Катори Киса - Дремлющий демон Поттера
Коротко рыкнув, Гарри разжал пальцы, даруя Скорпиусу относительную свободу.
- Вылижи его, - не своим голосом приказал он и, запнувшись, добавил: - И яйца.
Скорпиус не мог понять, что с ним творилось. Да, он был немного помешан на Поттере, но вот это ощущение, что он готов чуть не разрыдаться от счастья, когда ему позволяли что-то делать, касаться, это был полный пиздец. Полный и бесповоротный.
Слюны во рту собралось столько, что она потекла по члену Поттера, как только Скорпиус обхватил его губами. Он снова приласкал языком головку, а потом стал широкими влажными движениями вылизывать весь член. Сверху к низу, лаская у самого основания, приближаясь к поджавшимся яичкам. Скорпиус отчаянно хотел помочь себе рукой. Не потому, что не получалось, просто его не хватало на все сразу. С разочарованным вздохом он оставил член и втянул в рот яйца Поттера. Шелковистые, гладкие, упругие, они катались на языке так приятно, что Скорпиус давился слюной от удовольствия. Он, кажется, даже забывал иногда дышать, полностью сосредоточившись на том, чтобы выполнить приказ, чтобы сделать Поттеру так хорошо, как еще никогда и никто не делал ему в жизни.
Скорпиус ловил языком собственную слюну, вылизывая яички снизу, а потом снова тянул их в рот, не в силах остановиться.
Блядь...
Гарри пришлось пошире расставит ноги и сжать руки в кулаки, чтобы не попытаться схватиться за что-нибудь - да хоть даже и за самого Скорпиуса. То, что он делал не поддавалось никаким описаниям, никаким сравнениям. Никогда и никто ещё не ласкал Гарри с таким удовольствием, так умело, так, что хотелось ощутить этот язык везде и всюду - даже там, куда до этого не было хода никому.
- Глубже, - выдохнул Гарри, не веря, что действительно это говорит, и раздвинул ноги шире. - Задница... Её тоже...
Скорпиуса уже не просто трясло, его колотило. Поттер позволил то, что, он был уверен, никогда еще никому не позволял.
Малфой выпустил изо рта мокрые яички и вдохнул поглубже, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Он набрал на язык побольше слюны и провел ровным длинным движением от мошонки до ануса, почувствовав, как тот непроизвольно сжался. Такое восхитительное, непередаваемое чувство - знать, что даешь сейчас человеку то удовольствие, которое он еще не испытывал раньше. Да, возможно, Скорпиус был самоуверен, но он интуитивно, да что там, задницей чуял, что это так.
Его язык кружил по краю ануса, не спеша толкаться внутрь, просто вылизывая, увлажняя, лаская. Он оттягивал удовольствие, как мог, но, наконец, толкнулся кончиком языка внутрь, чувствуя, как подаются упругие стенки под его напором.
У Скорпиуса затекла шея, глаза заливало потом, а членом можно было дыру в стене пробить, но все, о чем он могу думать - Поттер. Невозможный, невероятный Поттер, который позволял делать с собой все эти вещи.
Чувствуя, как успокаивается взметнувшаяся было внутри магия, Скорпиус вдохнул и толкнулся языком на всю длину.
Ёбанавротблядьохуеть!!!
Гарри вздрогнул всем телом, тихо беспомощно ахнул и как подкошенный начал заваливаться на спину. К счастью, вырвавшаяся из-под контроля хозяина магия среагировала раньше, чем он успел отдать ей осмысленный приказ, подхватив кровать Скорпиуса, как пушинку, и услужливо подставив её под содрогающееся в предоргазменной судороге тело.
Скорпиус вздохнул - видимо, от облечения, что не нужно больше задирать голову, - обхватил руками его бёдра, напряг язык, расслабил, снова напряг, и Гарри не выдержал. С громким хриплым стоном он кончил от одного этого ощущения, с языком в заднице, так и не схватившись за член... Кончил так, что пара капель попала даже в широко открытый в немом крике рот.
Скорпиуса снова прошила волна удовольствия, на этот раз - чужого. Он видел, как содрогается в оргазме тело Поттера, и будто сам чувствовал все его эмоции. Терпеть не осталось уже никаких сил. Малфой прижался щекой к колену Гарри и обхватил свой болезненно твердый член. Ему оказалось достаточно просто коснуться себя, чтобы его самого скрутило в невероятно остром сильном оргазме.
Даже спустя пару минут, Скорпиуса все еще колотило. Он смотрел вперед пустыми широко раскрытыми глазами и пытался осознать, что это вот вообще такое было. Наконец, он нашел в себе силы отлепиться от ноги Поттера и заползти на кровать рядом с ним.
Не было ни слов, ни эмоций. Не было сил даже благодарно поцеловать Скорпиуса в висок или просто обнять его, давая понять, что хотя бы не сердится.
Хотя, разве можно на такое сердиться?! Но мало ли, вдруг поймёт что не так, начнёт шарахаться... Если честно, если бы Гарри мог, он сам от себя начал бы шарахаться. Это же надо! Выискался, блядь, господин!
Тут Скорпиус подкатился под бок, ткнулся носом в щёку и умиротворённо засопел, кажется, даже улыбаясь. Гарри несколько секунд неверяще вглядывался в его счастливое лицо, а потом поддался порыву и сгрёб его в охапку, прижимая к себе.
Сегодня Скорпиус разбудил чудовище, и оно сейчас сыто урчало, укладываясь спать где-то на задворках сознания Гарри, но тот знал, что оно вернётся, и уже заранее замирал от страха и предвкушения.
Пусть возвращается. Гарри справится.
Он натравит на него Малфоя.
* * *
Скорпиус нехотя выплыл из сна и зевнул. Осторожно отодвинулся в сторону и лег на бог, подперев голову рукой. Поттер спал и выглядел расслабленным. Никаких сведенных вместе бровей, никаких суровых складок у рта. Красивое, кажущееся сейчас еще моложе лицо. Скорпиус не без удовольствия разглядывал его.
Прошлой ночью между ними явно что-то изменилось. Поттер, похоже, позволил куда больше, чем планировал. Да и сам он, Скорпиус, вел себя не совсем обычно. Они оба включились в игру, а в итоге это вылилось в нечто иное, куда серьезнее, чем просто секс. Прошлой ночью Скорпиус чувствовал в себе жгучее желание не получить Поттера, а подчиниться ему, доставить удовольствие. Похоже, его пунктик на властности и силе Гарри вылился в настоящий фетиш.
Нет, страшно не было. В конце концов, предпосылки к этому были с самого начала. Скорпиус планомерно пытался вывести Поттера из себя, подсознательно желая применения силы с его стороны. Это было чисто интуитивно. Сам ведь ни хрена не понимал, о чем просил, чего добивался на самом деле, когда велся на сиюминутные желание, еще толком не оформившиеся. Но чувствовал, что Поттер может ему это дать. И вот получил.
Полный пиздец.
Наверное, для этого даже было свое название. Какое-нибудь сексуальное отклонение или извращение. Но какая, право, разница, если это понравилось им обоим?
Оставалось лишь надеяться, что Поттер сумеет справиться с этим новым, с собой новым. Потому что такой Поттер был именно тем, что Скорпиус отчаянно желал бы получить.
