Сьюзен Суон - Пределы страсти
Когда его пальцы по-хозяйски легли на мой лобок я затаила дыхание в ожидании того, что сейчас он прикоснется к моей влажной «дырочке». Я знала, что половые губы набухли, что я сочусь влагой, но он лишил меня ласки, которую я так ждала. Продолжал поглаживать лобок, изредка подергивая завитки волос. Напряжение во мне нарастало, а он спокойно сидел, наблюдая за женщиной по другую сторону окошечка, не снимая руки с моего лобка.
— Пожалуйста… — прошептала я. — Прикоснись ко мне. Почувствуй, какая я мокрая.
Он покачал головой:
— Не сейчас. Когда я буду готов.
На мгновение я возненавидела его. Как он эгоистичен, как уверен в своей неотразимости. Но чувство это тут же прошло. Его отказ идти на компромисс только разжег мой интерес.
Сидя на краешке кровати, женщина подняла руки, взялась за соски. Когда начала мять их, превращая в твердые столбики, я почувствовала ответную реакцию внизу живота. Соски у нее были большие, темные, коричнево-красные или медного цвета. Впрочем, розовый свет искажал цвета.
Она опустила одну руку, оттянула «фиговый листок». Лобок у нее зарос густыми черными волосами. Она начала раздвигать их, подбираясь к розовой сердцевине. Искусственный свет чуть обесцветил наружные губы. Она завертела бедрами, влажными пальцами стала потирать клитор. Вроде бы она получала удовольствие. Если и играла, то получалось у нее хорошо.
— Встань на скамью, — хрипло прошептал мой спутник. — Коленями. Зад подними.
Я подчинилась. Край узкой скамьи уперся в мои обтянутые чулками голени, мышцы бедер запротестовали под непривычной нагрузкой. Мой любовник также поднялся, встал позади меня, закатал платье до талии. Теплый спертый воздух кабинки мягко струился по моим обнаженным ягодицам. Перегнувшись через меня, он запустил руки в декольте и вывалил мои груди на свободу, чтобы они болтались подо мной.
— О, — выдохнула я, чувствуя, как нарастает наслаждение. Он знал, как нравится мне роль рабыни в наших сексуальных играх.
Теперь я, должно быть, выглядела совсем как она в тот самый момент, когда металлическая крышка отошла в сторону, а комната осветилась розовым светом. Мы словно поменялись местами.
Тем временем мой любовник погладил своим членом, большим и горячим, мои ягодицы, затем чуть изменил позицию и его конец плавно вошел в меня, не встречая никакого сопротивления. Еще бы, моя «дырочка» давно уже жаждала этой встречи. Руки моего партнера уже гладили мои груди, пальцы тискали соски, а я извивалась под ним, изнемогая от удовольствия, любила его, любила то, что он со мной делал. Повернув голову я наблюдала за мастурбирующей женщиной и представляла себе, что она видит через это маленькое окошечко, как меня трахают, как мое тело двигается под мощными толчками моего партнера. Понравилось бы ей это зрелище? Я прикусила нижнюю губу, чувствуя приближение оргазма, и она, похоже, испытывала то же самое.
«Глядя в мои глаза и видя меня, — подумала я. — Мой любовник и я — ее пип-шоу. Но она не замечала глаз, наблюдающих за ней из других кабинок, полностью сосредоточившись на том, чтобы довести себя до оргазма».
— Внутри ты как горячий шелк, — искаженным от страсти голосом прошептал мой партнер.
И первая волна оргазма накатила на меня.
Я не могла больше сдерживаться, и он это знал. Удары его «молодца» стали сильнее, как мне и хотелось. Я кончала и кончала, растворяясь в небытии наслаждения. Он входил в меня так глубоко, что мошонка била мне по лобку. А его пальцы продолжали сладостную пытку моих сосков.
Стоны удовольствия срывались с моих губ, мышцы влагалища сжимали его горячий конец.
— О Боже, Боже… — стонала я.
За стеклом женщина запрокинула голову. Гримаса экстаза исказила ее лицо. Она кончила, погрузив пальцы во влагалище, подушечкой большого пальца массируя пипочку клитора. Я чувствовала, что мы с ней родственные души, но я более осторожная. И меня восхищала ее раскованность.
Что ты чувствуешь, зная, что все взгляды сосредоточены на тебе? Что каждый мужчина наблюдает за тобой, хочет тебя? Мне бы хотелось это испытать.
Мой партнер застонал, долгий выдох вырвался из его груди. Шею обдал жар его дыхания, во влагалище хлынул поток спермы. С губ его срывались какие-то непереводимые звуки, которые мне так нравились. Кончив, он становился совсем другим. Очень ранимым. Я чувствовала, как становится мягче его член, но мое тело не хотело отпускать его. Я повернула голову, чтобы нежно поцеловать его.
И обмерла.
Потому что посмотрела на стену, которую раньше прикрывала открытая дверь. Но теперь-то дверь была закрыта и я увидела в стене окошечко, а за ним — глаза, много глаз, наблюдающих за мной.
Мой любовник рассмеялся:
— Как тебе это нравится? Все смотрят на тебя, все тебя хотят, все слышат твои крики.
Я выдавила из себя улыбку, подумав о том, что он просто озвучил мои мысли.
— Не знаю. Я же понятия не имела, что за нами наблюдают. Я слишком потрясена, чтобы ответить на твой вопрос.
На самом деле я была совершенно спокойна. В принципе ничего особенного не произошло. Я наблюдала за женщиной, кто-то наблюдал за мной. Он помог мне сесть, оправил платье.
— Для тебя это, конечно, неприятный сюрприз. Ты на меня не сердишься?
— Нет. Разумеется, нет. Мне нравятся твои выдумки. Но может, тебе следовало предупредить меня о другом окошечке. Тогда я бы знала, чего ожидать. По-моему, это справедливо.
— Пожалуй, но мне хотелось держать тебя в неведении. Наслаждаться тобой в твоей наивности, зная, что ты принадлежишь только мне, а их удел — лишь смотреть на тебя. Мне так приятно сознавать, что ты доступна только мне.
Эгоист, думающий только о себе. Я нежно поцеловала его, а потом укусила за нижнюю губу, чтобы наказать. Солоноватый вкус его крови искупил все его грехи.
— Когда мы придем сюда в следующий раз, я буду знать, что за мной наблюдают. И предстану перед ними во всей красе… да и перед тобой тоже.
— Так ты довольна? Тебя понравилось, что за нами наблюдали? — В его голосе впервые слышалась неуверенность. Он-то воображал себя хозяином положения.
И я рассмеялась, наслаждаясь разочарованием, промелькнувшим на его прекрасной, самодовольной физиономии. Еще бы, я украла у него победу. По крайней мере на этот раз.
ЧАРИТИ НАЧИНАЕТ…
Мистрис Чарити Пенн поставила на землю ведро с помоями и вытерла лоб тыльной стороной ладони. Ярко светило солнце, и под мышками взмокли и корсет, и платье. Ноги чесались под шерстяными чулками. Но она не решилась снять их: кто-нибудь мог заметить ее голые лодыжки.
Если под крышей властвовала густая смесь запахов: дыма, жарящегося мяса, конского навоза, то под жарким солнцем Виргинии воздух наполнял запах земли, которую вскапывали поселенцы. В своей черной одежде, оживляемой лишь белыми пятнами воротника и манжет, выглядели они как стая сорок.
