С. Алесько - Поймать ветер
— Кого ты притащил?..
— Думается, это Тимьян, — солдат встал рядом со мной. — Посмотри на его руку, Ильм.
Не церемонясь, поднял мою кисть с увечным мизинцем. Управляющий небрежно скользнул по ней взглядом, но я не сомневался, что он прекрасно все разглядел.
— Помнишь меня? — глаза изучали мое лицо, будто фальшивую монету.
— Нет, господин. Я вас впервые вижу, так же как и его, — кивнул на Груздя. — И в Мглистых землях мне раньше бывать не доводилось. Я Перец, никакой не Тимьян. Позвольте уж переночевать, раз ночь на дворе, утром уйду.
— Пошли, устрою на постой, — усмехнулся Ильм.
Мне его улыбка очень не понравилась, но делать было нечего. Из замка так просто не выберешься. Я уныло побрел за управляющим, Груздь топал сзади.
Мы прошли длинным коридором и свернули на лестницу, уходившую вниз. Темень разгоняли факелы, прихваченные моими сопровождающими. С каждым шагом на душе становилось все муторней, в конце концов ноги просто отказались нести дальше, и я встал на последней ступеньке. Впереди простиралась непроглядная чернота. Подземелье? Ильм уверенно двинулся в темноту.
— Иди-иди, — солдат толкнул меня в плечо.
Я повиновался. Ну, Перец, ты и влип… Запрут сейчас в какой-нибудь каземат, дождусь здешнего лорда и отправлюсь прямиком к отцу с матерью. Яснее ясного: нету их в живых, иначе меня б в подземелье не привели. Вряд ли дитем успел так родителям насолить, что вместо радостной встречи чадо велено в темницу отправить. Какой же я болван! Можно было хоть попытаться сбежать дорогой. Соскочить с коня и спрятаться в лесу, в речку ту же нырнуть — да на другой берег… И что дальше? Если я здешним людям так нужен, они б меня из-под земли достали. Устроили бы облаву с собаками и прихлопнули под каким-нибудь кустом. К тому же я до сих пор надеюсь: поговорю с лордом, и все встанет на свои места. Либо меня отпустят, сообразив, что спутали с кем-то, либо… Эх, Перец, выброси-ка из головы дурацкие мысли о жизни в замке на правах законного хозяина. Слишком невероятно. Да и зачем тебе это? Ты ни грамоте не учен, ни воинской премудрости. Собственные слуги смеяться станут. И Малинка никогда не взглянет, разве что заморочишь ее. Зачем ей недоделанный белокостный? Интереснее с бродягой-полукровкой развлекаться, все что-то новенькое…
За такими мыслями я совсем перестал следить, куда меня ведут. Очнулся в какой-то проходной комнате со столом и лавками (наверно, караулка). Выйдя из нее, мы свернули в боковой проход и подошли к небольшому помещению, отгороженному от коридора железной решеткой с распахнутой настежь решетчатой же дверью.
— Заходи, — Ильм сделал приглашающий жест.
— Господин, вы ошибаетесь, — я предпринял последнюю попытку.
— Возможно. Разбираться будет лорд, я лишь выполняю его распоряжения.
Мне ничего не оставалось, как повиноваться.
Управляющий запер решетку и, переговариваясь вполголоса с Груздем, удалился. Хорошо, один факел они оставили, пристроив его в крепление напротив моего узилища. Я побрел к дальней стене, там стояла широкая деревянная лавка. Лег на спину и хмыкнул. Вот куда завели айровы способности! Дернул меня Хозяин Подземья попытаться вспомнить родину… А все же здорово иметь такой дар. Если б окрыть клетку, запросто выбрался б из этого подземелья даже в кромешной тьме, хоть и не следил, как мы шли, куда поворачивали. Но нет ни ключа, ни отмычки, а главное — что потом? Как незамеченным дойти до ворот и выскользнуть из замка? Жаль, айры не могут становиться невидимыми…
Эх, Корень, и зачем я тебя расспрашивал… Правильно говорят старики: во многой мудрости много печали. Мало было узнать о способности находить, что пожелаю, так я с недюжинным упорством принялся выуживать воспоминания о моей родине. Вот и нашел, даже больше, чем ожидал, да только мне тут, судя по всему, не рады. Хозяйка Небесная, что ж им надо? Может, я все-таки натворил дел, а потом сбежал, по дороге потеряв память? Ничего не помню, хоть убей! Эх, Перец, как бы здешний лорд это самое и не сделал… Если я его родич, мглистое облако в гербе более чем удачно: в голове стоит густейший туман и рассеиваться не собирается…
Мои бесплодные размышления были прерваны появлением незнакомого солдата, сопровождавшего слугу. Парень принес еду, воду, одеяло и отхожее ведро. Хм-м, обращаются со мной довольно сносно, так почему не заперли в какой-нибудь комнате? Уж больно в каземате холодно и тоскливо.
Я поел, завернулся в одеяло и попытался уснуть. Не тут-то было! К моей досаде, сон прогоняла вовсе не тревога за собственную шкуру, а мысли о Малинке. Душу грызло беспокойство о ней, и, что еще хуже, мне ощутимо не хватало девчонки. Не хватало ее запаха, теплого тела, так уютно прижимавшегося ко мне по ночам, поцелуев, веснущатого носика… Да что там говорить, сейчас обрадовался б и тычку, и едкому замечанию. Докатился, Перец… Скучать по женщине! Да еще по той, что станет недостижимой, недоступной, стоит лишь доставить ее домой. Нет, уже стала…
Я еще долго крутился с боку на бок на жесткой лавке, под конец все же заснул. Разбудил меня чей-то разговор. Вняв голосу разума, не стал вскакивать на ноги, прислушался. Двое мужчин беседовали негромко, но эхо, обитавшее в каменных сводах, усиливало звуки. Позиция была неудобной: спиной к решетке, и на глаза расчитывать не приходилось, зато уши не подвели — один голос показался знакомым. Второй собеседник быстро подтвердил догадку, назвав первого по имени.
— Ильм, я ничего не стану делать до возвращения лорда. Память то ли запечатана, то ли частично стерта, большего пока сказать не могу. Тебе, подозреваю, виднее, кто и зачем над ней поработал. Я, скорее всего, смогу восстановить ее, но парень от такого вмешательства может лишиться рассудка, а то и вовсе помрет.
— Ну и что? Не думаю, что он будет нужен лорду живым, после того, как все расскажет.
— А вот это не нам решать. Не желаю, чтобы Бор взыскал с меня за смерть или безумие родственника.
— Вы, колдуны, редкостные трусы! — возмутился управляющий. — Всегда тянете да увиливаете!
— Нет, мы просто поумнее воинов, да и посильнее, — в голосе неизвестного прозвучала насмешка. — Поэтому никогда ничего не делаем, не подумав. А пораскинувши мозгами, не спешим творить необратимое. И не вздумай его пытать, Ильм. Это не простая забывчивость. Огнем и железом ее не вылечишь.
Управляющий длинно выругался.
