Измена. Месть предателю (СИ) - Арно Анна

Что же написать? Может позвонить и как-то выяснить он это или не он? И что я спрошу, идиотка?

— Валерия, — одергивает меня голос Жанны Николаевны и я вскакиваю с места. — Думаю, для первого рабочего дня с вас достаточно. Пойдемте со мной.

— Вы меня увольняете? — хлопаю я глазами, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Я знаю, что накосячила сегодня слишком много. Но мне так сильно нужна эта работа.

— Если бы я собиралась вас уволить разве стала бы звать на обед? — начальница собирает на своем столе сумочку.

— В с-смысле… — непонимающе переспрашиваю я, — на обед?

— Политика компании: особо ценные сотрудники питаются за счет фирмы, — пожимает она плечами, доставая косметичку.

— Особо ценные?

— Ага, — она подкрашивает губы, глядя в небольшое зеркало пудреницы. — В любом ресторане можно поесть и начальство возместит.

— Ого, как классно, — выдыхаю я восторженно. — Ну вы тогда идите обедайте. А я закончу обзвон и вас подожду.

— Нет, — отрезает она довольно категорично. — На сегодня наш рабочий день закончен, так что тебе придется поесть со мной.

— Вы извините, Жанна Николаевна, но я не могу, — чувствую себя неловко. — Это ведь вы особо ценный сотрудник. А у меня нет денег на рестораны всякие. Так что идите без меня.

— Ой, бестолковая ты девчонка. Я заплачу! — она захлопывает пудреницу так раздраженно, что я вздрагиваю.

— Мне неудобно, — честно признаюсь я.

— Неудобно спать на потолке. И приказы начальства обсуждать! — строго выговаривает она. — А поесть всегда удобно. Тем более на халяву. Так что быстро свои монатки собрала и пошли!

— Ладно! — пискаю я и хватаю сумочку, чувствуя, что бешу начальницу своим упрямством. А мне этого совсем не хочется.

Мы выходим из кабинета и идем по коридору к лифту. Заглядываю в чужие кабинеты, с приоткрытыми дверьми: там кипит работа, будто люди и не в курсе, что сейчас обед. Странно. Выходит мы с Жанной вдвоем такие ценные, что на обед ходим? Вернее она ценная, а я нахлебник бесполезный.

— Жанна Николаевна, — говорю тихо, когда мы уже едем в лифте. — Все же может вы бы меня каким поручением нагрузили бы? Или еще чего? Ну зачем я вам?

Она поворачивается ко мне и не без интереса долгие секунды таранит меня изучающим взглядом:

— Слушай, откуда ты взялась такая инициативная и правильная, а? Другая бы от радости из штанов выпрыгивала за то, что ее вместо работы по ресторанам водят, а ты…

— Извините, — неловко бормочу я.

— Расслабься уже и получай удовольствие. И хватит уже извиняться на каждом шагу. Я тебя не съем, — усмехается, отворачиваясь к дверям лифта. — Ты мне вроде как нравишься — такая комсомолка-отличница. И не уволю тоже — у меня на это полномочий нет. А обедать ты со мной идешь, потому что я не люблю есть в одиночестве. Вот и весь секрет. Считай, что это часть твоей работы. Я отчасти только поэтому и согласилась тебя взять, хоть и не собиралась этого говорить. Но ты такая мнительная — жуть просто. Тебя что всю жизнь предавали, что ты такая недоверчивая.

Ну можно и так сказать. Однако вслух я снова выдавливаю неловкое:

— Извините. Я просто не знала…

Двери лифта открываются. Мы шагаем мимо ресепшен, к выходу из здания, когда я вдруг слышу оклик:

— Кузнецова Валерия Сергеевна? — мужчина в форме у ресепшен явно обращается ко мне.

— Я-я? — удивленно останавливаюсь, глядя на пару представителей закона. — Это я, да.

— Вам придется пройти с нами, Валерия Сергеевна.

Глава 63

— П-почему? — непонимающе хлопаю я глазами глядя на стражей порядка.

— Умышленное причинение вреда здоровью, — говорит один из них.

— Ч-что… — я ничего не понимаю еще и голова кружится от шока. — Кто? К-кому?

— Судя по фамилии заявителя, — полицейский заглядывает в свои бумажки: — ваш муж? — теперь он не без интереса разглядывает меня: — С виду тонкая-звонкая. Это чем же вы его так приложили, что у него побои средней тяжести?

