Марина Андерсон - Темная тайна
Однако Льюис ничего не мог с этим поделать, ему оставалось лишь смириться с естественным ходом событий, иначе эксперимент утратил бы всякий смысл. Новый поворот сюжета требовал внесения изменений в распределение ролей. Главной героиней становилась не Ровена, а Харриет. Это беспокоило Льюиса, он понимал, что кинозвезда не согласится на второстепенную роль. Он вздохнул: у него складывалось впечатление, что на этот раз его надеждам не суждено сбыться, проект оказался на поверку чересчур амбициозным.
— Я хочу встать, отвяжите меня! — заявила Харриет.
— Ты разве еще не поняла, что твои желания не имеют никакого значения? — спросила Ровена, легонько касаясь рукой ее груди и следя, как реагируют на прикосновения соски.
— Льюис! — взмолилась Харриет.
Он рассеянно взглянул на кровать. Увиденное возбудило его, и он хрипло переспросил:
— В чем дело?
— Пожалуйста, отвяжи меня!
— Отвяжите ее! — приказал Льюис Крису и Ровене.
— Она должна понести наказание! — возразил ему Крис.
— Это понятно. Но пусть сядет. Нам нужен перерыв. И стяните с нее этот мокрый наряд, я хочу, чтобы все были голые.
— Я сама разденусь! — вмешалась Харриет, но ей этого не позволили. Отвязав ее, Крис и Ровена медленно сняли с нее кожаный костюм, вволю потискав ее при этом.
Харриет не дали встать с кровати, хотя ей этого и хотелось, а заставили сесть, скрестив по-турецки ноги. Ровена принесла вазу с фруктами — грушами, сливами и кусочками арбуза. Харриет взяла золотистую спелую грушу и впилась в нее зубами. Сок потек по подбородку, шее и ложбинке между грудями. Она собралась было вытереть его, но Льюис ее остановил:
— Сначала доедим все до конца, а потом уже почистим перышки!
Он тоже сел, скрестив ноги, как и все остальные, и надкусил арбузную дольку. Сок обильно хлынул ему на бедра. Харриет с трудом подавила желание подползти к нему и облизать всего, от кончиков пальцев до головы.
Ровена выбрала грушу нежно-розового цвета и начала откусывать от нее маленькие кусочки, задрав голову. Но сок все равно стекал у нее по подбородку к обнаженной груди.
Крис подсел к Харриет и принялся облизывать ей губы, нежно касаясь языком кожи подбородка, потом переключился на шею и стал похож на котенка, усердно вылизывающего блюдце со сливками.
У Льюиса началась эрекция, Крис вдруг стал ему ненавистен. Он почувствовал зависть и ревность, видя, как Харриет закрыла глаза от наслаждения.
Ровена заметила гнев в его глазах и едва не поперх нулась. Переведя взгляд на Криса, она увидела, что у него уже нетерпеливо подрагивает головка напрягшегося члена. Ровене вдруг стало страшно и одиноко. Она наклонилась и начала слизывать арбузный сок с бедер Льюиса.
Ее язычок дошел до основания пениса и стал облизывать нежную кожу мошонки. Она все больше входила во вкус. А Льюису захотелось схватить ее за волосы и оттащить. Это был не тот рот, в который ему хотелось бы поместить свой фаллос. Но усилием воли он заставил себя терпеть и даже начал было подумывать над тем, не облизать ли великолепные груди Ровены, как вдруг Харриет открыла глаза и посмотрела на него.
Она не сразу поняла, кто этот обнаженный мужчина, оставаясь во власти своих ощущений от действий Криса. Но потом ее взгляд просветлел, и она улыбнулась. Это была открытая, смелая улыбка женщины, осознающей свою сексуальность и привлекательность. Недолго думая Льюис протянул к Харриет руку.
Но Ровена перехватила ее и прижала к своей груди.
— Дорогой, я все еще липкая от сока! — напомнила она ему.
— Тогда я обязан очистить тебя! — рассмеялся Льюис, но внутри у него все перевернулось. Он понял, что его чувства к Харриет глубже и сложнее, чем к любой из женщин, которых он знал. Эта мысль взбесила его, поскольку она грозила нарушить как его творче ские планы, так и душевный покой. И он поспешно сказал: — Крису пора придумать для Харриет наказание!
Это шокировало Харриет: еще мгновение назад она прочла в его глазах обожание, а теперь голос его звенел как металл, и он отводил взгляд.
Крис поцеловал ее в шею и прошептал:
— Я уже знаю, как тебя наказать! Я воспользуюсь щеточками.
Она хотела возразить ему, что не согласна, но Льюис накрыл ее руку ладонью и прошептал:
— Расслабься! Может быть, тебе это понравится.
Не теряя времени и не давая ей опомниться, все трое быстро раздвинули ей ноги и привязали за запястья к стойкам кровати. Затем Крис завязал ей шарфом глаза, и она погрузилась во мрак напряженного ожидания, что еще сделает с ней Крис, с какой части тела начнет.
Льюису так захотелось самому войти в ее лоно, что он тяжело засопел. Вид ее обнаженного тела доводил его до безумия, действуя сильнее, чем любое возбуждающее снадобье. Впервые он пожалел, что отдал инициативу Крису, оставив себе роль наблюдателя в этой игре.
По выражению его лица Ровена поняла, насколько серьезно он увлечен англичанкой. К ней, кинозвезде и секс-символу, он никогда не питал такого чувства. И как бы ни закончилась эта ночь, их прежним планам уже не суждено осуществиться. Харриет не только не способствовала их сближению, но даже отдалила их друг от друга еще больше. И Ровене это совершенно не нравилось.
Она пока еще не могла сказать с полной уверенностью, кто из двух мужчин, находящихся в комнате, привлекает ее сильнее. Но была неприятно озадачена непредвиденной ситуацией, в которой она очутилась: могло случиться так, что ни одного из этих мужчин ее окончательный выбор не обрадовал бы. Обходительный Льюис всегда старался отучить ее от Криса подчеркнутой нежностью и своими ласками. Но Ровена не удовлетворялась ими и прибегала к помощи Криса. Сейчас же муж не походил на мужчину, которому она была интересна. Ровена не привыкла уступать первенство другим женщинам, ее пронзила ревность. Взглянув на Криса, она несколько успокоилась: брат понимающе улыбнулся ей, Ровена тихо сказала ему:
— Я тебе помогу!
Скрытые камеры продолжали фиксировать все всплески эмоций, мельчайшие изменения настроения участников эксперимента. Позже Льюису предстояло внимательно изучить запись и сделать выводы.
Ожидание тяготило Харриет. Она слышала звук шагов по комнате, стук выдвижных полок комода, слышала голоса, но не могла представить, что с ней сделают дальше. Ее мышцы напряглись, груди набухли, кожа все еще оставалась липкой от сока груши. С каждой минутой возбуждение ее нарастало, она вся превратилась в чувства. А в голове у нее был только один Льюис.
Наконец Харриет почувствовала, как Крис коснулся ее плеча. Воображение нарисовало ей множество изощренных наказаний, но она не ожидала, что он станет расчесывать ей волосы. Он делал это осторожно, стараясь не причинить ей боль. Он нежно массировал ей кожу, медленно проводил щеткой по всей длине волос, а потом слегка похлопывал щетиной по голове, раздражая нервные окончания, успокаивая и одновременно возбуждая этим Харриет. Ощущение возникало очень непривычное и странное. Харриет полностью отдалась ему, тело ее расслабилось, дыхание стало глубже, ноги раздвинулись шире. Льюис облизнул пересохшие губы.
