Чужое право первой ночи (СИ) - Маева Ева

Хотя, признаться честно, выглядела я сейчас так себе, и виной тому была вовсе не жаркая схватка с демоном, а последовавшая за ней бессонная ночь, вызванная необходимостью придумать новый предлог для того, чтобы остаться в замке. Какая-то часть меня считала, что я и так уже сделала всё возможное: после такой бурной близости граф не мог остаться ко мне равнодушным, а значит, я имела неплохие шансы стать его любовницей и задержаться в его спальне на какое-то время. Другая же часть была убеждена, что Дейран, напротив, постарается поскорее избавиться от ненужной больше гостьи, которая к тому же дважды едва не “погибла” буквально у него на руках, и Шестеро знают, в какие ещё неприятности собиралась попасть до возвращения к мужу в целости и сохранности. Третья часть, совсем крошечная, предлагала снова снять с шеи Ле’Куинда амулет, вызвав тем самым Раама, перед которым не нужно придумывать никакое прикрытие, однако вряд ли слуги не заметили бы неожиданно затянутые бездонным мраком глаза их хозяина.

Впрочем, я недаром славилась своей изобретательностью среди Валесских коллег. Именно я придумала, как украсть “Полуденное солнце” – одну из известнейших картин в местной галерее, вокруг которой днём и ночью неотлучно находился как минимум один охранник из Посвящённых кому-нибудь из Шести. Это мне принадлежала идея виртуозной кражи кое-какой древней вазы с дворянского антикварного аукциона, на котором присутствовал сам Высокий граф Ксау, Бран Теалинд. И, наконец, я одна из всех додумалась до того, как пробраться в замок демонова графа Ле’Куинда… Хм, а ведь и в самом деле, демонова.

Идея за идеей, задумка за задумкой, так и прошла вся моя бессонная ночь, к утру оставившая от воровки Нисы, прежде сиявшей на чёрном небе яркой звёздочкой, еле тлеющий усталый огонёк. Тем не менее бесплодным назвать моё бдение было нельзя. Нарисованный моей сообразительностью план был рискованным и требовал недюжинной способности к импровизации, однако всё лучше, чем вслепую полагаться на собственную обольстительность.

Оставалось лишь дождаться, когда очнётся граф…

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Звуки его дыхания постепенно стали тише, мужчина лениво заворочался на постели, словно сражался с последними остатками сна, а после, наконец, замер и открыл глаза.

Их радужка была винного цвета. Да и в целом простобыла.

Я сидела на краю кровати, прямо между Дейраном и направленным в его сторону зеркалом. На мне по-прежнему была полуразорванная ночная сорочка, скрытая от прямого взгляда мужчины жёлтым халатом с изящным рисунком. Волосы мои были заплетены в простую косу, однако мне нечем было её скрепить, и поэтому кончики болтались на уровне чуть выше моей талии, слегка расплетаясь сами по себе.

Заметив моё присутствие, Ле’Куинд шумно вдохнул и резко сел, немедленно сбрасывая с себя утреннюю сонливость.

– Алиан… Вы всё ещё здесь.

Я не сумела разобрать по его голосу, что он сейчас испытывал, облегчение или замешательство. Надеялся ли он увидеть меня ещё раз с утра или же, напротив, ждал, что проснётся в пустой постели?

– Доброе утро, Дейран, – вежливо поздоровалась я, робко зажимая кончик своей косы в кулачок, – Если мне всё ещё позволено вас так называть.

– Конечно, – почти перебил меня мужчина, – Конечно, Алиан, вам это позволено. Когда мы с вами наедине, само собой.

Я понимающе кивнула. Было бы странно ожидать, что простой виконтессе, одной из множества в этом графстве, будет позволено так фамильярничать с графом у всех на виду. Впрочем, мне было достаточно и такого уровня доверия.

С ним вполне можно было работать.

– Как вы спали? – вежливо поинтересовался граф, – Хорошо себя чувствуете? Не сочтите за грубость, но вы выглядите усталой.

– Всё в порядке, Дейран, это не стоит вашего беспокойства, – заверила я собеседника, – Просто кое-какие мысли не давали спать.

Мужчина нахмурился, будто бы пытаясь подавить какое-то неуютное чувство внутри себя.

