Обман сердца (ЛП) - Граната Кристен

Через некоторое время после четвертого захода секса и долгого послеобеденного сна, мы с Трентоном выходим из спальни, чтобы поужинать.

— Кстати, мне очень понравилась книга.

Брови поднимаются, когда я с удивлением смотрю на мужчину.

— Ты прочитал ее?

— За ночь. Не мог оторваться, — он кладет сэндвич с тушеной свининой на тарелку. — Мне понравилось то, как все закончилось. Надеялся, что это знак: у меня все ещё есть шанс вернуть тебя.

— Я не могла больше оставаться в стороне, — я протягиваю руку и сжимаю его ладонь. — Нужно, чтобы ты знал, я понимаю, почему ты так поступил. Действительно понимаю. Но я проходила с ними этот путь раньше, так что уже знала, чем все обернется.

— Я больше никогда не пренебрегу твоими чувствами, — Трентон поворачивается на стуле лицом ко мне. — На самом деле есть идея, над которой я думал уже некоторое время и о которой хочу с тобой поговорить.

— Так, о чем речь?

— Я не хочу, чтобы родители когда-либо снова беспокоили тебя. Знаю, ты чувствуешь то же самое, и хочу, чтобы контролировала ситуацию. Итак, я тут подумал… возможно, тебе следует оформить судебный запрет, который не позволит им приближаться. Если те нарушат соглашение, то получат тюремный срок. Это научит их слушать тебя и суд зафиксирует преследование. Следует встретиться с моим адвокатом и написать завещание, в котором будет указано, что если и когда ты умрешь, родители не получат ни единой вещи. Сделай Арию доверенным лицом или пожертвуй все деньги на благотворительность. Без разницы. Но тебе нужно начать защищать свои активы, — Трент делает паузу. — Только если это то, чего ты сама хочешь.

Мозг плавится от новой информации и идеи, которую подкинул Трентон.

— Вообще-то, думаю, это отличная идея.

— Ты согласна?

Я киваю.

— Не хочу, чтобы родители выиграли хотя бы копейку, если что-то случится. Я даже не думала об этом.

— Да и я не хочу, но часто бывает слишком поздно.

— И я могу изменить завещание в любое время, верно? Например, если однажды выйду замуж и у меня будут дети, я смогу изменить то, кому пойдут деньги?

Трентон выгибает бровь.

— Только если мужчина, за которого ты выйдешь замуж — это я.

Бабочки порхают в животе.

— Думаешь, что когда-нибудь захочешь жениться на мне, Трентон Уорд?

— Знаю, что захочу.

— И у нас будут дети?

— Я бы отдал тебе свою сперму хоть сейчас. Хочешь ребенка? Просто попроси, детка. Я готов.

Я улыбаюсь, но когда замечаю, что хоккеист остаётся серьезным, улыбка пропадает с моего лица.

— Ты не шутишь…

— Ни капельки, — он берет сэндвич и что-то бормочет в него, прежде чем откусить огромный кусок. — Давай просто помолимся богу, чтобы у них не было такого ужасного вокала, как у тебя.

Я пинаю его в голень под столом.

ГЛАВА 23

Трентон

Ария свирепо смотрит на меня из-под шлема.

— Это на твоей чертовой совести.

Я сдерживаю смех.

— Позже будет точно весело.

— Поездка в отделение неотложной помощи не является таким уж веселым занятием.

— Ой, да ладно тебе, — Крумкачев обнимает ее рукой за плечи. — Ты со мной. Я не позволю закончить вечер в больнице.

Кэссиди кивает.

— Трент не давал мне упасть, когда мы катались вместе в первый раз.

— Это было на открытом льду, а не на арене, — Ария указывает на свои коньки. — И эй, к подошвам моих ног прикреплены острые лезвия для разрезания плоти, готовые к..

Ее нога соскальзывает на ровном месте, а руки трясутся в воздухе, когда она поскальзывается, но Крумкачев моментально оказывается рядом, чтобы подхватить ее. Обхватывает руками за талию, притягивая тело вплотную к себе. Глаза Арии широко распахнуты, даже отсюда я вижу как побелели костяшки ее пальцев, которыми она сжимает свитер Крумкачева.

— Видишь, малышка? Я держу тебя.

Она морщит нос от отвращения.

