Шайла Блэк - Одна ночь греха
Люсьен схватил свой бокал и залпом осушил его, даже не почувствовав вкуса.
— Мне казалось, что вчера я ясно изложил вам причины, по которым нам необходимо вступить в брак как можно раньше. Это ваша защита и воспитание нашего ребенка. Вы не пришли, но я предупреждал вас, что последствия будут весьма неприятными. — Он указал на письмо, которое она все еще сжимала в руке. — Это и есть те последствия, о которых я говорил, ваша светлость.
Она скомкала письмо и бросила его в Люсьена. Бумага ударилась о его грудь и упала на пол.
— Вы — эгоистичный негодяй! Лишь один раз, один только раз, — почти кричала она, подняв вверх указательный палец, — я поступилась своими моральными принципами, а вы хотите, чтобы общество навсегда навесило на меня ярлык женщины, которая достойна своей матери!
Ее мать? Смысл этих слов до сих пор оставался для него загадкой.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал он, наклоняясь, чтобы поднять письмо. — Я хочу воспитывать своего ребенка и сохранить вашу жизнь достаточно долго, чтобы вы успели хотя бы выносить его. И я ничего не знаю о вашей матери.
Она горько рассмеялась.
— Леди Аббингтон известна всем, кроме вас. Всю свою жизнь я старалась вести себя так, чтобы ничем не походить на нее, а вы готовы разрушить все это при помощи одной ничтожной сплетни! — В ее глазах он увидел искреннее негодование. — Лучше бы мне никогда не встречаться с вами!
Чувствуя, что теряет над собой контроль, он приблизился к Серине и схватил ее за руку.
— Но вы встретились со мной, — произнес он тихим, но полным угрозы голосом, — и эта встреча была довольно бурной, если мне не изменяет память. Никакие сожаления не изменят того, что произошло. Вопрос состоит в том, станете ли вы моей женой или пройдете через то испытание, которое ждет вас в случае отказа.
— У меня нет выбора, — ответила она. — Если я откажусь, то в глазах людей стану такой же падшей женщиной, какой была моя мать. Ведь вы действительно выполните то, о чем написали, не так ли?
— Вы не ошиблись, — сухо произнес он.
— Ничего другого я от вас не ожидала.
— Прекрасно, — усмехнулся он. — Как насчет брачного договора?
Серина возмущенно отвернулась.
— Сайрес оставил свои деньги мне, и я не отдам их вам, чтобы вы их растратили.
Он еще сильнее сжал ее руку.
— Мне не нужны его деньги. Они принадлежат вам, и вы вольны распоряжаться ими как угодно. Я готов засвидетельствовать это письменно.
— Мой адвокат свяжется с вами.
— Но речь сейчас не об этом. — Люсьен выпустил ее руку, зашел за кресло и оперся о его спинку. — Я хочу договориться с вами о социальных обязательствах, которые мы должны будем выполнять по отношению друг к другу. Я обязуюсь спрашивать вашего совета в вопросах ведения хозяйства и устройства торжеств. Вы можете вносить любые изменения в убранство дома по вашему вкусу. Я понимаю, что наш союз не может вас радовать, и готов пойти на многие уступки.
— И что вы хотите получить от меня взамен? — спросила она ледяным тоном.
Он снова сделал большой глоток бренди, прежде чем ответить.
— Три простые вещи. Во-первых, быть хорошей матерью нашему ребенку и ставить его интересы выше своих собственных.
— Это условие будет нетрудно выполнить, милорд. Я давно мечтаю о ребенке.
Серина опустила голову. Золотистые локоны упали ей на лицо. Ему казалось, что она похожа на ангела, сошедшего с небес. Что-то дрогнуло в нем, когда он подумал, что стал первым мужчиной, познавшим ее как женщину.
— Но у вас его не было. Почему? — спросил он, надеясь, что ее ответ поможет ему лучше понять ее отношения с Уоррингтоном.
— Что еще вы хотите от меня? — спросила она, не отвечая на его вопрос.
Люсьен решил пока не выяснять подробностей ее предыдущего брака и продолжил:
— В какой-то момент мне тоже понадобится наследник. Естественно, сейчас с этим вопросом придется повременить, учитывая ваше состояние. Однако потом я захочу иметь законного наследника.
Серина поджала свои красиво очерченные губы, которые он вдруг захотел поцеловать.
— Как вы понимаете, если у меня родится мальчик, наши последующие интимные контакты будут полностью исключены.
Он насмешливо поднял одну бровь.
— Если вам так будет угодно.
— Да, угодно. Что же третье?
Он сел на диван, удобно закинув ногу на ногу.
— — Я требую от вас абсолютной верности. Вы не будете никогда изменять мне, как изменяли Уоррингтону.
От его слов ее щеки снова покрылись ярким румянцем.
— Скажите, а я могу ожидать того же от вас?
— Мне будет разрешено посещать вашу спальню по моему желанию?
— Естественно, нет, — фыркнула она.
— Тогда вы не можете требовать от меня супружеской верности.
Она быстро приблизилась к нему.
— Я не считаю, что это честное соглашение.
— Да, действительно, — сказал он, пожимая плечами. — Глупо искать вне дома то, что можете дать мне вы.
Серина дрожала от гнева, и Люсьен почувствовал, что она вот-вот даст ему пощечину.
— Вы бессовестный грубиян! Не понимаю, как я только могла…
Громкий стук в дверь прервал их разговор. На пороге появился Холфорд, который возвестил о прибытии Найлза и его сестры, леди Эддингтон.
— Мы приехали слишком рано? — поинтересовался Генри, бросая быстрые взгляды то на герцогиню, то на Клейборна.
Люсьен вышел вперед, чтобы поприветствовать гостей.
— Не совсем, — ответил он, наклоняясь к руке леди Эддингтон. — Добрый вечер, миледи.
Энни тоже немного нагнулась и прошептала Люсьену на ухо:
— Вы уверены, что поступаете правильно?
Ее вопрос вернул Люсьена к жестокой реальности. Если бы Серина никогда не была замужем за Уоррингтоном, он скорее всего по-настоящему влюбился бы в нее, ухаживал за ней, завоевал бы ее сердце. И при других обстоятельствах она относилась бы к нему совершенно по-иному.
Но все эти “если бы” не имели в настоящий момент никакого значения. Единственное, что было важно, — это женитьба на любовнице, которая ждала его ребенка.
Он взглянул на герцогиню. В ее глазах он заметил испуг, какой можно увидеть у загнанного в ловушку зверя. Ему вдруг захотелось заключить ее в объятия, успокоить, пообещать никогда не вести себя так, чтобы она его боялась. Но ему ничего не оставалось, как только беспомощно вздохнуть.
Спустя мгновение Холфорд ввел в комнату священника.
Пожилой священник улыбнулся Люсьену и радостно закивал, посмотрев на Серину.
— Надеюсь, сегодня вы чувствуете себя лучше, моя дорогая, — сказал он. — Как жаль, что такое радостное событие пришлось отложить из-за вашей болезни.