Дейран-Дейран. Не всё в этом замке вертится вокруг моей якобы потерянной девственности. Иногда мысли – это просто мысли.

– В таком случае, – граф посмотрел на часы, висевшие над камином, – Вы уже совсем скоро сможете уехать к себе домой. Сразу после того, как слуги подадут завтрак и соберут ваши вещи.

Что ж, права таки оказалась та часть меня, что ставила на мой немедленный отъезд из дворца. Хорошо, что я сумела это предсказать.

– Дейран, скажите, пожалуйста, этот камень у вас на шее – это ведь амулет Амелии, не так ли?

Я не стала долго тянуть с вопросом. Выпалила его так стремительно, словно потратила всю ночь на то, чтобы набраться смелости его задать, и боялась, что шанса больше никогда не представится.

Мужчина выглядел ошеломлённым. То ли он не знал истинного названия своего талисмана, что вряд ли, учитывая его интерес к подобным вещам, то ли не ожидал, что я его знала.

– Что вы имеете в виду? – не найдя что ответить, переспросил граф.

– Я долго пыталась вспомнить, что он мне напоминает, – я отвернулась от мужчины, словно мне было неудобно смотреть в его глаза, однако на самом деле пыталась исподтишка взглянуть на его отражение.

Дейран старательно прятался от зеркала, определённо скрывая от меня нечто важное.

– С тех пор как я впервые увидела этот опал у вас на шее, я не могла отделаться от ощущения, что знаю его. Что это не просто камень, что у него есть какой-то смысл, – я продолжала сыпать на собеседника своими “догадками”, – Вы помните, я рассказывала вам о том, что изучала религиозные мифы и течения? Так вот, от моего деда осталось множество книг… Мой дед, он… Был экзорцистом, понимаете?

Я резко обернулась на графа и прочитала в его взгляде какую-то странную отрешённость в совокупности с сердитостью.

Нет. Со страхом…

– Конечно, сейчас не принято об этом говорить, и все эти книги должны были быть уничтожены, но в Оше законы далеко не всегда действуют так, как следует. Однажды я нашла эти книги в семейной библиотеке и прочитала их. Я была ещё ребёнком и посчитала их страшными сказками для взрослых, но теперь я, наконец-то, поняла, что каждое написанное в них слово было правдой. Чудовищной правдой.

Я печально улыбнулась мужчине, а затем подытожила:

– Внутри вас запечатан демон, верно? А камень на вашей шее – это амулет Амелии, который должен его сдерживать.

Точка в моём “признании” была поставлена. Так же, как и точка в спокойной жизни графа, в которой никто не знал, с чем ему в действительности пришлось столкнуться. Или, вернее сказать, с кем.

– Я… Я не понимаю, о чём вы говорите, – скорее пробулькал, нежели по-человечески ответил Дейран.

Пускай мужчина пытался это скрывать, однако не нервничать у него совсем не получалось. Оно и понятно, не каждый день тебе заявляют в лицо, будто знают твою главную страшную тайну, которая может разрушить твою жизнь.

И тем более не каждый день это делает женщина, которую ты только что трахнул.

– Поверьте, Дейран, я не сержусь на вас за то, как вы со мной поступили. Со мной и со многими другими до меня. Окажись я на вашем месте, должно быть, я поступила бы так же. Вы просто пытались защитить всё, что вам дорого. Вы хотели спасти от поселившегося внутри вас зла весь Акрос. Может быть, даже весь Касэт. Разве можно вас в этом винить?

Верила ли я в то, что говорила? Не знаю. Быть может, у Ле’Куинда были и другие варианты, и он всего лишь выбрал самый лёгкий путь. Однако я была почти полностью убеждена, что сам граф именно так оправдывал свои поступки. Что ему просто необходимо было принуждать невинных девушек к близости для того, чтобы держать поселившегося внутри демона в узде.

Я по-прежнему не понимала, как именно чужая девственность была связана с таинственным амулетом Светлейшей, однако для моего блефа достаточно было одной лишь убеждённости в том, что эта связь в каком-то виде существовала.

Впрочем, Дейран по-прежнему не собирался сдаваться.

– Вы несёте какой-то бред, – раздражённо выдохнул мужчина, запустив пальцы в свои волосы и почти зарычав от клокотавшего в нём вулкана противоречивых, но однозначно неприятных эмоций.