Джулия Кеннер - Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного
– Ты делаешь из мухи слона.
Ой ли? Меня дико раздражало то, что в свое время мать полностью управляла моей жизнью. Может быть, я переношу недовольство матерью на Дэмиена? Или он действительно позволил себе лишнее? Я поправляю волосы, говорю «Прости» и сажусь на заднее сиденье автомобиля.
– Ты, наверное, прав. Только в следующий раз, пожалуйста, предупреждай или спрашивай о таких вещах заранее.
На полпути домой я говорю водителю:
– Можете высадить меня на Променаде?[8] Я доберусь домой на такси или попрошу подругу меня забрать.
– Простите, мисс Фэрчайлд, у меня есть четкие указания доставить вас прямо домой.
Ох, бог ты мой, снова здорово!
– Какие еще указания? – отвечаю я. – Вы разве не слышали, о чем я вас попросила?
Эдвард смотрит в зеркальце заднего вида, и наши взгляды встречаются. Без слов я понимаю, что водитель собирается выполнять указания своего работодателя.
Черт подери.
Я вынимаю телефон и набираю номер Дэмиена.
– Привет, дорогая, – отвечает он. Его голос очень нежный и заботливый.
– Ты можешь попросить Эдварда остановиться там, где я скажу? Я не хочу сейчас ехать домой.
Далее следует долгая пауза.
– Ты должна быть готова к шести часам. Сейчас уже полтретьего. Тебе надо отдохнуть.
– Черт возьми, что это за фигня? Ты не моя мать, – ожесточенно произношу я.
– Дорогая, у тебя был непростой и длинный день. Тебе стоит отдохнуть. Ты устала.
– Ничего я не устала!
– Ники. Не ври мне и не перечь.
– Хорошо, – сдаюсь я. – Я поеду домой. Но вы расстроили меня. До вечера, мистер Старк.
Я заканчиваю разговор, даже не дождавшись его ответа, откидываюсь на спинку кожаного сиденья и закрываю рукой глаза. Мне кажется, что я просидела в такой позе несколько секунд, но, когда мы останавливаемся, я вижу, что машина уже стоит у моего дома. Я на полчаса задремала.
Эдвард открывает передо мной дверь и напоминает, что заберет меня в шесть вечера. Он садится за руль, но не уезжает. Хочет удостовериться, что я пойду домой.
В квартире около двери я нахожу пакет с надписью Third Street Promenade (Променад на Третьей улице). Господи! Старк не перестает меня поражать. Как он смог так быстро доставить мне пакет?
– Это только что тебе привезли, – мужской голос. Кто это? Я оборачиваюсь и вижу Оли, он сидит в кресле в дальнем углу комнаты. Я замечаю, что он босой и рядом с ним лежит журнал Elle. Видимо, ничего другого, более интересного среди журналов Джеми он не нашел. – Извини, я не хотел тебя напугать. Его привезли буквально пять минут назад. Он очень легкий, как перышко.
В пакете нет ничего, кроме конверта. Внутри записка: «Я ревную к каждой минуте, которую ты проводишь вдали от меня. Я сам отведу тебя на шопинг. Д. С.».
Удивительный человек, пять минут назад я злилась на него, а теперь улыбаюсь, как майское солнце. Просто поразительно, как ему удается так быстро проделывать свои фокусы с посылками. Видимо, его люди разбросаны по всему городу.
Я убираю записку в пакет, не хочу, чтобы Оли прочитал ее.
– Это еще от кого? – любопытствует он.
– Долгая история, – отвечаю я и быстро меняю тему разговора: – Так чего ты вчера не нарисовался? Джеми сказала, что приглашала тебя к нам в гости.
– Надо было по дому кое-что сделать, да и Кортни вернулась из командировки. Мы решили провести вечер вместе.
– А где она сейчас?
– На работе. Где же еще?
– А ты почему не в офисе?
– Сегодня отстрелялся чуть раньше, – объясняет он. – И решил вас навестить.
– Супер. – Я плюхаюсь на диван рядом с ним. – Кстати, где Джеми?
– В душе. Она вроде собирается поехать куда-то по делам. Слушай, я что-то проголодался, не составишь мне компанию?
Я отрицательно качаю головой:
– Нет, спасибо, я объелась.
– Ну, пожалуйста, посиди со мной! Я хотел заскочить в соседний Daily Grill.
Он встает и направляется к двери. Больше всего мне сейчас хочется остаться дома, перекинуть фотографии, которыя я снимала на пляже, подумать о предстоящей встрече… Но Оли – один из немногих моих друзей, поэтому я говорю:
– Хорошо. Дай мне пару минут.
Я беру свою сумочку, подхожу к двери ванной и легонько стучу.
– Заходи, не стесняйся! – кричит Джеми из душа.
Открываю дверь. Ванная заполнена паром. Джеми, поставив одну ногу на крышку унитаза, сбривает волосы.
– Ник! Ты что делаешь дома в середине рабочего дня? – На ее лице полное недоумение, граничащее с шоком.
Моментально мне все становится понятно.
– А ты что делаешь? Он же обручен! Вы трахались?
Она не открывает рта, но чуть заметно кивает. Снимает с крючка полотенце и обматывается им.
– Черт!
Я выхожу из ванной и хлопаю дверью. Оли стоит около входной двери и ждет, что я скажу.
– Бог ты мой, Оли! Как ты мог? – кричу я.
Вид у него, словно у побитой собаки.
– Да, Ник, наломал я дров, что еще я могу сказать?
– Ну почему именно с Джеми? Вы же мои лучшие друзья! Почему нельзя было трахнуть кого-то на стороне?
– Я понимаю. Прости меня. Послушай, пойдем со мной на ланч. Мы можем поговорить. Или помолчим, просто поедим.
– Не хочу я есть. Я уже обедала с Дэмиеном Старком.
– Старком? – удивленно переспрашивает он. – Ник, это плохие новости.
– Даже не начинай, – огрызаюсь я. – Вот этого я точно слышать не хочу. Не надо говорить мне, что тебе не нравится Дэмиен Старк. У тебя нет никаких моральных оснований меня осуждать.
– Точно, ты права. – Он приглаживает взлохмаченные волосы. – Давай завтра поболтаем? Можешь высказать мне все свое недовольство по поводу моего поведения. И я тебе могу кое-что рассказать.
– О Дэмиене? – спрашиваю я.
Он показывает на дверь.
– Я пошел, прости меня, пожалуйста.
Я ничего ему не отвечаю. Настроение у меня ужасное. Джеми прячется в ванной, видимо, пока не набралась храбрости для того, чтобы посмотреть мне в глаза. Я включаю компьютер и перекидываю на него фотографии с Leica.
На первом фото волны и берег. Хороший кадр. На втором – Дэмиен. Я поймала его в движении, и мне кажется, это хорошо отражает его сущность. Дэмиен Старк всегда в движении. Он вершит и творит.
На третьем фото он смеется. И в глазах отражается небо. Я трогаю лицо Дэмиена на экране компьютера. Он сильный человек, и ему пришлось многое пережить. Только он вряд ли резал себя, как я. Когда я смотрю на его фотографии, я вижу не боль и не раны, которые он перенес, а силу, которую он нашел в себе, чтобы все это преодолеть.
Через несколько минут я слышу, как дверь ванной открывается и Джеми тихо идет по ковру. Она останавливается около моей двери, но не стучится, а проходит к себе в комнату и закрывается. Я жду пару минут и потом сама иду в душ. Хочется отмыться после всей этой грязной истории.