— Не называй меня малышкой. Ты говоришь как тот чувак из фильма «365 дней»^[7].

Кэссиди запрокидывает голову и смеется.

Крумкачев бросает на меня взгляд.

— Ты знаешь, что это за фильм?

Я качаю головой.

— Понятия не имею.

Кэссиди похлопывает меня по плечу.

— Мы посмотрим его сегодня.

Брови Арии хмурятся, когда она смотрит то на меня, то на Кэсс.

— Разве сегодня не встреча выпускников, на которую вы собирались?

— Я решила не идти, — Кэссиди пожимает плечами. — Сейчас я совсем другой человек, уже не та, кем была раньше, когда получила приглашение. У меня нет никакого желания идти.

— Даже ради того, чтобы похвастаться своим новообретенным красавчиком? — Ария машет рукой в моем направлении. — Шелдон умер бы на месте, увидев вас двоих на встрече выпускников.

— Меня не волнует, что подумал бы Шелдон или кто-либо еще, если уж на то пошло, — Кэссиди улыбается, отчего в моей груди разливается тепло. — Я бы ничего так не хотела, как сидеть дома в пижамах и смотреть Нетфликс, вместо того, чтобы наряжаться и и тусоваться с кучей людей, которых терпеть не могу.

— Я за тебя рада, — Ария сжимает ее плечо. — Пошли они все к черту.

Взгляд Кэссиди устремляется ко входу в раздевалку.

— С кем это разговаривает Селеста?

Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть.

— О, с женой Стамоса, Кортни.

Ария хмыкает.

— Выглядит так, словно им до ужаса комфортно друг с другом.

Мы с Крумкачевым поворачиваем к ней головы.

Аария поднимает руки, изображая невинность.

— Что? Это правда. Посмотри на язык тела.

Кэссиди не сводит с них глаз.

— Селесте нравятся женщины?

Я пожимаю плечом.

— Понятия не имею. Мы работаем вместе, но ни разу не говорили о ее личной жизни.

— Вы же не думаете, что между Кортни и Селестой что-то есть? — спрашивает Крумкачев, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я качаю головой.

— Стамос упомянул, что они долгое время были друзьями. Даже выросли вместе.

Кэссиди напевает, словно размышляя о чем-то, но не посвящает нас в это.

— Неплохой исход для Стамоса.

Ария шлепает Крумкачева по плечу.

— Эй, за что?

Она закатывает глаза.

— Так по-мужски думать об этом.

— Да ладно. Признай, ты бы тоже такое предположила.

Пока эти двое продолжают препираться, Кэссиди дергает меня за рукав.

— Давай. Тоби только что вошел.

Мы закрыли каток, чтобы устроить вечеринку по случаю дня рождения Тоби для его семьи и друзей, и некоторые ребята из «Щеглов» согласились дать пару уроков хоккея.

Следующий час мы проводим с Тоби и его друзьями, но глаза, как магниты, следуют за Кэссиди, куда бы она ни пошла. Я наблюдаю, как та помогает мальчикам кататься на коньках; разговаривает с матерью Тоби; смеется с моими товарищами по команде. Сердце готово разорваться от того количества любви, что я испытываю к этой девушке. Она все, что мне нужно, о чем даже и не подозревал. Я нуждаюсь в ней.

Кэссиди замечает пристальный взгляд и подкатывается ко мне, схватив за локоть для равновесия.

— На что смотришь?

— На тебя, — я обвиваю ее тонкую талию рукой и притягиваю к себе. — У тебя неплохо получается.

Она подмигивает.

— Был хороший учитель.

Я наклоняюсь и прижимаюсь своими губами к ее.

— Люблю тебя. Ты ведь знаешь это, верно?

— А я люблю тебя, Трент, — Кэсси прикусывает мою нижнюю губу. — И не могу дождаться момента, когда покажу позже, насколько сильно.

Я мурлычу, уткнувшись в изгиб ее шеи, покрывая легкими поцелуями кожу.

— Эй, голубки, — кричит МакКинли с другого конца катка. — Они выносят торт. Перестаньте вылизывать друг другу десны и идите сюда.

Я улыбаюсь Кэссиди.

— Давай кто быстрее?

Она ухмыляется.

— Только не плачь, когда проиграешь, соседушка.

КОНЕЦ

ПРИМЕЧАНИЯ