались все шесть лет проведенные в академии, а хоть чего-то да стоим.
Едва мы прошли сквозь специальные врата, как услышали:
– Ох, ребят, ну почему вы не погуляли ещё пять минуточек.
Голос Марики я узнала сразу, но вот чтобы рассмотреть её потребовалось время. Зрение Вельта адаптировалось быстрее и он, кажется, немного обиженно фыркнул:
– И чего мы там не видели? Одевайтесь уже спокойно.
Аловолосая ведьмочка показала Вельту язык и поспешно натянула штаны. Рядом с Марикой обнаружились потрёпанные Димер и Коррин, с весьма довольными выражениями на лицах.
– Вельт, лапочка, – промурлыкала Марика, – правило присутствия никто не отменял. Вас не было, когда мы решили улучшить качество нашей магии, значит, вы не должны подглядывать.
– Совсем совесть потеряли, – буркнул из-за моей спины только появившийся Рикки. – Обязательно это делать мало того что перед занятием, так ещё и едва ли не на пороге охотничьих угодий?
– Ой, Рикки, не бухти, – простонал Коррин, раздраженно сдувая со лба рыжую челку. – Профессор Харди ещё не пришёл, вот мы и решили по-быстрому помочь друг другу. Лично мне не хочется словить сбой магии в тот момент, когда у меня на шее будет смыкаться пасть упыря.
Больше спорить не стали, потому что едва Марика с парнями успела привести себя в порядок, появился профессор Харди. Немного всклокоченный, но неизменно мрачный и суровый, он обвёл нас тяжелым взглядом. Поздоровавшись без особого энтузиазма, любитель нечести задумчиво погладил свою бородку с проседью и поманил нас за собой вглубь искусственного леса.
Здесь всегда царила тьма для того чтобы приучить нас сражаться с врагом в самое опасное время суток. Изломанные силуэты деревьев заполняли всё пространство, пока на их голых ветках трепетала паутина. Она слегка светилась и “плакала” флуоресцентными каплями заполняющими тьму слабым потусторонним светом. Когда-то это место нагоняло на нас такой жути, что многие сразу после занятий отправлялись к целителям за успокоительным. Или же к зельеварам за чем-то чуть более крепким для лечения нервов.
Теперь же нас всего семеро, не считая преподавателя, а страха нет. Есть лишь предвкушение и настороженность, помогающая не ставить свои стопы, куда не надо. Здесь куда больше ловушек, чем безопасных зон, которые хаотично перемещаются из раза в раз. Так что чтобы найти укрытие для восстановления сил внимательности надо чуть ли не больше чем для обнаружения зыбучего капкана.
Остановившись на небольшой полянке, с плотно стелющимся по ней туманом, профессор Харди подозрительно подобрел. Его чёрные глаза азартно блеснули, напоминая нам, что он больше любит своих монстров, которых разводит для этого леса, чем нас, своих студентов. Но у него работа такая – отдавать своих детищ нам на растерзание.
Глядя на наши кислые лица, преподаватель слишком довольным голосом принялся нам вещать:
– Итак, сегодня у нас в меню: взрослые арахниды в количестве семи штук; три виверны; пяток упырей и тринадцать, кто там у нас любит это число? – оскалился этот садист, рассматривая побледневшую Марику. – Так вот, тринадцать болотников и мелкие бесы от третьего до шестого уровня, которых не счесть.
Все дружно застонали, не понимая: зачем на первых занятиях такие нагрузки, но тут мы услышали чьи-то шаги и, повернувшись, поняли, что наш преподаватель просто решил выпендриться.
По узкой дорожке к нам приближалась знакомая группа. Волчата сдержанно осматривались, пока сокращали расстояние между нами, но было заметно, что кому-то тут явно нравилось, а кто-то с удовольствием покинул бы этот затянутый светящейся паутиной лес. В самом хвосте неожиданных гостей оказался не Дамиан, а магистр Лирия.
Я нахмурилась, пытаясь понять: что вместо куратора рядом с оборотнями делает целительница. На ум ничего дельного не пришло, и я отвернулась раньше, чем начала высматривать среди волков их беловолосого предводителя.
– Сегодня с вами будут студенты по обмену, – поведал нам профессор Харди, скалясь не хуже оборотней. – Вам, дорогие мои почти магистры, придётся разбиться по одному, чтобы сформировать группы с нашими гостями. Всё же этот тренировочный лес, для новичков может стать губительным, а мы не имеем права допустить жертв среди настолько ценных студентов.
Значит магистр Лирия тут в качестве подстраховки. Но это не объясняет, почему Дамиан допустил, чтобы вверенные ему волчата отправились в такое опасное место без его присмотра.
Глядя на нашу, плотно стоящую друг к другу семерку, преподаватель раздражённо рыкнул:
– А ну-ка разошлись, чтобы новички выбрали: с кем будут проходить испытание.
Наверно слизни в банках двигались гораздо быстрее, чем мы, исполняя этот приказ. Магистр Лирия спокойно отошла чуть в сторону и чинно сев на удобно изгибающийся корень сложила бледные руки на острых коленках, выпирающих даже сквозь плотную ткань длинной юбки. Женщина выглядела осунувшейся и какой-то безжизненной. Чёрные волосы, затянутые в тугой пучок на затылке, были словно присыпаны пеплом, а глаза напоминали болотную тину. Именно такой исход ждет тех, кто хоть на миг потеряет контроль над своими чувствами… Печальное зрелище.