— Г-графином с в-водой, — бормочу я, совершенно не понимая, что здесь происходит: — П-подождите! Какой еще средней тяжести? Да у него там царапина была ерундовая! Слегка бровь рассекла и все…

— Ну, — усмехается он недобро, — либо вы, девушка, недооценили масштабы «царапины», либо ваш Кузнецов приплатил кому за справку. Поехали в отделение, там и разбираться будем.

— Я н-не могу, — мямлю едва ли не слезно. — У меня ведь работа… Я первый день…

Спохватываюсь и оборачиваюсь на Жанну Николаевну. Она стоит у самого выхода и говорит по телефону, то и дело поднимая на меня взгляд.

Ну хорошо, что она хотя бы не слышала всего моего позора. Надо как-то объясниться с ней. Она конечно сказала, что на сегодня мой рабочий день окончен, но я должна была с ней сначала поесть. Она ведь так настаивала.

Да и на мой взгляд это дурной тон в первый рабочий день уезжать с работы в полицейском бобике. Спасибо хоть наручники не надели. Вообще бы позор был перед всеми собравшимися в холле здания людьми.

— Извините, — умоляюще обращаюсь я к властителям закона. — Можно я буквально две минуточки с начальницей переговорю?

— Не положено!

— Вы не понимаете, — меня трясет, — я тут сегодня первый день работаю. У меня съемная квартира, за которую надо платить, и уже почти бывший муж — ублюдок, как вы успели заметить. Он вчера приперся ко мне домой и едва не изнасиловал. Потому я и огрела его. Так что это было не более чем самообороной и меня скорее всего оправдают! Я очень надеюсь. Однако если я лишусь работы, то сама приду к вам в кутузке сидеть на казеных харчах с бесплатным койко-местом! Понимаете?!

Полицейские явно грузанулись от моей пламенной тирады.

Один было открывает рот очевидно, чтобы меня отбрить, но второй сует ему в руки папку с документами, не давая и слова сказать, и поправляет фуражку, глядя на меня:

— У тебя минута.

— Спасибо! — едва не плачу от благодарности и скорее бегу в сторону начальницы.

Жанна Николаевна как раз кладет трубку и принимается рыться в своей сумочке.

— Простите меня! — шепчу я запыхавшись. — Умоляю, простите! Только не увольняйте. Я вам честно потом все объясню, Жанна Николаевна, — молитвенно складываю руки перед грудью. — Знаю, что для первого дня я слишком много косяков напорола, но обещаю это исправить. Если меня конечно не посадят, — всхлипываю я, сама не заметив, что плачу.

— Не посадят, — она протягивает мне платок, который вытащила из своей сумки. А затем кивает мне за спину: — Ребята уже уходят.

— К-какие… — оборачиваюсь, — р-ребята…

Полицейский, который отпустил меня уже говорит с кем-то по телефону. Очень рьяно кивает кому-то в трубку. Весь вытянулся по струнке смирно. Разве что честь не отдает.

Наконец кладет телефон в карман и, хлопнув по плечу напарника, идет к выходу.

Останавливается около нас с Жанной и тихо говорит:

— Может с мужем тебе и не повезло, зато со связями явно все в порядке, — ухмыляется глядя на меня. — Считай дело закрыто. А если захочешь подать на своего мудака в суд за попытку изнасилования, приходи. Поможем, — он подмигивает мне и выходит вслед за своим напарником из здания.

— Получилось даже быстрее, чем я думала, — усмехается начальница.

Поворачиваюсь к ней в полном шоке:

— Это ведь вы?

— Что я? — пожимает плечами.

— Это вы меня спасли? Но зачем? За что? То есть… — понимаю, что вообще не с того начала. — Спасибо вам, Жанна Николаевна! Спасибо вам огромное! Не знаю, как вы это сделали, но вы же сейчас мне просто жизнь спасли! Спасибо!

— Да хорош тебе, — отмахивается она и направляется к выходу: — Твои благодарности немного не по адресу. Ты мне конечно нравишься. Но у меня к сожалению нет в телефоне номеров всяких генералов, которым можно позвонить в любое время дня и ночи, чтобы уладить малейший вопрос. Так что не мне спасибо говори. А Артуру…

Глава 64

— П-простите? — заикаясь переспрашиваю я, посчитав, что ослышалась.