Ана Феррейра - Амадора. Та, что любит...
Вошла в Гранд-Отель, заказала люкс. Это был номер сто тридцать четыре – наш номер. Уселась на кровать, глубоко вздохнула, чтобы остудить вулкан. Ну что, придет?
Часы остановились, а сердце мое блуждало по аллеям печали.
Я растворила окно, чтобы в номер проник солнечный свет. Посмотрелась в зеркало и еще раз подкрасила губы. Можно было бы заказать шампанского, но каково будет, если он не явится! Придется пить в одиночку… Я ограничилась кокосовой водой из бара-холодильника.
Три легких удара в дверь. Это он – Луис…
Я отважно встаю и отворяю двери рая. Язык прилипает у меня к гортани, дыхание перехватывает, глаза наводняются слезами. Луис, единственный мой! Моя любовь к тебе – это страница, которую я не в силах перевернуть… Будь у меня музыкальные способности – сколько песен я бы сложила…
Он вошел, затворил дверь, крепко обнял меня и подарил розу – алую, словно пламя моего вулканического сердца. Потом нежно поцеловал и повел туда, откуда небесные существа любуются закатом.
– Хиллари Клинтон или Маргарет Тэтчер?
– К чему это?
– Я ранена стрелой Амура.
– Я тоже…
Он снимает рубашку. Я сажусь на кровать.
– Так много хочется тебе сказать…
– Ну, говори…
– Всё скажу, дай только срок.
– Да нам и не к спеху…
– Как хорошо…
– С днем рождения!!!
– Для меня подарок – это ты. До чего ты прекрасна! Годы идут – а ты все такая же красивая.
– Мы с тобой одни…
– Сними платье.
– Я вся дрожу…
– Я тоже. Давай говорить глупости…
– Какого цвета у меня трусики? Угадай с трех раз.
– Красные.
– Ошибка.
– Черные.
– Неправильно.
– Белые.
– Нет.
– Голубые? Сиреневые?
– Всё. Не угадал.
– Сними платье.
Повинуюсь. А трусики у меня розовые.
– Как я истосковался по твоему телу… вообще по тебе… Как мне снова хочется быть с тобой вместе…
– Как я хочу тебя!
– Трусики розовые.
– Как любовь. Новенькие. Специально для тебя. Я их только что украла.
– Ты все еще воруешь трусики?
– Только трусики и ворую.
– Это серьезное отклонение…
– Когда-нибудь докопаюсь до причины.
– Нет, это действительно серьезно. Вдруг тебя поймают за этим делом…
– Три раза уже ловили.
– Как это было?
– Первый раз – когда была маленькая. Мама все уладила. Я тебе рассказывала… Директор магазина пожаловался. Второй раз – в универмаге. Там было видеонаблюдение с записью. Меня отправили в участок. Переночевала я в камере, еще с двумя воровками. На другой день две мои подруги – одна адвокат, другая психоаналитик – сказали, что я страдаю клептоманией. Меня и выпустили.
– Участковому, небось, понравилось снимать с тебя показания…
– Понравилось, еще как.
– Что же ты ему наговорила? Что невтерпеж было? Что воровать трусики – твоя потребность?
– Ты как будто сам был на допросе.
– Как же тебе не стыдно, любимая! Хорошая моя… А что было в третий раз?
– Я же тебе рассказывала…
– Нет, никогда!
– Я уже не помню. Давно это было. Ты ушел…
– Это ты ушла…
– Третий раз было в Лос-Анджелесе. Там я себя чувствовала как рыба в воде. Анжела в Лос-Анджелесе! Пошла на аукцион, там продавали вещи Мэрилин Монро. Я не удержалась и стащила трусики, которые она надевала, когда снималась в фильме «Очаровательная грешница».
– Красавица!
– Охранник заметил… Меня отвели в соседнее помещение и обыскали с ног до головы, обшарили сумочку, раздели почти догола, но трусиков не нашли, и меня отпустили.
– Ловко!
– Это точно! В следующий раз надену трусики Мэрилин Монро. Знаешь, что я с ними сделала?
– Что же ты сделала с трусиками Мэрилин Монро?
– Я-то не лыком шита. Увидела, что охранник меня заметил, побежала в туалет и подвязала волосы трусиками Мэрилин! Вышла из туалета – а трусики у меня в волосах. Охрана не догадалась. Решили, что задержали меня по ошибке.
– Ну, ты прямо героиня!
– Да, я не раззява…
Он хохочет, а я волнуюсь, и у меня ком в горле.
– Как смешно!
– А мне плакать охота.
– Не плачь, любимая!
– Мне не сдержаться…
– Не плачь! А вот я с тебя трусики сниму…
Он щекочет мне живот и снимает ворованные трусики. Любимый! Целует меня, как бывало, а когда входит в меня, все семь цветов радуги переливаются перед моими глазами. Желанный! Я вспомнила живописнейшее соитие морских улиток, которое показывали в фильме «Микрокосм». Незабываемо! У меня этот фильм есть на кассете и на DVD. Они соединяются в эротическом танце и сплетаются в изящных движениях, полностью сливаясь и растворяясь друг в друге… Красиво.
Я прижимаюсь к Луису и отдаюсь тайным желаниям вожделеющих, безумству запретных любовников и памяти о платонической любви. Сажусь на фаллос – и вместо слов с языка у меня срываются нечленораздельные звуки, словно при вавилонском столпотворении. Любовь! Бедра мои движутся под музыку. Мы покрываемся путом, а вместе с нами – и окна Гранд-Отеля. Я, влюбленная одалиска, пляшущая до изнеможения перед султаном, и мое светило, не сходящее с орбиты, измышляет наше священное соитие, и наши толчки всё жарче, а я едва жива от наслаждения…
Новое начало незавершенной истории, которую Бог отложил на время, чтобы потом она вышла на свет Божий… Мы с Луисом, по милости Творца и по Его неизреченному Промыслу – и центр Вселенной, и средоточие моих разрозненных мыслей.
Но я, кажется, заболталась.
Вздыхаю.
Утро вечера мудренее.
Примечания
1
Ты меня имеешь – всякому понятно… (Здесь и далее перевод с англ. И. Ю. Куберского.)
2
Я тебя имею – каждый подтвердит.
3
День за днем играем – это так приятно.
4
Любимся с тобою ночи напролет.
5
Ты меня имеешь… Я тебя имею…
6
Нет, спасибо (англ.).
